Мистер Красавчик Чарльз Сент-Клэр действительно только что пригласил меня на свидание?

ГЛАВА 5

На следующее утро я просыпаюсь со смутным ощущением, будто произошедшие вчера события были отчасти плодом моего воображения. Я сделала ставку в шесть миллионов долларов, смогла вблизи увидеть гениальное творение Рубенса, показала своему новому боссу, из чего слеплена (и при этом чудом не была уволена) и в завершение меня пригласил на свидание самый красивый и обаятельный мужчина, из когда-либо встречавшихся мне. Я помню, как меня обдало жаром, когда он взял меня за руки, как потрескивало электричество между нами...

Мой телефон пискнул, пришло сообщение от Пейдж:

«Где ты, любимка?»

Я приподняла голову и глянула на часы. Почти десять – время нашего еженедельного трепа по скайпу.

«Не выпрыгивай из штанов», – пишу ответ.

Пейдж пробуждает мою отвязную сторону, так как это часть ее натуры. Она также чертовски умна и гораздо уверенней в себе, чем я – какой обычно и бывает клевая подруга. Но она всегда поддерживала меня и мое искусство, даже когда я бросила учебу и оставила ее одну в Тафтсе в конце первого курса. Прощаясь, мы ревели, давая клятву оставаться навсегда друзьями, и мы продолжали тесно общаться все эти годы.

Я открываю ноутбук, нажимаю на прыгающую иконку, и на моем экране появляется сияющее лицо Пейдж. Ее волосы все еще мокрые, а на лице косметическая маска: в Лондоне вечер и она готовится выйти потусить.

– Хаюшки тебе, – говорит она. – Расскажи мне все о твоей гламурной новой работе!

– О, да, подметать пол – это так гламурно.

– Постой, – она хмурится. – Твоя фантастическая стажировка – это изображать Золушку?

– Ах, верно, ты же еще не знаешь, – говорю я и объясняю все о произошедшей путанице: что фактически меня наняли на работу клерком/дворником/официанткой-подавальщицей/обслугой.

– Мне жаль, Грэйс, – говорит Пейдж. – Знаю, как сильно ты хотела попасть на эту стажировку.

– Это возможность зацепиться, – говорю я. – И я могу находиться рядом с восхитительными произведениями искусства.

Она многозначительно кивает.

– Да, черт возьми, – говорит она. – И ты надерешь им задницы и покажешь этим сучкам, кто тут босс.

Я смеюсь, зная, что она говорит серьезно и что ей бы не составило труда надрать кому-то задницу. Пейдж не колебалась бы ни секунды.

– Я видела Рубенса вблизи.

Она ахает:

– Первый показ «Суда Париса»?

Пейдж работает в страховой компании оценщиком произведений искусства и антиквариата. Конечно же она знала о прибытии такого ценного шедевра.

Я киваю.

– Прежде чем его выкатили на сцену, когда я пошла за стульями. Я видела его достаточно близко, чтобы различить мазки, – я вздохнула, вспоминая. – Это было невероятно.

– Я слышала, Чарльз Сент-Клэр выиграл торги за шесть миллионов.

– Ого, – говорю я с удивлением. – В мире искусства новости быстро распространяются.

Пейдж пожимает плечами, дотрагиваясь до своей маски.

– Сент-Клэр является кем-то вроде знаменитости в мире искусства. Мой босс сказал, что его коллекция застрахована вроде как на сотни миллионов. У этого парня настоящий музей. И он горяч. Он такой же невероятный вблизи, как и во всех этих колонках светских хроник?

– Думаю да, наверное… – Я опускаю глаза, чувствуя как краснеют мои щеки.

– Что? – Пейдж знает меня слишком хорошо. Она подозрительно косится на меня. – Почему ты покраснела?

– Прошлым вечером произошло кое-что еще, – говорю я притихшим голосом.

– Оооо, – визжит она. – Что-то пикантное? Звучит интересненько.

– Я познакомилась с ним.

– Да! Какой он? – требовательно спрашивает Пэйдж. – Дай мне повод для сплетен. С кем он там был? Он пленил тебя своими глазами? Опиши его задницу. Детали, подружка, мне нужны детали!

Я рассмеялась и устроилась поудобнее в кровати с моим ноутбуком.

– Боже, он такой горячий. Как Бог, Пейдж, серьезно.

– Много слюнок пустила? Твое лицо ярко-красное! – она смеется. – Он тебе нрааааавится. Ты хочешь его поцеловать. Ты хочешь заняться с ним сладкой, сладкой любоооооовью.

– Так же, как и любая другая теплокровная женщина, которая на него смотрит, – усмехнулась я. – Но я делала за него ставки, когда ему нужно было отойти, чтобы ответить на звонок, и после этого он пригласил меня на ужин. Это же что-то значит, не так ли?

– Ко-нахрен-нечно! – восклицает она. – Горячим известным парням тоже надо ходить на свидания, разве нет?