Трудно не чувствовать себя запуганной этим человеком. Когда мне было семнадцать лет, я хихикала с Хейли во время уроков математики, и мы мечтали о регбистах нашего вуза, а не ведении бизнеса. В некотором смысле я чувствую, что я не изменилась, и мысль о жизненном опыте и борьбе Ксавьера заставляет меня задаться вопросом, как кто-то, как он мог быть заинтересован во мне. Но потом, он кладет руку на мою, и это умеряет мои заботы.

Я взболтала немного шампанского в своем бокале, наблюдая, как поднимаются пузырьки.

– Что потом?

– Потом ... компания продолжала давать мне акции, но я не был счастлив. Это не шло в ногу с моими амбициями, - признает он.
– Я всегда был голоден до большего, так что я оставил эту работу и начал работать в распределении и продаже, но и это не связало меня надолго.

Его пальцы обхватили мое запястье, и все, что я могу сделать, это не думать о нем связывающем меня.

– Я начал разносторонне развиваться, вложив капитал в несвязанные компании и позволив своим деньгам умножиться, поддержав мечты других людей. Сначала я был удачливым, но через некоторое время я познал истинную страсть, инновации и тяжелая работа, которые приносят устойчивую прибыль.

Я киваю, чувствуя себя немного не комфортно.

– Так каково было твое первое бизнес-предприятие?
– Ты хочешь знать о моей первой любви, да?- Он подмигивает.

Наш разговор прерывается, когда подходит официант с первым заказом. Ксавьер ранее уточнил, есть ли у меня предпочтения в еде или ограничения. И на мой ответ, что я открыта для чего угодно, он усмехнулся и сказал официанту:

– По выбору шеф-повара.

Ужин начинается с охлажденного супа, которому каким-то образом, несмотря на то, что он сливочный, удается быть легким. В паре с белым вином, не конкурирующим за внимание. Еда настолько хороша, что некоторое время все, что удается Ксавьеру и мне сделать - это есть и улыбаться.

Я была на нескольких ужинах по поводу различных мероприятий и семейных торжеств, но это чувствуется по своему, особенно. Я люблю себя побаловать. Я не могу поверить, что Ксавьер так живет все время. Персонал уделяет нам обоим особое внимание, чтобы быть уверенными, что мы счастливы и постоянно наполняет наши бокалы. Я предполагаю, что это, из-за того что он босс, но я никогда не была нигде, где персонал был бы так обеспокоен моим ужином. Это должно быть, похоже, когда ты роялти или кинозвезда. Каждый раз, когда я осознаю, что могу чего-то захотеть, оно уже там.

Далее официант принес севиче с рыбой, креветками, и много авокадо, которые подаются с синими кукурузными чипсами. Я немного обеспокоена, таким количеством лука, ведь я надеюсь, что позже я буду целоваться с Ксавьером, но севиче настолько вкусное, что на это мне плевать после первого же укуса. Для этого есть мятные конфеты.

В перерывах между укусами, я прошу Ксавьера рассказать больше о своем бизнесе.

– Ты рассказывал мне о своей первой любви?

Он улыбается.

– Это был ресторан. Конечно, не такой хороший, как этот.

– Что заставило тебя выбрать ресторан? Разве они, как правило, не довольно рискованные инвестиции?

– Конечно, но меня это не волнует. Сначала я не пытался делать деньги, это было просто для удовольствия. Я люблю поесть, - Ксавьер усмехнулся.
– Но мое первое место чудесно справилось с задачей, лучше, чем я ожидал. Это была небольшая хижина без лифта рядом с Calle Ocho.

– Это - кубинская область города, правильно? Место все еще там?

Он кивает, поскольку заканчивает жевать.

– Да, Маленькая Гавана. Ресторан прямо в середине всей сферы деятельности. Женщина, владевшая им, держала бизнес в семье все это время, а теперь кухней управляет ее сын. Мы весь день подаем кофе и пастелио.

– Я заинтригована. Что такое пастелио?

– О, они тебе понравятся. Это своего рода печенье. Корка маслянистая и потрескавшаяся, и они наполнены сыром или фруктами. Я как-нибудь возьму тебя туда.

Мой рот наполняется слюной.

– Это звучит невероятно. Мы определенно должны туда сходить.

Ксавьер хотел что-то сказать, но был прерван человеком, одетым в слишком дорогой костюм, чтобы быть официантом. Он наклонился, чтобы шепнуть что-то, и это что-то разозлило Ксавьера. Он слушает мгновение, а затем практически выплевывает:

– Сейчас не время. Просто справься с этим.

 Человек кивает и уходит.

Ксавьер смотрит вслед мужчине и постукивает по столу пальцами, прежде чем повернуться ко мне.

– Я прошу прощения за вмешательство,- выражение его лица смягчилось, и он улыбается мне.
– Я устал от разговоров обо мне. Я хочу все знать о тебе.