собственного ток-шоу.

Никто лучше Мейвис не мог научить "жить полной жизнью", и с некоторых пор

Эбигейл стала объектом ее пристального

внимания. Секретарша клялась, что внутри мисс Гастингс притаилась "Эбби".

Эбигейл не знала, что было бы страшнее: если

бы Мейвис оказалась права - или если бы ошибалась.

– Господи, девочка, что это за красное пятно у тебя на лбу?
– спросила

Мейвис.

– Я потерялась, а дверь меня нашла, - вымученно пошутила Эбигейл.

– Тебе необходима моя успокаивающая мазь "Бабуля Свон"!
– Напевая себе под

нос и приплясывая, Мейвис подошла к

ее столу.

Временами Эбигейл мечтала хотя бы о половине той уверенности в себе, какой

обладала секретарша. Мейвис не

заблуждалась на свой счет, но нисколько не смущалась ни щедрости своих форм, ни

широты натуры. Она была крупной,

красивой женщиной, и окружающим оставалось либо примириться с этим, либо

убраться прочь с ее пути.

Сегодня на Мейвис были широченные брюки из легкого шелка в сине-зеленую

полоску, которые развевались вокруг ее

щиколоток цвета кофе с молоком, и такая же свободная длинная блуза. Сквозь блузу

просвечивал бирюзовый, скроенный по

индивидуальному образцу бюстгальтер, в котором покоился ее роскошный бюст.

Эбигейл в строгом бежевом костюме, сшитом на заказ, со своими сдержанными

манерами, с темной косой, узлом

скрученной на затылке - потому что это был самый быстрый способ уложить густые,

непослушные волосы, - казалась себе

рядом с Мейвис серой мышкой.

Мейвис водрузила сумку размером с небольшой чемодан на стол, пошарила в ней

и, выудив пеструю баночку с мазью,

вручила ее подруге с милой улыбкой.

– На, полечись!

Смазав липким снадобьем место ушиба, Эбигейл моментально почувствовала

облегчение.

Мейвис могла бы открыть аптеку и торговать только своими домашними

лекарствами фирмы "Бабуля Свон":

собственными снадобьями от головной боли, натуральными антидепрессантами,

средствами для увеличения объема бюста и

травами, способствующими повышению плодовитости. Она даже утверждала, что имеет

приворотное зелье, которое

подмешивает в еду своему приятелю Генри каждый раз, когда у того "начинает

блуждать глаз".

Мазь представляла собой причудливую смесь густого шоколадного цвета с

добавлением чего-то похожего на крем из

аптечного алтея. Как-то Мейвис варила такую смесь прямо здесь, в офисе, в

маленькой кухне-кофейне, но и близко не

подпустила Эбигейл к своему священнодейству.

– Я не отвечаю за то, чем все это может кончиться, - многозначительно

предупредила она тогда.

Эбигейл поблагодарила за лекарство и сделала попытку вернуть баночку, но

секретарша настояла, чтобы она оставила ее

себе.

– У каждого в домашней аптечке должна быть успокаивающая мазь, - объявила

Мейвис.
– А теперь, радость моя,

рассказывай, в чем истинная проблема. Снадобье моей бабушки может снять боль, но

оно не лечит сердечные раны - а ты

вздыхала здесь так, словно у тебя отняли будущее.

Эбигейл взяла в руки блокнот и вручила его секретарше.

– Вот список поручений мистера Галлахера. В нем вся проблема.

Мейвис с огромным интересом начала проглядывать список.

– Каталог Интела, курс доллара к иене...
– бормотала она.
– Аспирин?

– Читай дальше. Он хочет, чтобы я нашла ему жену.

Мейвис вытаращила свои карие глаза и стала похожа на божью коровку.

– Если я обмочу свои брюки, ты будешь виновата, девушка! Ты ведь это не

серьезно?

Эбигейл потерла ушибленный лоб.

– Я тоже думала, что он пошутил. Но босс всегда такой серьезный...

– Что правда, то правда. Однажды кто-то подарил ему на Рождество кусок мыла

на шнурке, так Макс-Мидас решил, что

это намек.

– Он хочет жену и желает получить ее ко Дню святого Валентина.

– Ну что тебе остается?
– Мейвис громко фыркнула.
– Не обращай внимания на