– Ведь если ради денег похитили, то никаких особенных денег у Романа нет. И у Наташки, ясное дело, тоже нет. Они оба, если хотите знать, в долгах как в шелках. Все, что у них в квартире есть, все в кредит взято. И машина тоже в кредит. И сама квартира в ипотеке. Лишней копейки у них за душой никогда не водилось. Что появлялось, Наташа тут же на ребенка тратила. Обожала его просто без памяти.

– Я видела женщину, которая увела ребенка.

– Ну? И какая она из себя?

Мариша описала. И глаза у Лены полезли из орбит.

– Вы чего? Серьезно говорите? Высокая такая, с длинным носом, за пятьдесят и в парике?

– Да.

– А одета во что? Небось, что-нибудь такое длинное, вычурное и дико модное?

– На ней было длинное синее пальто и длинный шарф в тон к нему.

– Ну точняк! – произнесла Лена. – Вполне в ее стиле!

– А! Так вы знаете эту женщину?

Лена кивнула головой. Вид у нее был задумчивый.

– Только я очень удивлена, что Наташа вообще захотела общаться с этой особой.

– А кто она такая?

Но Лена не торопилась с ответом. Вместо этого она задумалась, да еще так глубоко, что совсем забыла и про остывающий у нее в чашке кофе, и даже про пирожное, которое до сих пор кромсала с большим энтузиазмом. Глаза Лены заволокло туманом, она смотрела на Маришу, но не видела ее. Лена выглядела как человек, который вспоминает события весьма далеких дней, события, которые она давно похоронила в своей памяти и которые почему-то сейчас вдруг напомнили о себе.

– Надо же, как странно, – пробормотала Лена себе под нос. – Впрочем, может быть, это вовсе и не она?

– Да про кого вы говорите?

Мариша была в нетерпении. Она уже готовилась тряхнуть Лену вместе с ее замечательной грудью, но молодая женщина заговорила и сама.

– Про одну нашу общую с Наташей знакомую я вспомнила, – медленно произнесла она. – Мы с ней раньше работали вместе. Собственно говоря, это наша бывшая с Наташкой начальница.

– Вот как?

– Ага. И такая стервозина, скажу я вам.

Теперь речь Лены полилась свободней.

– Старая дева, никого в своей жизни не любила, ко всем вечно придиралась, строгая, занудная, обожала всех поучать и всем без конца читала лекции о том, как надо жить. И ведь не возразишь ничего. Все так аргументированно излагала, не подкопаешься. Наташка с ней еще как-то умела общий язык найти, а мне так постоянно на орехи доставалось. В конце концов я плюнула и уволилась из той гадючьей конторы. Ну а Наташка потом уже в декрет ушла. Только сказала, что Зиновия ей подлянку все же кинула, не дала в декрет уйти по-человечески, заставила по собственному желанию уволиться.

– Зачем же она так?

– А кто ее знает? Чтобы декретный отпуск не оплачивать, наверное. В общем, расстались они с Наташей не очень-то по-дружески. И я совсем не понимаю, почему Зиновия согласилась посидеть с Михасиком. Она детей вообще на дух не переносит, а тут вдруг такая самоотверженность. Наверное, совесть проснулась. Вспомнила, как некрасиво тогда с Наташей поступила, вот и решила проступок свой загладить.

Мариша смотрела на Лену и чувствовала, что ей нагло и беспардонно врут. Мариша всегда чувствовала вранье. А тут Лена еще и говорить стала много и явно лишнее, и руки у нее двигались суетливо, то и дело поднимались к лицу, словно старались прикрыть рот от льющегося из него вранья.

– Ну ладно, – внезапно произнесла Лена. – Мне пора.

– Как это? Уже?

– Перерыв кончается. У нас на работе очень строго с опозданиями. Чуть что, сразу штраф. Зарплата хоть и большая, а терять ее часть все равно не хочется.

– Но вы еще не допили кофе, – заметила Мариша. – И корзиночка осталась.

– А ну ее, старая, невкусная совсем. И кофе уже остыл. Ну, я побежала. Если что узнаете, звякните. Все-таки Наташка мне не чужая была.

И Лена поднялась из-за стола. Мариша тоже встала.

– Дайте мне телефон этой Зиновии.

– Зачем вам?

– Как это? Если Михасик у нее, надо вернуть ребенка…

Мариша осеклась, не зная, как продолжить. Кому вернуть ребенка? Марина совсем не пеклась о внуке, ее муж тем более. Возможно, родители Романа окажутся более человечными и захотят взять малыша к себе?

– Надо вернуть Михасика бабушке и дедушке.

– А-а-а… Но я телефона Зиновии не знаю.

– Вы же с ней работали?

– Это давно было. Я как уволилась, все телефоны из памяти удалила. Зачем они мне нужны? Чтобы былые обиды вспоминать? Оно мне надо?

– Тогда адрес своего прежнего места работы скажите.

– А я не помню. Где-то в центре, на Лиговском проспекте.

– А номер дома?

– Напротив метро. Угловой дом. Как выйдете из подземки, Лиговку надо будет перейти и по правую руку будет этот дом.

– А как фирма называлась?

«Вот прицепилась», – читалось на лице Лены.

И все же она, пусть и через силу, но ответила:

– «Антей». Спальными принадлежностями торговали. Подушки, одеяла, матрасы. Ну и постельное белье, и кровати. Все дико навороченное, дорогущее, исключительно европейского качества, поэтому покупателей было мало. Может быть, они уже прогорели, не знаю, не интересовалась.