– Еще какая, – устало согласилась я, подумав, что вряд ли еще захочу применить заклинание Очарования на практике. Сразу заклинание Сна я прочитать не могла, так как оно слишком слабенькое; скорее, оно помогает уже желающему свалиться в сон организму поскорее заснуть. А также еще потому, что Лас решит, что потерял кольцо, когда был пьяный, а не свалит всю вину на меня или сэра Лео.

Волшебник вынул из кармана рубашки фиолетовый камень на золотой цепочке и протянул его мне. Когда он упал ко мне в ладонь, я почувствовала приятную прохладу.

Теперь еще один амулет висел на моей шее.

– Вы очаровательны, Мелисса, – улыбнулся мне вслед сэр Лео. – Особенно, когда выливаете вино в суп, пока никто не видит.

Я слегка покраснела, но нашла достойный ответ:

– Вы тоже, когда даете из множества пустых комнат одну на троих человек.

Мы посмотрели друг другу в глаза, а потом… рассмеялись.

– Всегда оставайся такой, Мелисса.

– И вам не болеть. Спокойной ночи, сэр.

– Спокойной ночи, миледи.

– Может, еще догоним? – с надеждой протянул Лари, дыша мне в спину.

– Повторяю еще раз: мы не ищем Эрвена, а едем в Синий замок к сэру Наурэссу, – сказала я, одной рукой контролируя Рыжую, а другой придерживая книжицу с картой. После того, как я получила амулет сэра Лео, книжка открылась на следующих двух страницах почти сразу.

– Но…

– Да знаю-знаю – бедняга принц сам не справится. Лари, подумай, ему плевать на нас. Если бы, допустим, тебя схватил людоед, Эрвен бы поленился даже взяться за меч.

– Вы, конечно, правы, но мой долг слуги… – заикнулся было мальчик, но я его невежливо перебила:

– Лари, во-первых, прекрати «выкать», давай на «ты». А во-вторых, как он относится к тебе, так и ты относись к нему. Я так к нему отношусь… То есть, относилась, потому как он бесславно сбежал. Вот только пусть попробует вернуться…

– Он не вернется, – уверенно заявил мальчишка.

– Почему ты так уверен? – хмыкнула я. – Он же любит жизнь, а чтобы ее продлить, ему нужна я. Поэтому я почти уверена, что он вернется.

– Да, в… ты права, жизнь ему дороже всего на свете. Но Эрвен лучше умрет, чем оскорбит свою гордость. Поэтому он не вернется. Если только… что-нибудь сильнее этой гордости, не заставит его.

– Любовь? – тихо подсказала я. И тут же подумала о том, как Эрвен с нежностью вспомнит улыбку своей возлюбленной Аринны и ради нее переступит через свою гордость. И вернется. Люблю красивые истории о любви, но – увы и ах – ни разу не видела что-нибудь подобнее в жизни.

– Нет, я не верю, что Эрвен способен на любовь, – отрезал Лари, а потом очень тихо и сокрушенно добавил. – У него черное сердце.

– А эта… как ее… Аринна? – поинтересовалась я, внутренне дрогнув от тона мальчишки, каким он произнес последнюю фразу.

– Она красива, умна и популярна, – ответил Лари, как будто выучил это наизусть. – И богата, разумеется. Она просто является частью красивой и богатой жизни Эрвена, как бы он не утверждал, что любит ее.

– Хм… – протянула я, надолго задумавшись, а потом спохватилась. – А откуда ты знаешь?

– Я же слуга, – натянуто произнес мальчишка. Так натянуто, будто говорил неправду.

Какое-то время мы ехали молча, и только Рыжая радовалась солнечной погоде и теплому дуновению ветра, от которого росшие по бокам дороги ромашки покачивали бело-желтыми головками. Она то и дело норовилась съесть нахальные цветы, и продвижение замедлилось. А я и не думала подстегнуть лошадку, глубоко задумавшись и нахмурив брови. Какой смысл сейчас торопится? Ведь спор разорван бегством одного из заключивших его. А в школу Магии я всегда успею. К осени точно доеду. После разговора об Эрвене в душе образовался неприятный осадок. М-да, совсем не таким я его представила, когда в первый раз увидела.

– У меня чувство, что за нами следят, – шепнул мне на ухо Лари, когда дорога проходила через прохладный лесок.

У лесных демонов тонкая интуиция, и они отлично чувствуют недобро настроенную пару глаз. Поэтому я поверила и спросила:

– Где?

– Справа.

Я едва повернула голову в сторону, изо всех сил напрягая боковое зрение. Вроде, никого… Абсолютно. Но стоило мне слегка повернутся к Лари, как глаз уловил едва заметное движение. Я в упор уставилась на спокойные, зеленые листы папоротника и зарослей крапивы. Казалось, что-то темное и прозрачное, как лесная тень, резко дернулось… и замерло. Если бы не чувство мальчишки, я бы подумала, что это шевельнулась ветка дерева. Но сейчас…