Иные, или Дом, с которым мне «жутко» повезло. Часть 2. Жизнь продолжается?

Аннотация

Продолжение романа. Жизнь героя начинает резко меняться, когда он заселяется в квартиру довоенной постройки. Дело в том, что прежняя хозяйка квартиры, активно занимавшаяся оккультизмом, сумела «пробить» в этом жилище некий «тоннель» в потусторонний мир… Помимо основного сюжета в романе переплетается ещё множество второстепенных линий. Реальная жизнь начинает перемешиваться с мистикой, средневековьем и неким бредом.

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero 1 Примерно за неделю до наступления Нового Года в мою дверь позвонили. Признаться, я был удивлён, увидев на пороге нежданных гостей. То был Илья, уже известный мне бандит, из «бригады» Мамонта, и совсем уж незнакомая мне смазливая деваха. – Привет! Решил заскочить к тебе, как к старому знакомому!.. С конкретным коммерческим предложением!.. Ты, случаем, не желаешь нынче поразвлечься? – сходу предложил мне Илья. – В каком смысле «поразвлечься»? – ответил я вопросом на вопрос. Подозревая бандита в том, что ему просто на просто негде «перепихнуться» со случайной подругой, я, уж собрался было дать ему от ворот поворот. – Да, вот!.. Хотел предложить тебе на ночь «послушную девчонку»!.. Причём, за вполне умеренную цену!.. Можешь считать, что ты попал сегодня на новогоднюю распродажу! – Вот уж о чём бы я никогда не подумал, так это о том, что ты можешь подрабатывать сутенёрством? – усмехнулся я в ответ. – Понимаешь, тут вот какое дело!.. Можно сказать: случай весьма исключительный!.. – несколько потупился Илья. – …Эта сучка нам задолжала приличную сумму!.. А расплачиваться ей, якобы, нечем!.. Считает себя элитной проституткой и на рабоче-крестьянскую «панель» ей идти, видите ли, впадлу!.. Потому и пристраиваю я её каждую ночь, за пять сотен, по друзьям и знакомым!.. Признаться, я на бензин больше трачу, чем имею с этого паскудного бизнеса!.. Но тут дело принципа!.. Должна, так будь добра, рассчитайся!.. А иначе!.. Лишь одной спустишь; другой простишь, и кранты нашему былому авторитету! – А она сама? – поинтересовался я у Ильи, будто речь шла вовсе не о живом человеке, а о некоем неодушевлённом предмете, принесённом по случаю в мою квартиру. – Да кто б её, тварь, спрашивал!.. А будет дерзить или там, кочевряжиться, ты её сразу за дверь выкидывай! В зачёт долга, эта ночь ей уже не прокатит!.. – бандит обернулся к должнице и громко добавил. – …Оля у нас девочка умная и сама должна понимать!.. Что очень скоро, приличные клиенты у дяди Ильи закончатся!.. И придется ей погашать свой долг со всяческой мразью! Со всякого рода отморозками; извращенцами; да похотливыми и безбашенными малолетками!.. Короче, проблем у тебя с ней, точно, не будет! Ведь так, сука? – гаркнул он ей в самое ухо. «Ночная бабочка» утвердительно закивала, и я протянул Илье, требуемую пятисот рублёвую купюру. Если я скажу сейчас о том, что мне её стало, просто жаль. Дескать, вляпалась девочка по своей дурости в какое-то дерьмо, а эти злыдни решили поизмываться над этим беззащитным созданием. То вряд ли, кто-то из вас мне в это поверит. Некая жалость, конечно же, во мне присутствовала, однако в гораздо большей степени, меня заинтересовала ни к чему не обязывающая перспектива провести предстоящую ночь не в «обнимку» с телевизором, а с субъектом противоположного пола. Потому и расстался я с деньгами с лёгким сердцем… – Ну, подруга!.. Давай, что ли, рассказывай!.. Где и в чем ты у нас проштрафилась? – поинтересовался я, оставшись с проституткой наедине. – О, Господи!.. Ещё один благодетель, отыскался!.. – тяжело вздохнула «гостья». – …Тебе-то, жеребец, какая разница?.. Заплатил, чтоб со мной переспать, вот и получай своё удовольствие молча!.. Корчить из себя святошу, здесь вовсе не обязательно!.. К чему лезть в душу со своими тупыми расспросами?.. Лучше показывай: где у тебя тут ванная комната?.. Мне с дороги, душ нужно принять!.. И кстати, я забыла предупредить тебя ещё вот о чём!.. – тон её речи, из тихо-пищащего, вдруг превратился чуть ли не в командно-приказной. – …На всякое там садомазо и прочие извращения, я нынче не подписывалась!.. За эти вшивые пять сотен, слишком жирно выйдет! – Ванная комната прямо по коридору! Первая дверь направо! – ответил я, не сдвинувшись с места. – Понятно! Безумно рада тому, что ты проводил и показал! – язвительно ответила девушка, покидая зал. «А не хрен баловать этих залётных пташек!.. Ни тебе здрасьте!.. Ни посидим, ни поболтаем!.. – раздражённо рассуждал я, пока проститутка уединялась в ванной комнате. – …Не успела, понимаешь, войти, а уже тысяча условий!.. Будто похож я на некоего садиста-извращенца!.. А квартира моя выглядит сродни гестаповским застенкам!.. А ведь я, придурок, собирался быть с ней крайне тактичным, думал шампанское открыть! А впрочем, чего ж я от неё хотел?.. Девочка на работе!.. Для неё, это обычный трудовой вечер!.. Тогда как я, очередной её клиент!.. Ведь ты купил её тело, а вовсе не её душу!.. Вот и пользуйся им, согласно действующим расценкам!..» Пока крутился в комнате, создавая скромный интимчик, краем уха я мог слышать и то, как девушка вошла ванную комнату. Как закрыла за собой дверь. Как напевая что-то весёлое, она включилась воду. И, буквально через мгновение, из коридора квартиры вдруг раздался истеричный женский визг… Орала проститутка. Причём, вопила она буквально, как резаная. С каким-то особым, сверхвысокочастотным звоном. Тотчас я метнулся на тот дикий крик и застал жрицу любви, сидящей в ванне на корточках. Оби её руки были зажаты между ног. Она беспрерывно стонала. – Что, за чёрт побери, здесь происходит? – Кипяток!.. Это был раскалённый кипяток!.. Он пошел из душа!.. Внезапно!.. Обварилась вся промежность!.. – кое-как выдавливала из себя «ночная бабочка». – …Краны бы свои починил, прежде чем в гости кого-то звать!.. Хотела побыстрее!.. Переключила воду на душ, а оттуда сплошной вар!.. Да ещё и под мощным напором, будто вентиль вырвало! – Уж и не знаю, что могло здесь случиться!.. – в полном недоумении я попытался было, открыть воду, дабы лично убедиться в правоте девушки. – …Сантехника, вроде бы, ещё новая! – Нет!.. – увидев, как я потянулся к смесителю, неистово заорала проститутка и, как ошпаренная она тотчас сиганула из ванной. Хотя почему: «как». Ведь она, действительно, была нынче таковой. – Дайка посмотреть, что у тебя там! – имея кое-какой боевой опыт, мне неоднократно приходилось сталкиваться со всевозможными формами ожогов. И иногда, я даже оказывал ту, самую первую помощь пострадавшим. – Да пошел ты, озабоченный извращенец!.. – выкрикнула проститутка. Очевидно, она не совсем правильно меня поняла. Медленно проковыляв в комнату, дама лёгкого поведения добавила. – …Короче, пипец!.. По техническим причинам намеченное мероприятие, придется отложить на неопределённый срок!.. Можешь звонить и докладывать Илье: дескать, я тебе отказала!.. Требуй возврат денег!.. А мне бы, дай-то Бог, до дому как-нибудь доползти!.. – Одевайся! Никому звонить я не собираюсь!.. Проводив проститутку до входной двери, я тотчас вернулся к своим злополучным кранам. Покрутил их и так, и сяк. А убедившись, что сантехника работает просто превосходно и без каких-либо сбоев, невольно усмехнулся. «Ловко ж «развела» меня эта парочка, на пять сотен!.. – сейчас я был абсолютно уверен в том, что буквально за углом соседнего дома проститутку поджидала машина Ильи, дабы отправиться с «гейшей-подставой» к очередному лоху-клиенту. – …Интересно!.. Сколько ж «бабок» они успеют «накосить» за вечер?.. Пять-шесть простофиль, таких же, как я, вдруг позарившихся на «дешёвку» или «купившихся» не ту же жалость!.. Вот вам и три «штуки» на карман!.. В общем, не плохой приварок к Новому Году, для пары часов плевой работёнки!.. Что ж за напасть такая, откуда эта чёрная полоса?.. В начале, шарлатан-экстрасенс уносит с собой шесть штук!.. Теперь бандит со своей шмарой!.. То ли я, несколько расслабился; то ли они все, уж в конец обнаглели!..» В своё любимое кресло я вновь погрузился злым и опустошённым. Обидным был даже не тот факт, что я «обломался» с ночными утехами. А то обстоятельство, что «кинули» меня буквально на ровном месте. При помощи дешёвого трюка они ловко выманили из меня деньги. Точнее, я сам взял, да и отдал их за здорово живешь… – А так ей, сучки этой, и надо! – внезапно я расслышал чей-то женский голос. Причём, голос тот показался мне, как будто, знакомым. – Кто здесь? – я инстинктивно завертел головой в поисках посторонней. – Да, ты никак обосрался, с перепуга?.. Совсем что ли не ожидал, кого-то здесь услышать? – теперь не оставалось и малейших сомнений, что голос этот принадлежал Надьке-висильнице. То есть, существу из потустороннего мира, с коим я имел честь познакомиться пару-тройку недель назад. – Ты как здесь оказалась?.. – мне не было смысла скрывать своей радости. – …Не уж-то, вы вновь расковыряли свою «нору»? – К вашему сведению, эта самая «нора» вовсе никуда и не исчезала!.. Как была, так здесь и осталась! – В таком случае, почему в гости не заходите? – я аккуратно принялся прощупывать почву, чтобы после расспросить её и о Марте. – Просто наше время, ещё не пришло!.. Через пару дней, когда на ночном небе появится полная луна, вот тогда и жди нас вновь! – Теперь понятно, в чем тут дело!.. – до меня наконец-то дошло, почему пропали призраки. Полнолуние. И как я о нём сразу-то не подумал. – …Получается, что именно луна затягивает вас в наш мир! – Притяжение тут вовсе не причём!.. Просто луна, это мощный источник внеземной энергии, без которой нам вовсе никак! – В таком случае, почему ты все ещё здесь?.. Почему не со всеми?.. – Увы, но я самоубийца!.. Потому и вовсе я не здесь, не у вас!.. Как и не там, на противоположной стороне «перехода»!.. Я в нём самом!.. Нельзя мне: ни туды, ни сюды!.. Не материализуюсь, экономлю свою энергетику, накопленную ещё с прошлого месяца! – И чем же ты занимаешься?.. Поди, скукотища, сидеть там круглые сутки меж двух миров? – Вовсе нет! Смотрю телевизор, узнаю ваши последние новости!.. Переживаю за героев любимых сериалов!.. Правда, жаль, что ты сам вовсе не любитель «мыльных опер»!.. Потому и приходиться мне включать телевизор, исключительно в дневное время, то есть, в твое отсутствие! – Хочешь сказать о том, что ты непрерывно наблюдаешь за этой комнатой, что ты постоянно следишь за мной? – во мне вдруг проснулось дикое негодование. – Да на фиг бы ты, мне сдался!.. Было б ещё, чё интересное!.. А то пришел с работы и сразу прыг в кресло!.. Пиво, водка, коньяк, да бестолковый трёп по телефону!.. Вот, собственно, и вся твоя личная жизнь! – Отчего же, так мрачно и примитивно?.. – возмутился я. – …Ко мне, между прочим, и друзья, и знакомые девушки заглядывают!.. Да, и проститутки!.. Кстати!.. – припомнив недавние события, я тотчас же спохватился. – …А не ты ли, её кипятком окатила? – Да, просто нечего было ей, этой прошмантовке, здесь делать!.. Если хочешь?.. Во мне взыграла женская солидарность!.. Не забывай о том, что Марта мне, все ещё подруга!.. Ты б лучше поблагодарил меня!.. – Интересно, за что?.. За какие такие, почётные заслуги? – только теперь мне и стало понятно, что дело тут вовсе не в сантехнике. И о том, что никакая машина ушедшую из моей квартиры проститутку, совсем не поджидала. – Роббер, ведь ты даже не подозреваешь, чем могла «наградить» тебя эта шлюхмендия!.. Он к ней с шампанским! А она припёрлась сюда с целым «букетом» кожвензаболеваний! – Ну, конечно! Сейчас можно насочинять все, что угодно!.. – возразил я, подозревая собеседницу в откровенной лжи. – …Стал бы «подставлять» меня Илья! – Это ты, о том бандите?.. Он тебе кто?.. Друг, брат, сват?.. С какой стати ты берешься его оправдывать?.. И почему, вовсе не веришь мне? – в голосе Надьки послышались нотки некой обиды. – Уж к кому-кому, а к пришельцам не от мира сего, доверия у меня уж точно нет!.. И, похоже, никогда не будет! – усмехнулся я, припомнив совсем недавнее прошлое. – Зря ты, так!.. Не знаю в чем конкретно, но этот Илья, уж поверь мне на слово, очень скоро подведет тебя по-крупному! – Постой-постой!.. – пропустив мимо своих ушей то предупреждение, я вдруг вспомнил и ещё кое о чем. – …Не ты ли, три тысячи у экстрасенса умыкнула? – А то, кто же!.. – с хитрецой и некой гордостью за свой смелый поступок усмехнулось привидение. – …По неосторожности, он пиджачок-то свой, здесь в комнате оставил!.. И кстати, не «умыкнула», как ты выразился!.. Что за воровской жаргон!.. Я сохранила твои кровно заработанные!.. Под коврик их припрятала!.. Этакие деньги за маскарад и обыкновенную туфту, даже в престижном цирке не платят! – Не уж-то этот бородач и в правду, проходимец? – Ну!.. Кое-какими способностями, он бесспорно обладает!.. И, пожалуй, за его усердие, пару червонцев на обратную дорогу бородачу можно было и оставить!.. Но, увы, мелочи в моих карманах, так и не нашлось!.. И вообще!.. Ты живешь в чужом дом, потому и придержи свои обвинения в адрес хозяев, несколько при себе! – А вот мы сейчас и посмотрим: кто из нас настоящий хозяин! – предупредив, я взял со стола пульт и отключил телевизор. Сделал я это в тот самый момент, когда по «ящику» начиналась программа новостей. Однако не прошло и пары секунд, как тёмный экран телевизора вновь засверкал всеми цветами радуги. Каким-то невероятным образом ей вновь удалось включить его вновь. Недолго думая, я встал и выдернул сетевую вилку телевизора из розетки. В комнате воцарилась тишина. Обратная манипуляция с вилкой и розеткой, похоже, была приведению уже не подвластна. – Ну? Теперь-то ты поняла: кто в доме я, и кто ты? – удовлетворённо потирая руки, я прошелся по комнате. – Не спеши радоваться!.. Спор ещё вовсе не окончен! – зло ответила мне Надька. Тут же стены моей квартиры тревожно загудели и завибрировали мелкой дрожью. С полок посыпались книги и иные мелкие предметы. Вдребезги разбилась, упавшая на пол стеклянная ваза. Вибрация нарастала с каждой секундой, а невыносимый гул, уж на живую принялся резать мои барабанные перепонки. Я терпел до тех пор, пока мебель и крупная бытовая техника (ну, там музыкальный центр, шкаф, стол и тот же телевизор) не заходили ходуном. В любое мгновение они были готовые, опрокинутся навзничь. – Стой, прекрати!.. Я сдаюсь! – заорал я в полном отчаянии. – Надеюсь, теперь тебе понятна разница между определениями «владелец» и «хозяин»!.. – с наступлением тишина и покоя победоносно объявил призрак Надьки. – …Ты, кстати!.. Вовремя меня остановил!.. Иначе, я переколотила бы тебе все, что только могло быть разбито! – Не спорю!.. – мне ничего не оставалось, кроме как поспешить со своим согласием. – …Ты только объясни мне одну штуку!.. Если ты не можешь сделать самое элементарное, имею в виду, воткнуть штепсель в розетку!.. Тогда каким это образом, тебе удалось перекрыть холодную воду в ванной? – А зачем мне было её перекрывать?.. Проще нагреть до кипения трубы с холодной водой!.. Тут все дело в свободной энергетике!.. Каземировна, жившая здесь ещё до тебя, уж точно, знала в этом толк!.. Ты только представь, каких неимоверных трудов ей стоило приложить, дабы аккумулировать в единое целое, весь тот «энергетический мусор», который свободно болтался по здешней округе!.. Прибавив к полученной субстанции ещё и энергию взрыва, она и умудрилась пробить тоннель в иное пространство! Бывает, конечно, и так!.. Что подобные «дыры» образуются, в той или иной части планеты, самопроизвольно!.. Происходит данное явление, когда общий потенциал положительных и отрицательных энергий достигает своей критической отметки!.. К примеру, когда ситуация на Земле, близка к предвоенной!.. Это естественный процесс, результат усилий миллионов и миллиардов людей!.. Но чтоб один человек был в состоянии создать, пусть и искусственную, а все же, столь глобальную аномалию!.. Это редчайшее исключение, в незыблемых правилах мироздания! – И как долго данный переход будет существовать? – Не известно!.. Как я ранее уже упоминала, создан он искусственно, потому и энергетика у него своя!.. То есть, он живёт своей жизнью!.. Быть может, он будет открыт ещё пару месяцев!.. А возможно, и пару лет!.. А впрочем, имеются примеры существования и сверх продолжительных «коридоров»!.. Так, в 1118 году, открывшийся на территории нынешней Франции, подобный этому переход, просуществовал без малого полтора века! – Постой-постой!.. – я встрепенулся. – …1118 год!.. Ведь это время, кажется, связано с орденом тамплиеров!.. – Я не имею права говорить с тобой о той эпохе! – мгновенно отрезала Надька. – Да, ладно тебе!.. Коль Марта и впрямь твоя подруга, можешь смело доложить её о том, что я вспомнил все, о чем она меня ранее просила!.. Пора бы вам уже и снять гриф секретности с крестовых походов и разговорах о рыцарях Храма! – Не далее, чем послезавтра ты сможешь сообщить ей об этом, лично! – То есть, если я правильно тебя понял, то поболтать на данную тему, ты нынче вовсе не желаешь? – Ты правильно меня понял! – хихикнуло привидение. – В таком случае! Может, расскажешь мне на сон грядущий, какова жизнь на той стороне «тоннеля»!.. Ну, а в знак своей благодарности, уж так уж и быть, я включу тебе телевизор! – Рассказать-то я, конечно, смогу!.. Вот только, сможешь ли ты меня при этом понять! – Вроде, не дебил!.. Кое в чем разбираюсь! – возмутился я. – Речь сейчас идёт вовсе не о твоих умственных способностях!.. Я об ином!.. О том, что люди привыкли жить в трёхмерном мире!.. Потому и невозможно вам представить четвёртое или пятое и, уж тем более, шестое измерение!.. Как бы получше, то есть, по нагляднее тебе это объяснить?.. – при этом Надька на некоторое время задумалась, а после продолжила. – …Представь себе муравья или иное насекомое!.. Так вот!.. Эти твари знакомы лишь с двухмерным пространством!.. Муравей может ползти либо вперёд-назад, либо вправо-влево!.. Даже когда он лезет вверх по дереву, для него это все тоже, лишь движение вперёд!.. С третьим, привычным уже для вас измерением, он столкнется лишь тогда, когда свалиться с дерева, на которое ранее взобрался!.. Однако и в том кратковременном полёте, муравей не успеет ни понять, ни оценить ту неизведанную ему параллель!.. Тогда как приземлившись, он вновь будет тыкаться вперёд-назад, вправо-влево – пока не найдет своих и не сольется с ними в один общий поток! Вот и ты, вылетев однажды из окна своей квартиры и оказавшись на ночной дороге, словно то насекомое, ничего не понял уже в новом для тебя, четвёртом измерении!.. Встал, отряхнулся, поговорил с такими же, как и ты, «трёхмерными» и вновь отправился восвояси!.. Так же как и наш муравей, ты вновь пополз на то же самое «дерево»!.. – Сейчас мне понятно лишь то, что ни черта не понятно!.. – вздохнув, подытожил я. – …Ну, а жизнь после смерти?.. Какая она?.. Что ждет меня там?.. – Рождение и смерть, эти понятия крайне относительны!.. То, что здесь считается полным концом, там будет лишь началом!.. Могу сказать ещё и том, что там, тебя ждет твой, по-настоящему близкий тебе мир!.. Плохим он тебе покажется или хорошим, выбирать не приходится!.. – То есть, ждет меня не самый лучший, из возможных вариантов!.. Я правильно тебя понял? – Быть может и не самый лучший!.. Однако, он будет весьма далёк и от очень худших!.. – поспешило уточнить привидение. – …В принципе, у тебя была возможность изменить свою!.. Если понятно, то сущность!.. Подкорректировать вой, что ли, рок!.. Ведь долгие века над тобой не довлели родительские требования и нравоучения!.. В большей степени ты был предоставлен самому себе и сам был волен определять свою дальнейшую судьбу!.. И, тем не менее!.. Ты вновь пошел по уже протоптанной прошлыми жизнями дорожке!.. Ты вновь и вновь выбирал путь воина!.. – Да какой, к чёрту, из меня воин?.. – возмутился я. – …Всего несколько лет службы, о которых я почти забыл!.. Да, ты сама взгляни: я уж давно мирный житель; руководитель своего предприятия! – Роббер, ты можешь быть кем угодно!.. Однако определяющими будут именно те годы, о которых ты, якобы, уже забыл!.. Не обманывай самого себя, такое не забывается!.. Эти воспоминания будут будоражить твой разум на протяжении всей жизни!.. Да, и где гарантия того, что ты вновь не вернешься к военному ремеслу? – Ладно! Похоже, загрузила ты меня основательно!.. – зевнул я во весь рот. – … Пищи для размышлений, у меня теперь предостаточно!.. Пора немного и отдохнуть!.. Уже завтра, я вновь буду приставать к тебе с новыми расспросами! – Валяй, расспрашивай!.. Делать мне, все одно, нечего!.. 2 «…В 1127 году начинается второй, и очень важный этап в истории ордена рыцарей Храма. Гуго де Пайен, с несколькими своими соратниками из числа тех же девяти, выезжает из Палестины в Европу. Де Пайен не скрывает, что главная цель его поездки – вербовка новых членов в состав ордена. Чем вызваны столь радикальные перемены: от чрезвычайной закрытости ордена, до стремления к его максимальной массовости – остается загадкой… Бытует мнение, что в последние девять лет, проведенные в Святой Земле, тамплиеры, кроме своей основной миссии – защиты паломников к Гробу Господню, ещё и вели в тех краях, усиленный поиск каких-то мистических реликвий, якобы позволяющих установить господство и иметь власть над всем миром.… Нашли они те раритеты или нет, и вообще занимались ли их поисками изначально – нам не известно. Но то, что в храмовники вступают десятками, а орден в тот год стремительно растет, словно на дрожжах, и не только количественно, остается неоспоримым фактом… …Обет бедности понуждает свежеиспечённых членов братства передавать все своё имущество во владение ордену. Организация храмовников начинает быстро богатеть, и, когда в 1130 году, всего через два года после собора в Труа, на котором сам Папа признал и поддержал Орден, Гуго де Пайен, посчитав свою миссию выполненной, уезжает вновь в Палестину, его отъезд из Европы отличен от приезда, как небо от земли. В 1127 году он – никому не известный вожак группы монахов-раскольников. Спустя три года – великий магистр могущественного духовно-рыцарского союза, обладающего в Европе сотнями крупных феодальных владений, целой сетью командорств и немалыми денежными средствами… …В 1131 (по другим данным, в 1133 или 1136) году основатель и великий магистр тамплиеров Гуго де Пайен умирает. Его смерть, как и движение тамплиеров в целом, сокрыта покровом тайны, потому-то и неизвестна не только её точная дата, но даже её год, она разница в пятилетнем периоде!.. Этот фанатичный католик и, в то же время, рыцарь без страха и упрёка, не умирает, а скорее уходит из жизни с сознанием хорошо исполненного долга. Орден рыцарей Храма живет и процветает, дело его жизни передано в надёжные руки преемника Роббера де Краона, а на престол королевства Иерусалимского в те же годы восходит бывший тамплиер Фульк Анжуйский. «Бедные рыцари Христа Храма Соломона» всего за несколько лет превратились в мощную силу, с которой вынуждены считаться и владетельные сеньоры, и даже короли…» В череде зимних декабрьских будней, этот грядущий день обещал быть самым обычным и непримечательным. Не ждал я от него ни перемен, ни грандиозных событий, ни интересных встреч, ни каких-либо иных сюрпризов или подарков. Подобные дни забываются, как правило, уже через сутки. Вполне возможно, что некие внутренние механизмы саморегуляции человеческого организма, и предоставляют нам эти скучные, тягомотные и невыразительные временные отрезки, для выполнения неких кропотливых и рутинных работ, не требующих излишней суеты и спешки. Для меня ж таковой «каторгой», безусловно, являлась подготовка и проверка годового финансового отчёта. Именно этой бумажной работой, я и вознамерился нынче заняться. Тем более что сроки, как и приближающиеся новогодние праздники, основательно поджимали и вот-вот готовы были загнать меня в угол рабочих вечеров и бессонных ночей над кипой цифр и расчётов. Проснувшись, я включил телевизор. «Уважаемые телезрители!.. В нашей программе произошли некоторые изменения!.. Вашему вниманию будет предложен экстренный выпуск омских новостей!.. – и хотя теледиктор старался читать свой текст безучастно, тем не менее в его голосе непроизвольно улавливалась вибрации некой тревоги. – …Сегодня утром, в нашем городе было совершено дерзкое убийство внешнего управляющего!..» Не дослушав, я переключил телевизор на музыкальный канал. Под веселую мелодию было проще распрощаться с утренней сонливостью и зевотой. – Немедленно верни мне новости! – услышал я голос, прижившегося в моей квартире привидения. Со вчерашнего дня, оно обитало здесь, сродни домашнему животному. Наподобие кошки или собаки. – Надька, не отвлекай!.. Дай мне хотя бы пол часика, чтоб собраться, прийти в себя и ничего не забыть! Вот уйду на работу, тогда и смотри свой криминал! – Ну, хорошо!.. – пробурчала та. Пусть и со скрипом, а все же она была вынужденная принять мое требование. – …Да только и ты, будь другом, поторопись!.. Уж больно мне хочется узнать, что ж такого экстренного произошло в вашем городе этой ночью! – Что-что!.. Будто сама не догадываешься!.. Наверняка, очередная «заказуха»!.. Опять грохнули какого-нибудь чиновника или нувориша, одним словом: бандита!.. Либо бывшего, либо нынешнего!.. Все никак они не могут «попилить» меж собой, десятилетиями накопленные народные богатства!.. «Мочат» друг друга и «мочат»!.. Уж лет двадцать, как рвут на куски общее одеяло и все никак не могут угомониться!.. Порядком надоела мне вся эта «чернуха»!.. Будто бы не новости смотришь, а сводку боевых действий с передовой слушаешь!.. На самом пороге офиса меня почему-то встретила секретарь. Подобного «гостеприимства», я что-то раньше за ней вовсе не замечал. – Олег Владимирович, вас ожидают!.. – сухо и предельно отрешённо объявила Лена, чего нельзя было сказать о её невербальном поведении. Всей своей мимикой и настойчивыми жестами рук, указывающими мне то на мой кабинет, то на входную дверь, Елена пыталась сообщить или предупредить меня о чем-то очень важном. Вот только я, балбес, так ни черта и не понял. Потому и все сверх усилия девушки оказались тщетны. – Если не ошибаюсь, то, похоже, к нам соизволил пожаловать долгожданный директор!.. – навстречу мне (причём, из моего же кабинета), вдруг вышел взъерошенный, небритый и не совсем опрятный мужчина. Его приспущенный галстук обнажал не первой свежести ворот, некогда белой рубахи. По возрасту он был старше меня лет на десять. – …Изволите опаздывать, Олег Владимирович!.. А впрочем, извиняюсь!.. Слегка погорячился, ведь начальство не опаздывает, оно задерживается! – С кем имею честь?.. – я требовательно взглянул на кривлявшегося передо мной незнакомца. – Вновь извиняюсь!.. Но это я имею честь представиться!.. Старший оперуполномоченный «убойного» отдела, майор Сирота! – для пущей убедительности он ткнул мне в лицо своё служебное удостоверение. – И по какому поводу, ваш визит? – задал я вполне резонный вопрос. – Быть может, для начала нам следует пройти в вашу комнату, там и побеседуем?.. Как-то неудобно начинать серьёзный разговор при ваших подчиненных! – и майор тотчас бросил свой презрительный взгляд на секретаря. На данную минуту Елена была отчего-то бледна и, вообще, выглядела чрезвычайно перепуганной. Войдя в свой кабинет, я обнаружил в нём ещё троих неизвестных мне мужчин. Меня шокировало и вместе с тем крайне возмутило то обстоятельство, что эта троица, без всякого зазрения совести, ну, просто как у себя дома рылась в моих ящиках и документах. О том, что наш город в воровском мире считался «красным» (то есть, и официальная, и негласная власть в нём была за «ментами»), а так же о вседозволенности местных стражей порядка, я был, безусловно, наслышан. И, тем не менее, с данным беспределом, реально встретился лицом к лицу, пожалуй, впервые. – Не понял!.. По какому праву сей обыск? – с трудом и едва сдерживая свой гнев, я едва нашел в себе силы для вопроса в более и менее спокойной тональности. После чего, вдруг осекся. «А что если вопрос мой, вдруг окажется правдой?.. И у них, действительно, найдется соответствующая санкция, которую я и в глаза ни разу не видел?.. Но на каком, собственно, основании?.. В чём, вообще, они могут меня обвинить?..» – …Это мы, гавнюк, будем задавать тебе свои вопросы, а не ты нам!.. – прикрыв за моей спиной дверь, Сирота махом перевоплотился: из заискивающего простачка, в откровенное хамло. – … Твое ж собачье дело, на них быстро отвечать и сопеть в две дырки!.. – Ну, сучара?.. Так чего ты нам можешь пояснить по поводу сегодняшнего убийства! – из-за стола вдруг поднялся здоровенный мужик. Своей (видимо, от природы) уродливой харей, он скорее напоминал мне вышибалу из заштатного пивного бара, нежели сотрудника милиции. – О каком убийстве идет сейчас речь? – в своем вопросе я был абсолютно искренен. Мне оставалось лишь сожалеть о том, что не прислушался я с утра к Надькиным просьбам, и не посмотрел тот злополучный экстренный выпуск. Хотя бы знал тему данного разговора. А если серьёзно, то своим чуть ли не спинным мозгом я уже начал понимать то, что я, похоже, глухо влип в некую, весьма нехорошую историю. Правда, не имел ни малейшего представления, каким-таким боком имею я к ней, хоть какое-то отношение. – Ну, мужики, и что я вам давеча говорил?.. Предупреждал о том, что он пойдет в полный «отказ»!.. Вот вам и пожалуйста: «включил дуру»!.. – зло усмехнулся здоровяк. – …Весь город в курсе!.. Во всех новостях, уж по сотому разу успели сообщить!.. Причём, в самых мельчайших подробностях! А этот хрен, видите ли, ни ухом, ни рылом!.. Парень, ты чё?.. С другой планеты к нам прилетел?.. Короче, мне все ясно с этим долболётом!.. «Колоть» его нужно, и как можно быстрее! – Жорик! Только не здесь, не в офисе!.. – очевидно заметив, как «вышибала» принялся потирать свои мясистые кулак в предвкушении расправы, Сирота поспешил встать между нами. – …Лишние глаза и уши, нам вовсе ни к чему!.. Вернемся в «управу», там и вытрясем из этой паскуды, всю его душу! – Э, мужики!.. Вы это сейчас о ком? – я был в полном недоумении. Вместо ответа один из «захватчиков» моего кабинета вдруг развернул экран включенного телевизора в мою сторону и прибавил при этом звук. – Смотри, ушлёпок!.. «Итак, уважаемые телезрители!.. Мы вновь возвращаемся к убийству внешнего управляющего Омского Тракторного завода!.. – чёткая и отрывистая дикция ведущего одного из центральных каналов свидетельствовала о том, что произошло ЧП отнюдь не городского, а, пожалуй, областного, если не всероссийского масштаба. – …На связи со студией наш собственный корреспондент Иван Серов!.. В данную минуту он находится на месте утренних трагических событий!.. Иван, вам слово!.. – Спасибо, Пётр!.. Для тех, кто совсем недавно присоединился к нашему эфиру, хотелось бы напомнить о том, что сегодня, в 6.15., на проходной Западно-Сибирского Тракторного завода был убит Глухов Артём Николаевич, исполняющий обязанности генерального директора этого же самого предприятия!.. На данную минуту, следствие отрабатывает лишь одну версию!.. Заказное и преднамеренное убийство!.. Уже известно, что «киллер» произвел семь выстрелов, пять из которых достигли своей цели!.. Тщательно подобранное и замаскированное логово убийцы, находилось в жилом доме напротив заводской проходной!..» Неотрывно вглядываясь и вслушиваясь в телевизионный репортаж, меня вдруг прошиб холодный пот. На экране вдруг появилась моя бывшая «малосемейка». Более того, объектив телекамеры уперся в крупный план нескольких окон на шестом и седьмом этажах. Причём, одно из них с разбитыми стеклами, имело самое прямое отношение к моему прежнему жилищу. В общем, это было окно моей бывшей квартиры. Ну, а следующие слова корреспондента, и вовсе повергли меня в дичайший ужас… «…В совершении данного тяжкого преступления, правоохранительными органами подозревается и разыскивается некто Кузнецов Олег Владимирович, 1976 года рождения…» Речь (как вы и сами, наверняка, поняли) шла именно обо мне. Признаться к такому неожиданному повороту, я оказался абсолютно не готов. – Да вы с ума, что ли все, там посходили?.. – выкрикнул я. – …Какое на хрен убийство?.. Какой, к чёрту, розыск?.. Да, я и вовсе не думал скрываться!.. – В общем, так!.. Сейчас ты поедешь с нами!.. – засобирался Сирота. – …По дороге постарайся придумать что-то более вразумительное в своё оправдание!.. И, кроме того, пораскинь своими куриными мозгами, по поводу найденной в твоей квартире снайперской винтовки, с твоими же отпечатками пальцев! – Послушайте!.. – усмехнулся я. – …Эта квартира уже вовсе не моя!.. Прошло больше месяца, как я её продал!.. Точнее, обменял!.. Да, вы взгляните на мою нынешнюю прописку!.. – Ребята, вы это слышали?.. Видите ли, он её продал?.. – майор вдруг заржал во всю свою глотку. А после, развернувшись в мою сторону ещё и добавил. – …Парень!.. Быть может, ты её и продал!.. Да, только никто её, так и не купил! – То есть? – А то и есть!.. На данную минуту мы имеем лишь один договору купли-продажи, датированный пятым февраля 2003 года, согласно которому данная квартира, как числилась за тобой, так по сей день и является твоей собственностью!.. Парень, ты чё?.. За полных дятлов нас тут принимаешь?.. Интересно мне, какой это дебил? И, с какого-такого перепоя додумается обменять полнометражную «двушку», на малосемейку с окраины? Принять столь подлый и внезапный удар судьбы, оказалось мне весьма сложно. Тем более что пришелся он ни куда-нибудь, а в аккурат, ниже пояса. «Так вот в чем, оказывается, заключался подвох!.. Троянским конем оказалась моя новая квартира!.. То-то Мамонт, едва успев прознать о моем снайперском прошлом, тотчас примчался ко мне на квартиру!.. Потому и устроила его, моя убогая хата!.. И неспроста, мне был предложен вариант, от которого я ни в коем случае не должен был отказаться!.. А я-то, каков дятел!.. Ведь я обмацал ту принесенную им винтовку от ствола до приклада, после чего, бандит аккуратно завернул её в мешковину!.. Плюс ко всему прочему, накануне убийства я согласился пожить в своей бывшей квартире!.. Чем, наверняка, и создал у соседей полную иллюзию того, что никуда из нее так и не выезжал!.. Эх!.. Да, разве ж упомнишь сейчас, где я ещё успел «накосячить»!.. Ведь мне и в голову не могло прийти, что все это время, со знанием дела, меня словно волка по красным флажкам, планомерно и умело загоняли в уже приготовленную мне западню!.. Причём уготована она мне была ещё тогда, в самое первое наше знакомство с Мамонтом и Ильей!.. Теперь о ментах!.. Как-то через чур подозрительно быстро, они на меня вышли!.. «Замочили» того бедолагу, кажется, в 6.15!.. И примерно в восемь тридцать они уже были в моем офисе, с договором купли-продажи на руках и отпечатками моих же пальцев!.. Похоже, что и здесь, вовсе не обошлось без помощи все тех же бандюков!.. Ведь это Илья, в самых мельчайших подробностях расспрашивал меня, где я работаю и что у меня за бизнес!.. Наверняка, именно он, и направил их по ранее указанному мной же самим адресу!..» Все произошедшее со мной было настолько внезапным и неожиданным, что мой разум не мог (чисто физически) ни усвоить, ни переварить ту, навалившуюся на меня проблему. Как сторонний наблюдатель, равнодушно следящий за уходящим в туман теплоходом, я созерцал проплывающие мимо меня события. Незнакомые лица, кабинеты, коридоры и машины с проблесковыми огнями. Все это вдруг смешалось в однородную серую массу под названием: конец всему. В итоге меня завели в кабинет с обшарпанными стенами, тремя письменными столами, древним шкафом и усадили на табурет, стоящий по самому центру этого непрезентабельного и навевающего тоску помещения. В своем служебном помещении Майор Сирота (как, впрочем, и двое его коллег) вел себя значительно увереннее и наглей, нежели в моем офисе. – Если помнишь, то я просил тебя хорошенько подумать о снайперской винтовке? – словно продолжая прерванный разговор, начавшийся в моем служебном кабинете, майор и приступил непосредственно к допросу. – Не пойму, о чем это вы? – похоже, мне сейчас и было самое время «включать», ранее обозначенного одним из этих ментов «дурака». – Значит, по-хорошему, мы общаться не желаем?.. Мы тут решили повыёб…? Что ж, добре!.. Будет тебе по-плохому!.. – опустив свои руки в карманы брюк, Сирота прошелся по кабинету и остановился у зарешеченного окна. Затем, не оборачиваясь ко мне, он продолжил. – …Однако в начале, мне хотелось бы пояснить тот, сложившийся на данный час некий расклад!.. На все, про все!.. То есть, на полное раскрытие данного преступления, у нас с тобой будет лишь трое суток!.. Скажу сразу ещё и о том, что устроит меня лишь один исход нашей предстоящей беседы!.. А именно, твое чистосердечное признание!.. Как говориться: либо я выйду из этого кабинета, с твоей «чистухой»!.. Либо тебя снесут отсюда в морг!.. В самом лучшем случае: ты останешься тяжёлым инвалидом, неспособным ни есть, ни говорить!.. Посему, ты и сам можешь догадаться, каким образом и при помощи каких методов, я намерен выбить из тебя это признание!.. И уж поверь мне, что при любом раскладе, а я своего добьюсь! – Без адвоката, ни на какие вопросы, я отвечать вам не собираюсь! – мне ничего не оставалось кроме, как цепляться за последние соломинки. – Когда будет официальный допрос, тогда и будет у тебя защитник! – А сейчас?.. Разве это не допрос? – удивился я. – Наш предстоящий разговор, ты можешь запросто считать, простым общением в неформальной обстановке!.. В некотором роде, беседой по душам, без какого-либо протокола!.. Или наставлением тебя на путь истинный!.. Потому как каждый из нас, желает нынче помочь и себе, и общему делу!.. Не так, ли? – Так-то оно так!.. Однако хотелось бы мне в начале услышать: в чем конкретно меня обвиняют!.. И главное, на основании чего? – Ну, хорошо!.. Давай попробуем, по порядку!.. – Сирота старался выглядеть спокойным и уравновешенным. И это, пока что не плохо ему удавалось. – …Итак!.. Сегодня, в шесть утра убивают директора завода!.. Без двадцати семь, баллистики определяют место, откуда производились выстрелы!.. И уже около семи часов, в твоей квартире находят снайперскую винтовку!.. По материалам прописки и свидетельским показаниям окружения, к половине восьмого мы вычисляем хозяина данной квартиры!.. То есть, тебя!.. Прибавим к выше озвученному ещё и показания твоей соседки с первого этажа!.. Эта женщина готова на библии поклясться в том, что в последнее время ты вёл тщательное наблюдение за передвижением гражданских лиц и транспортных средств, следовавших через проходную завода!.. Чуть позже нам стало известно ещё и о том, что совсем недавно ты приобрел некую недвижимость!.. Вовсе не дешёвую!.. Спрашивается: на какие «шиши»?.. Быть может, на свои мизерные доходы, которые ты указываешь в своих налоговых декларациях?.. Или то был аванс от «заказчика»? Внезапно дверь отворилась, и в кабинет вошел уже знакомый мне Жорик. – Ну?.. И чего ж вы там «нарыли»? – прервав свой монолог, Сирота тотчас переключился на вошедшего. – В ходе обыска квартиры, по улице Вокзальной!.. Короче, в жилых комнатах подозреваемого обнаружены две коробки патрон к снайперской винтовке, две гранаты и пистолет «ТТ»!.. В личных бумагах, мы нашли документы, свидетельствующие о том, что последний проходил контрактную службу в Чечне!.. Майор, ты не поверишь!.. Оказывается, он был там снайпером! От себя ж могу добавить следующее!.. Когда мы с понятыми вошли в квартиру, то в одной из комнат был оставлен включённым телевизор!.. Между прочим, там транслировался 12-го канала!.. Именно в его эфире, каждые полчаса и передаются экстренные выпуски новостей!.. А этот, сука!.. – при этом Жора ткнул своим пальцем в мою сторону. – …Утверждал, будто бы ничего об убийстве не слышал!.. – Жорик! Ты, не горячись!.. – с явно удовлетворённым видом, майор притормозил подчинённого. – …Вполне возможно, что наш друг, действительно, не видел выпусков новостей!.. Ну, сам посуди!.. Когда ж ему было их смотреть?.. Убив директора завода, он попытался обеспечить себе железное алиби!.. Мол, всю ночь и все утро, был он дома, в своей новой квартире!.. Шум телевизора, мог создать иллюзию присутствия в квартире людей!.. Я, даже могу предположить и то, что он заранее обзавелся каким-либо нейтральным, либо полностью независимым свидетелем!.. Предположим проституткой, которая с пеной у рта будет утверждать, будто бы проторчала в его постели до семи утра!.. Вернуться ж в квартиру, дабы отключить телевизор, подозреваемый, так и не рискнул!.. Ведь его возвращение мог увидеть кто-то из посторонних!.. Потому, он прямиком и отправился в свой офис, где мы его благополучно и сцапали!.. – Сирота ещё раз прошелся по кабинету. И вполне удовлетворённый своим логическим умозаключением, обратился уже ко мне. – …Что, солдат? Отвоевался? – Для меня война уж давно кончилась! – ответил я, едва сдерживая свои эмоции. – Чего ж тогда вновь за оружие взялся?.. Руки зачесались или в жопе засвербело?.. – и не дожидаясь моего ответа, Сирота обратился ко мне через чур официально. – …Олег Владимирович!.. Не поясните: где, когда и на каких воинских должностях вы проходили срочную, либо контрактную службу? – С 1997-го по 2003 год, в должности стрелка-снайпера, отдельной мотострелковой роты! Служил, на Северном Кавказе! – Где именно? Кавказ большой! – В Грозном и в окрестностях Ведено! – Если я правильно тебя понял, ты воевал? – Конечно! – И награды правительственные, наверняка имеешь? – Медаль «За отвагу» и орден «За личное мужество»! – Могу ли я, из всего вышесказанного, сделать вывод о том, что ты отлично стреляешь? – Не жаловались! – Это очень хорошо! – Что вы имеете в виду, под словом: «хорошо»? – Лишь то, что в нашей армии был высококлассный специалист по имени Олег Кузнецов!.. И не более!.. – майор продолжал подленько улыбаться. – …Ну-с, дружище! Ты и сейчас не понимаешь: в чем тебя обвиняют?.. Фактов и улик против тебя, целый воз и маленькая тележка!.. На десяток уголовных дел хватит!.. И все же, учитывая твой боевой опыт и заслуги перед Отечеством, я предоставлю тебе шанс самому повиниться!.. Дабы облегчить наказание и избежать никому не нужных многочасовых и изнурительных допросов, с пристрастием!.. Вот тебе лист бумаги!.. Вот авторучка!.. Уж поверь мне!.. На суде, оно тебе зачтется! «И как же складно, они все обставили!.. Комар носа не подточит!.. – я мысленно порадовался за ловкость и оборотистость своих противников. – …Против столь железобетонно-аргументированного обвинения и не попрёшь!.. Какой-то поганец укокошил директора!.. А Сирота, используя все предоставленные ему факты, сажает меня за решётку!.. И, похоже, вовсе неспроста он напомнил мне сейчас о проститутке? Очевидно, по расчётам бандитов она и должна была пробыть у меня до семи утра!.. И я, непременно, обязан был зацепиться за нее, как за единственного свидетеля, который и мог бы подтвердить мое алиби!.. Ну, а во время следствия, всё той же проститутке предписывалось окончательно меня «утопить»!.. Предположим, дать показания, что ушла она от меня часиков, этак, в пять, а вовсе не в семь!.. Могла она сказать ещё и том, что я обещал ей деньги, если та солжет на суде о своем действительном времени ухода!.. При этом и Илья весьма предусмотрительно перестраховался, попросив меня самого перезвонить ему, если пойдет что-то ни так! Вот только Надька, по своей потусторонней наивности обварив проститутку, невольно спутала им, все планы!.. Потому и я, вопреки всякой логике, не стал бить себя пяткой в грудь, мол, есть у меня свидетель!.. Хотя Сирота и упорно подталкивал мне к этой возможности! А впрочем!.. Так или иначе, с признанием или без него – они, один хрен, упекут меня в кутузку!.. Им, действительно, необходимо скорое раскрытие!.. И мое чистосердечное признание в значительной степени ускорит им этот процесс!.. А раз так, то данной возможности я им точно не предоставлю!.. Пусть потрудятся, попотеют над доказательной базой!.. Авось и мне, нежданно-негаданно перепадет, какая удача!..» – Гражданин майор!.. – я обратился к Сироте. – …По-моему, в ваших обвинениях имеются кое-какие недочёты!.. К примеру, вы так и не «откатали» мои пальцы!.. При этом беретесь утверждать, что на винтовке обнаружены именно мои отпечатки!.. С чем вы их сравнивали? Отчего такая уверенность, будто бы оставил их именно я, а не кто-то иной? – Ага! Значит от винтовки, мы уже не отказываемся?.. – рассмеялся майор. При этом, невзирая на показную весёлость, я все же различил в голосе Сироты, нотки лёгкой паники. Однако очень скоро он взял себя в руки и быстро нашелся с ответом. – …Извини, но кроме твоих отпечатков, разбросанных по всей хате, никаких иных там обнаружено не было!.. А сравнивали мы их с идентичными отпечатками, взятыми в твоем рабочем кабинете!.. Ну, доволен?.. Теперь-то, ты будешь писать «чистуху»? – Повторюсь!.. Без адвоката, ничего подписывать и уж тем более писать я не буду! – для наглядности я сбросил чистый лист на пол. – Умным себя считаешь, засранец?.. Или любишь американские детективы?.. – наблюдая за тем, как брошенный листок парашютирует вниз, майор скрежетал зубами. – …Что ж!.. Давай поиграем в копов!.. Жорж, будь другом, зачитай нашему гостю его права! Тот, к которому обратился Сирота, стоял у меня за спиной. Потому и не видел я, чем саданул меня этот бугай: то ли кулаком, то ли ногой. Уверен я был лишь в том, что мощнейший удар, сбивший меня с табурета, пришелся мне точно в правое ухо. – У тебя, сука, есть право утереться, подняться на ноги и отвечать «да», на все вопросы майора!.. Вот и все, паскуда, что может быть тебе здесь позволено! – Ну, так как?.. Будешь писать «чистуху»? – повторил свой вопрос Сирота, когда меня вновь усадили на табурет. – Нет! – ответил я коротко. И тотчас, под дикий смех ментов находившихся на ту минуту в кабинете, я «поймал» ещё один удар Жорика, как две капли воды схожий с первым. Надо полагать, приём этот был у него отработан до автоматизма и демонстрировался он здесь с регулярным постоянством. Потому и остальные служаки, ожидали его в явном предвкушении. – Для особо тупых и упертых, повторяю!.. – наклонившись надо мной, заорал Жора. – …У тебя есть право утереться, подняться и, утвердительно отвечать на все вопросы нашего командира! И в третий раз, сказав своё «нет», уже наученный горьким опытом, я успел-таки увернуться от очередного удара костолома. Чем окончательно вывел из себя: как Жорика, так и его сослуживцев. Все они накинулись на меня, как стая шакалов набрасывается на раненого и беззащитного льва, проявляя при этом особую (если не сказать изысканную) ненависть и жестокость. Считаю излишним посвящать читателя в подробности тех экзекуций и откровенных пыток с использованием клещей, электрического тока и раскалённых предметов, коими в течение последующего дня подвергали меня сотрудники «убойного» отдела. Могу лишь констатировать то, что по моему сугубо субъективному мнению, гестаповская методика выбивания показаний, вполне могла быть адекватной изобретательности и рвению наших, доморощенных служителей правопорядка… 3 «…Сотни рыцарей Храма покрыли славой: и себя, и орден в многочисленных битвах. Подсчитано, что за время крестовых походов, двадцать тысяч рыцарей-тамплиеров пало на полях сражений. Храмовники блестяще выполняли и другую важную военную миссию – защиту крепостей… …В 1146 году, на белом плаще тамплиеров появляется красный крест с раздвоенными «лапчатыми» концами. Во-втором крестовом походе, рыцари Храма участвуют именно под этим знаменитым и прославленным знаком. Крест из алой материи, расположенный слева, над сердцем, станет для них «щитом, дабы не обратились они в бегство перед не-верными». Впрочем, рыцари никогда не бежали и всегда показывали себя достойными своей репутации; гордыми до спеси, храбрыми до безумства, удивительно дисциплинированными, не находящими себе равных среди всех армий мира. Тамплиеру разрешалось отступать лишь в том случае, если число нападающих становилось трёхкратным. Попав в плен, тамплиер не должен был просить ни пощады, ни выкупа. Боевым знаменем рыцарей Храма был прославленный Босеан – чёрно-белое полотнище с вышитым на нём девизом «Не нам, не нам, но имени Твоему». Происхождение этого тамплиерского символа, до конца не ясно. Скорее всего, по первоначальному замыслу эти цвета отражали боевое построение тамплиеров при конной атаке на врага: первую атакующую линию составляли тяжеловооруженные рыцари с белыми плащами поверх доспехов, во второй линии наступали оруженосцы в чёрном одеянии. Однако очень скоро в Босеане стали видеть другую символику – Света и Тьмы, находящиеся в непрерывной борьбе. Подобное религиозное учение уходит далеко вглубь веков. Мы не знаем, были ли тамплиеры сторонниками этого дуалистического мировоззрения, но впоследствии, именно это двухцветное знамя позволит противникам ордена Храма обвинить Христовых братьев в манихейской ереси… …Манихейство – сложная дуалистическая религия, взявшая многое от зороастризма. В основе вероучения лежит непрерывная борьба сил Света против сил Тьмы. Материальный мир – порождение Тьмы, и лишь человеческая душа – осколок Света. Отсюда – стремление к самосовершенствованию, неприятие других религиозных систем и светской власти…» То было вовсе не пробуждение. Скорее, данное отождествление себя вне сна, было более схоже с постепенным и тягостным возвращением моего сознание в эту, окружавшую меня жуткую реальность. Каждое, даже самое лёгкое движение, причиняло мне адскую боль и я, то и дело погружался в беспамятство. Плохо соображая, я даже не мог дать себе отчёт в том, как долго прибываю в этом пограничном, между реальностью и глубоким бредом состоянии. Мне, вообще, было трудно понять, где в данный момент я нахожусь и, уж тем более, каким образом сюда попал. Каждый раз, пытаясь открыть глаза или, превозмогая боль приподняться и осмотреться, наступало некое помутнение, и я тотчас проваливался в небытие, с бесконечно скомканной лентой из эпизодических и сумбурных всплесков: то ли своих, то ли чужих воспоминаний… – Где я?.. Меня кто-нибудь слышит?.. – простонал я, обращаясь в никуда. – Ты, мил человек, у ворот Царствия Небесного!.. – ответил мне кто-то. – …Ну, а я Святой Пётр!.. В руках моих ключи от рая!.. Вот только не знаю, стоит ли открывать тебе ту заветную дверцу!.. Быть может ты, раб Божий, хочешь в чем-то покаяться?.. В чем-то исповедаться напоследок!.. А может, ты желаешь передать кому-то из друзей или близких некую весточку?.. Так ты не стесняйся!.. Последняя воля покойного, в натуре, исполняется!.. То есть, в обязательном порядке, будет выполнена! Мне пришлось приложить немалые усилия, для изыскания в себе сил, чтобы приподнять-таки пудовые веки и пристально вглядеться в окружавшую меня темноту действительности. Помещение, в котором я находился, было похоже на вагонное купе. По крайней мере, выглядело оно таким же маленьким и тесным, с двухъярусными расположенными друг напротив друга то ли полками, то ли кроватями, а быть может и тюремными нарами. В ночном свете, едва пробивавшемся через узкое зарешеченное оконце, на противоположной от себя полке-лавке я различил чей-то сгорбленный и худосочный силуэт. По очертаниям он весьма напомнил мне чёрта. – Какой же ты, тля, «святой»?.. – с трудом усмехнувшись, я почувствовал нарастающую и ноющую боль в челюстно-лицевых костях. – …Ты, скорее бес! – Вот тут, ты абсолютно прав!.. Как говориться: попал в самую точку!.. Бесом, меня кличут!.. А находимся мы сейчас в следственном изоляторе!.. И судя по тому, как отделали тебя эти грёбаные «мусора», выйдешь ты, мил человек на свободу, ох, как не скоро!.. Уголовник и рецидивист по кличке Бес (в миру, Лобов Герман Степанович) большую часть своей пятидесятилетней жизни провел в лагерях и тюрьмах. Повидал он на своем веку всякое. Бывало, что конвоиры до смерти забивали особо борзых, зарвавшихся зеков. Бывали и случаи и когда пьяные вертухаи, сапогами и всем, что подвернется под руку, безжалостно молотили случайно-попавшего на глаза арестанта. Били так, остальным для острастки. Но чтобы менты не просто избивали, а с особым цинизмом калечили подследственного, применяя к тому наиболее изуверские истязания, с подобным он, пожалуй, столкнулся впервые. На бедолагу, принесенного ещё позавчера в камеру и, как мешок картошки бесцеремонно брошенного на нары, ему было нынче страшно смотреть. Правда, о том, что в течение двух последних дней я находился в полной отключке, я узнал уже позже. Все это время, я стонал и бормотал что-то бессвязное. И лишь изредка, на очень короткое время, полностью замолкал. В эти минуты уголовник Бес чувствовал облегчение. Ему казалось, что его сосед по камере, отмучившись, умер и никогда более не подаст признаков жизни. Но через пару мгновений, я вновь начинал тяжело дышать и постанывать. Самым интересным было то, что Бес не мог (даже приблизительно) определить мой возраст. С одинаковой долей вероятности, Герман мог дать мне и двадцать, и сорок, и даже шестьдесят лет. На столь мое лицо был изуродовано и обезображено припухлостями и многочисленными кровоподтёками. И только мой голос, мои первые почти за двое суток произнесенные слова, наконец-то подсказали Лобову, что его сокамерник достаточно молод. – За что ж тебя так? – поинтересовался сокамерник. – Послал всех на хер! – кое-как выдавил я. – Смело!.. Смело, но глупо! С ними нужно поласковей!.. Покажи ментам, что ты простак; что уважаешь власть и боишься её!.. А посему, готов для них на все!.. Изобрази глупое лицо, отвечай отвлеченно или аккуратно переведи разговор на иную тему!.. Играй с ними!.. Однако делай вид, будто бы, это менты играют с тобой!.. Понимаю, что сложно и с первого раза может и не получиться, однако без этих хитростей тут никак!.. Как величать-то тебя, мил человек? – Олег! – И все же, Олег!.. За что попал-то сюда? – Да, ни за что! – Ну, этак все, именно так и попадают!.. А что тебе «клеят»? – Убийство!.. – Извини, что не видел я твоего нормального лица!.. Меж тем, сдается мне, что на «мокрушника» ты вовсе не тянешь!.. Уж этого брата я на своем веку повидал в достатке!.. Глаза у них какие-то тёмные и мутные!.. Базар чуть тормозной, забыченный!.. – По-видимому, те менты, что меня допрашивают, в глаза подозреваемых не особо-то смотрят!.. По какой-то иной, своей методе они действуют! – иронично предположил я. – Да, какая там, к едрени фени, «метода»?.. Тут сплошняком топорные подставы!.. Нахватают людей, да побольше!.. Повышибают из них все возможное и невозможное!.. Глядишь, и попадется тот, кто им нужен!.. Но это редко срабатывает!.. В основном, на этом этапе ломаются откровенные слабаки и прочее сыкло!.. А далее, вся надежда у ментов на ссученных!.. Кто-то где-то опрометчиво брякнул своим боталом!.. Другой это услышал!.. Полученную информацию переварил своими куриными мозгами, вычислил для себя мизерную выгоду и помчался шепнуть на ухо тому, кому в данных сведениях заинтересован! Так наш брат и прогораем!.. Ну, а язык распускается, как правило, по пьяной лавочке или с бабой! Они самые: водка и бл… всему виной! Если ж ты грамотный и с малолетства учёный фраер!.. Если не прищучили тебя по горячим следам!.. Если следишь ты за своим базаром; знаешься с правильными людьми; живешь по понятиям!.. То будь уверен и в том, что ты спокойно сможешь загорать и дышать приморским тёплым воздухом!.. Вместо тебя в зону пойдет какой-нибудь Ваня-лох, на которого легавые и спишут всех собак!.. – Похоже, что этим самым Ваней, меня нынче и назначили! – отметил я, с явным прискорбием. – Коли так!.. Тебе, фраерок вовсе не позавидуешь!.. В конце концов, они своего добьются!.. Тебя сломают или просто сгноят в камере!.. Так что, Олег, готовься к самому худшему!.. А впрочем, шибко не отчаивайся!.. Все ж полстраны сидит в лагерях и ничего, привыкают!.. Эх, кореш!.. Что ж ты позволил-то им, так над собой поизмываться?.. Взял бы, да и подписал чего «мусорки» требовали!.. Потому как, никогда не поздно отказаться от своих же показаний!.. Мол, извините, граждане судьи!.. Оговорил себя, под оказанным на меня давлением!.. А здоровье!.. Его, брат, беречь сейчас нужно!.. Оно тебе обязательно понадобиться и на этапе, и на зоне!.. Тебе, мил человек, только предстоит утверждаться в новом, совсем ином мире, живущем по волчьим законам!.. Имя своё придется отстаивать!.. Чтоб не быть тебе всю свою жизнь, таким как я, Бесом, голью перекатной, без роду, без племени! Именно сейчас, Герман был, как никогда честен. Ему было искренне жаль сокамерника. И не только потому, что попал тот под молох российской следственно-дознавательной машины, не знающий ни жалости, ни сострадания. Глядя сейчас на молодого сокамерника, Бес невольно вспоминал себя, двадцати-тридцати летнего, отчаянного и авантюрного юношу. С ностальгией он вспоминал свои молодые годы. Когда все казалось возможным. Когда все тебе по плечу. Когда мелкие ссадины и синяки, просто не замечаются; а крупные рваные раны заживают сами по себе, как на кошке. И, тем не менее, ни за что на свете он не согласился бы оказаться сейчас на месте «соседа по нарам». Конечно, вновь стать молодым ему очень хотелось. А вот быть этим несчастным, с более чем предопределенной и недолгой судьбой, уже увольте. В чем-чем, а в том, что век паренька-соседа будет короче его собственного, уголовник не сомневался. И на это были у него весьма веские причины. С лёгким сожалением припоминая свои первые ходки, Бес вдруг уловил какой-то странный звук. Нет, он его не услышал. Скорее, он почувствовал его всем своим телом. Низкочастотные колебания, вовсе не восприимчивые для человеческого уха, все продолжали и продолжали нарастать. Словно в земной толще, начались какие-то грандиозные подвижки, грозившие перерасти в толчки крупномасштабного землетрясения. Рецидивиста вдруг охватил дикий ужас и непонятная паника. Ему, человеку тёмному и малообразованному, даже показалось, будто наступает конец света с глобальными катастрофами и эпидемиями, об угрозе которого в последнее время так часто писали и говорили. – Фраерок! Ты, случаем, ничего не слышишь?.. Или, быть может, ты что-то сейчас ощущаешь? – судорожно вцепившись в спинку кровати, дрожащим голосом поинтересовался Бес. – Нет!.. – спокойно ответил я. Однако чуть поднапряг свой слух, добавил. – …Хотя постой! Кое-что я, кажется, улавливаю!.. Как будто бы самолёт взлетает!.. Или тележку без рессор по коридору катят! – Какая тележка, в три часа ночи?.. В это время все переходы, давно под замком!.. – тревожный и незнакомый звук, успел довести Беса до исступления. – …И не самолёт!.. Это нечто иное!.. Я бы, даже сказал: нечто внеземное!.. Панические настроения рецидивиста, очень скоро перекинулись и на меня. А неслышимый гул все нарастал и нарастал. Мозги мои словно зашевелились и меня начало даже подташнивать. За голову схватился и Бес. Как вдруг всё затихло. Осталась лишь гробовая тишина и мы, на пару с уголовником. Почти минуту, каждый из нас прибывал в некоем оцепенении. Наверное, сейчас мы опасался ни то, что словом, случайным шорохом нарушить состояние зыбкого равновесия. В конце концов, мы медленно и осторожно повернули головы, дабы переглянуться в немом вопросе: что ж, это всё-таки было. Тут-то дверь нашей камеры и громыхнула с такой силой, что все металлическое, находившееся внутри затряслось, завибрировало и зазвенело. Я вздрогнул всем телом и машинально зажмурился, ожидая некоего продолжения с громом и молниями или ещё чего-то в том же роде. И вновь, звенящая тишина и лёгкое дуновение сквозь полностью открытую настежь дверь нашей камеры. Да-да, путь на свободу был открыт, однако никто из нас покидать камеру пока не спешил. Спустя какое-то время, первым зашевелился Бес. Только теперь, ощутив, что все его тело, с ног до головы было покрыто холодным потом, рецидивист и понял, до какой степени он был перепуган. С осторожностью Лобов разжал пальцы и медленно отцепился от спинки кровати. До сих пор ему не верилось, что страхи его уже окончились. Все ещё дрожащими руками, Бес достал из-под матраца припасенную папироску и, наклонившись над зажженной спичкой с удовольствием её раскурил. А когда поднял голову, вновь затрясся всем своим телом от нового ужаса. Прямо перед собой он увидел зависшее в воздухе размытое облачко. Оно светилось голубоватым цветом. Этот неизвестной природы сгусток бурлил и разрастался прямо на глазах. Постепенно он приобрел и некую форму с чётко очерченным контуром, наполнившись непонятной материальной сутью. Вряд ли, кто-либо из земных существ мог бы созерцать подобную метаморфозу без содрогания и учащённого пульса. Если вообще, он был бы в состоянии хоть что-то видеть, не потеряв при этом своего рассудка. В конце концов, неоднородная субстанция сформировалась в стройное женское тело. Буквально из ничего, из тюремного воздуха возникла девушка. Как обычный человек она могла поднять руку, шевелить пальцами, повернуть голову, легко и свободно перемещаться по камере. «Да ведь это ведьма!.. – мелькнуло в голове Беса. Забившись в угол, на всякий случай, он ещё и зажал свой рот ладонью, дабы случайно не вскрикнуть или не издать какой-либо иной звук при созерцании той жути. – …Ну, на хрена я только согласился, „подписавшись“ с ментами на эту чёртову авантюру!..» Вновь приоткрыв глаза, я вдруг увидел ЕЁ!.. Марту!.. – Ты здесь?.. Сказать о том, что я был удивлён, все равно, что ничего не сказать. Забыв на какое-то время о всякой боли, я попытался немедленно встать. Однако тотчас рухнул на нары. – Тише-тише! Сейчас тебе не нужно делать резких движений!.. – прошептала она и положила свою руку мне на грудь. – …Что ж с тобой сделали эти варвары!.. Да, они просто нелюди!.. Ну, ничего!.. Потерпи ещё чуть-чуть! Сейчас я попытаюсь забрать твои страдания!.. Я чувствовал, как Марта водит по моему телу своей холодной рукой. В очагах наивысшей концентрации моих болевых ощущений, её прикосновения становились более легкими и аккуратными. И мне, действительно, стало легче. Я уже мог самостоятельно встать на ноги и добраться до «параши», дабы наконец-то справить нужду… – Барышня! Вы не могли бы и меня заодно подлечить?.. В последнее время, меня правый бок отчего-то начал сильно беспокоить! – потеряв всякий страх, Бес покинул своё «убежище». Возникшую паузу он собирался использовать с пользой для самого себя. – Так ты, Роббер, здесь вовсе не один?.. – Марта обернулась к уголовнику и уставилась на того своим пристальным взглядом. – …Посмотрим, кто у нас тут!.. Ах, да!.. Герман Лобов!.. Уголовная кличка Бес!.. Тот самый Герман, что жизнь свою, бессмысленно и бездарно разменял на тюремные коридоры!.. Докуривал чужие бычки, «шестерил», «стучал», «сдавал» и «подставлял» своих же сокамерников!.. Роббер!.. Небось, это чмо бравирует сейчас своими ходками; да пальцы гнёт, типа, век воли не видать!.. Ну, ничего!.. Недолго ж ему осталось, почём зря воздух портить! – Бес, ведь она мысли твои читает! – пояснил я, возвращаясь на нары. – Ну, а бок твой болит по вполне известной причине!.. – продолжала Марта. – …Внутренности свои, ты чифирем и водкой загубил!.. Причём, болезнь твоя предельно запущена!.. Процессы, происходящие в твоем организме, уже необратимые!.. Повторюсь: коптить этот мир тебе осталось совсем недолго!.. – Неужели?.. – усмехнулся зек. Очевидно, мое пояснение немного его обнадёжило. Потому и задал он свой очередной вопрос, как-то через чур игриво. – …Может, гражданка?.. Вам известна и дата моей смерти? – Конечно!.. – без тени сомнений, ответила Марта. Будто речь шла о завтрашней погоде. – И к какому ж числу, я преставлюсь?.. – похоже, Бес поймал настоящий кураж. Он продолжал и продолжал засыпать ночное «видение» чрезвычайно скользкими вопросами. – А те, это надо? – вопросом на вопрос, ответила Марта. – Ещё как надо! – навострив уши, уголовник приготовился услышать разгадку тайны всей своей жизни. Ведь, по большей части, человеку не суждено знать, когда настанет тот час. Можно сказать и так: что эту роковую минуту всеми силами он старается оттянуть. Пытается предугадать и обмануть свою судьбу (как правило, безрезультатно). И фактически получается, что живет человек, не ради счастья или каких-то высших целей, а лишь для того, чтобы узнать тот, уготованный именно ему день. – Что ж, слушай!.. И имей в виду, что ты сам напросился!.. – Марта по-прежнему была спокойна и безучастна. – …Примерно через месяц, тебя крепко прихватит!.. С диагнозом цирроз печени, ты будешь госпитализирован в БСМП!.. А к майским праздникам, тебя похоронят на юго-западном кладбище!.. Могу добавить ещё и то, что после своей смерти, ты превратишься в самого обыкновенного чёрта!.. То есть, твоя нынешняя тюремная кличка, в определённой степени, станет для тебя пророческой!.. Ну, доволен? После столь удручающего прогноза, Герман осунулся и молча вернулся на свою шконку. – Ты можешь заглянуть и в мое будущее? – я попытался хоть на немного разрядить гнетущую в камере обстановку. – Пожалуйста!.. – как и прежде, запросто согласилась Марта. – …С тобой и вовсе все просто!.. Уже завтра из тебя «выбьют» необходимые признания!.. Вечером того же дня рецидивист по кличке Бес!.. – при этом, она кивнула в сторону моего сокамерника. – …Накинет на твою шею удавку!.. Сейчас она припрятана у него под матрацем!.. Ведь согласись, что неспроста в переполненном следственном изоляторе, именно для вас была освобождена отдельная камера!.. Твое убийство будет обставлено так, словно раскаявшийся убийца, дав следствию чистосердечные признания, предпочел добровольно уйти из жизни! – То есть, ты хочешь сказать о том, что в моем распоряжении мене суток?.. – задумавшись, я почесал затылок. – …Ну, а если я, один хрен, ничего им не подпишу? – Разве ты, всё ещё не понял?.. Твоя участь уже давно предрешена!.. Ни сегодня, так завтра; ни завтра, так послезавтра они своего добьются!.. Смерть можно отсрочить!.. И то, на очень короткий период!.. Но избежать её, уже не в твоих силах!.. Изменить ход неизбежных событий, может лишь Бог!.. – выдержав продолжительную паузу, девушка продолжила. – …К счастью, в отличие от некоторых!.. – и Марта вновь покосилась на Беса. – … Твое положение, вполне обратимо!.. Кажется, я уже придумала, чем можно тебе помочь! И Марта вновь перевоплотившись в голубоватое облачко, бесследно исчезла. На прощанье она ещё раз громыхнула резко закрывшейся за ней дверью. И вновь на какое-то время в камере зависла гнетущая тишина. Каждый из нас размышлял о пророчестве и своем ближайшем будущем. И если для меня Марта оставила хоть какую-то надежду, то для Беса, слова её прозвучали, как окончательный приговор. – Послушай, фраерок!.. На сколь этой ведьме можно верить? – тихо поинтересовался уголовник. – Тот же вопрос я могу задать и тебе! – вспомнив об удавке, я пристально глянул в глаза Бесу. – Чего ж, теперь таиться!.. Имеется за мной этот грешок!.. – зрачки рецидивиста непрерывно бегали в поисках точки приложения. Он понимал, что врать и юлить было нынче уже бессмысленно. А посмотреть в глаза своей потенциальной жертве у него, очевидно, не было сил. – …Мусора-суки!.. Свободой меня купили!.. Чтоб им самим сдохнуть!.. Да только, фраерок, ты не переживай!.. Тебя я не трону!.. Завтра же пойду в отказ! – Не будет тебя, в мою камеру подсадят другого!.. Желающих выйти раньше срока на свободу, всегда найдется предостаточно!.. Ты, Бес, шибко не переживай!.. Может и не так все безнадёжно!.. Возможно, она сказала сгоряча или просто пошутить!.. По крайней мере, однажды я уже «повёлся» на её откровенную ложь!.. 4 Пусть и считается, что утро вечера мудренее. Да только мне от этой народной мудрости, было сегодня вовсе не легче. Потому как началось оно, это самое утро, с команды сонного надзирателя. – Эй ты, киллер грёбанный!.. Подъем, и живо на выход!.. У тебя свидание с адвокатом!.. Приперся, понимаешь, ни свет тебе, ни заря!.. Невзирая на то, что у меня всё ещё ныло все тело, что приходилось прилагать неимоверные усилия для любого, пусть и самого элементарного движения, я быстро встал. Ведь новость об адвокате, была нынче весьма обезнадеживающей. Наконец-то, у меня появится хоть какой-то защитник. Тот человек, которому я смогу довериться, излить душу. Он непременно разберется в возникшем (мягко говоря) недоразумении, связанном с моим нелепым арестом. И именно он, обязан избавить меня от здешнего произвола. Оставалось надеяться, что и на сей раз, мне улыбнется удача в виде опытного, дотошного и отлично разбиравшегося в юридических тонкостях специалиста… Надзиратель отконвоировал меня через длиннющий зарешеченный лабиринт в отдельную: то ли комнату, то ли камеру с двумя табуретами и одним простеньким столом. Там-то и ожидал меня высокий мужчина лет пятидесяти. Сразу хотелось бы оговориться о том, что до сей поры мне ни разу не приходилось сталкиваться в живую с действительным членом гильдии адвокатов. Для законопослушного гражданина, коим я всегда и был, адвокаты как бы и не к чему. Потому и имел я, несколько поверхностное представление о внешнем облике людей, данной профессии. В моем сознании выработался некий стереотип защитника, мало чем отличавшегося от нас, простых обывателей. Скромная одежда, возможно свитерок, джинсы или старенький, несколько мешковатый и давно не встречавшийся с утюгом тёмный костюмчик. Адвокат в сибирском городке, так и вовсе представлялся мне достаточно скромным и тактичным мужчиной, средних лет, со слегка измученным и уставшим лицом. Под мышкой у этого мужичка, обязательно должен быть потрёпанный, видавший виды портфельчик, битком набитый различным бумагами, в которых он и сам с трудом находит необходимый ему на данный момент, тот или иной документ. В редких случаях, это могла быть полноватая и несколько истеричная, чуть взбалмошная барышня. Мне казалось, что это лишь там, где-нибудь в Москве дорогостоящие адвокаты, участвующие в громких процессах, люди публичные. Они и выглядят соответствующе, едва ли не как кинозвезды. Да, и гонорары у них, уж точно, не соизмеримы с периферийными. А теперь представьте, каково ж было мое удивление, когда я встретил совершенно иной типаж. Передо мной был с ног до головы лощёный субъект. С ненавязчивым отблеском бриллиантовых вкраплений. Одетый с иголочки, будто не ранее чем час назад он подбирал свой нынешний гардероб в одном из престижнейших домов одежды. При этом мужчина (похоже, уверенный в себе до самоуверенности) буквально источал некий запах «баксов». Даже лицо его мне показалось как будто знакомым. Очевидно, эта физиономия частенько мелькала в общероссийских новостях и скандальных хрониках, потому и стала она достаточно узнаваемой. И вот такого «сверх навороченного» адвоката, я вдруг встретил в облупленных стенах нашего самого заурядного омского следственного изолятора. Честно сказать, в ту минуту мне было не по себе. Я даже подумал о том, что конвоир ошибся камерой, в которую меня следовало доставить. А после, вспомнив о том, что и дело мое не такое уж и «тихое», начал в ещё большей степени путаться во всевозможных догадках. В какую, к примеру, кругленькую сумму мне может вылиться эта VIP-защита? Смогу ли я её хоть когда-то осилить? И вообще, какой идиот, мне его подсунул? Не стоит ли сразу, то есть, прямо сейчас отказаться от неподъемных услуг… – Ну, здравствуй, воин-бродяга!.. Неуёмная душа!.. – совсем уж по-свойски начал свой разговор тот единственный мужчина, находившийся на эту минуту в кабинете. – …Да ты не тушуйся!.. Присаживайся!.. Если хочешь, можешь закурить!.. – при этом на стол тотчас упала пачка «Marlboro». – …И давай знакомиться!.. Зовут меня, Виталий Зиновьевич!.. Как ты, наверное, и сам понял, я должен буду представлять, и отстаивать твои интересы, как в судебном процессе, так и во время следствия! Мне хотелось бы сразу оговориться о том, что особого желания участвовать в этом, шитом белыми ниткам и дурно пахнущем деле, я не испытывал!.. У меня и без тебя дел невпроворот!.. Да, и позиция защиты в данном конкретном случае, видится мне полностью бесперспективной! – Но ведь меня, просто «подставили»! – возмутился я, прервав адвоката. – И что с того?.. О том, что тебя подставили, знает половина вашего города!.. В самом крайнем случае, она, безусловно, о том догадывается!.. Простые люди, с которыми я успел пообщаться в открытую говорили мне о том, что ваши власти нашли в твоём лице первого, подвернувшегося под руку «козла отпущения»!.. О том, что рано или поздно, они сгноят тебя в этих казематах! – Кто это «они»?.. – я удивлённо поинтересовался у Виталия Зиновьевича. – А ты вчера, что ль родился, сам не догадываешься? Все войны и конфликты, убийства и предательства совершаются исключительно из корысти и желания обогатиться за чужой счёт! В твоем же деле на кон был поставлен, ни больше, ни меньше, а одно из самых крупных промышленных предприятий сибирского региона!.. Тракторный завод!.. Для обычного обывателя данный конфликт пытаются выставить, как борьбу между «Москвой» и «Провинцией»!.. На самом же деле за столь громкими названиями противоборствующих сторон, стоят конкретные хапуги, желающие урвать жирный кусок от некогда общего народного пирога!.. И если был убит москвич-директор, то сам можешь догадаться, кто является заказчиком данного преступления! В общем, парень, плохи твои дела!.. – Признаться, я думал вы здесь!.. Исключительно для того, чтобы оправдать невиновного человека!.. То есть, меня!.. – мне ничего не оставалось, кроме как тяжело вздохнуть и опустить руки. – …А оказалось, вы прибыли сюда, по совсем иному вопросу! – Так ведь я и говорю о том, что вовсе не желал отправляться в ваши края! А вот, пришлось! Не смог, понимаешь, устоять перед слёзными мольбами о помощи!.. – Я никого не умолял! – моему возмущению не было предела. – Ни о тебе нынче речь!.. За тебя просили другие!.. – адвокат прошелся из угла в угол, и словно беседуя сам с собой, произнес на латыни. – …Credo, quia verum!.. Cloaca maxima!.. Не обманула и не ошиблась!.. Это, действительно, он!.. – после чего, Виталий Зиновьевич вдруг обернулся ко мне с совсем уж неожиданным вопросом. – …Кстати, ты не в курсе!.. Гитлеровцы или красноармейцы не успели добраться до сокровищ? Быть может, кто-то ещё успел их разграбить? – Не понял!.. А причем здесь «гитлеровцы»?.. И о каких «сокровища» вы сейчас меня спрашиваете?.. – от такого адвоката я был нынче просто в шоке. Мало того, что он фактически признался в своем бессилии; упрекнул меня в отрыве его от более важных занятий, так теперь он и вовсе понес полную ахинею о каких-то там красноармейцах. Мужик вроде видный, а с головой нелады… – Извини!.. Это я о своем задумался! – тотчас, будто услышав мои мысли, поправился собеседник. – …Устал я после утомительной дороги!.. Да ещё и эта адаптация к новой для себя действительности! Итак!.. На чем мы с тобой остановились?.. Ах да, вспомнил!.. – адвокат уперся кулаками в стол. При этом на его безымянном пальце левой руки блеснул массивный золотой перстень в форме кошачьей морды, инкрустированной мелкими бриллиантовыми камешками. Наклонившись надо мной, он продолжил уже полушепотом. – …Не скрою я и того, что поначалу мне очень захотелось «побадаться» с местной коррумпированной и продажной Фемидой!.. Уж мы б с тобой в проигрыше, точно, не остались!.. Однако поразмыслив, все же решил не ввязываться в этот долгий, утомительный и совсем не справедливый (как с моей, так и с их стороны) процесс! – То есть, вы предпочли отказаться от моей защиты? – быстро сообразив, что никакого сотрудничества с через чур занятым Виталием Зиновьевичем у нас не получится, мне захотелось побыстрее закончить этот пустой трёп. – Ты вновь не правильно меня понял!.. Зачем ввязываться в долгосрочную тяжбу, если возможно её полностью проигнорировать!.. Сейчас мы подпишем с тобой договор!.. После чего, покинем стены этого тошнотворного кабинета!.. – он пододвинул ко мне чистый лист. – …Поставь снизу свой автограф! – И не подумаю! – меня вдруг посетила неожиданная мысль: «А что, если весь этот маскарад с, якобы, адвокатом, лишь коварное ухищрения ментов, для получения-таки моей, так необходимой им, моей подписи?» – …Здесь нет текста, который мне требуется завизировать!.. А, кроме того, я не вижу смысла о чем-либо договариваться (да, ещё и в письменной форме) с человеком, который никоим образом не желает участвовать в моей судьбе! – Сынок, ни в том ты нынче положении, чтоб артачиться!.. – адвокат дружески похлопал меня по плечу. – …От себя же замечу, что участие в следственных мероприятиях и защита обвиняемого – это совсем не одно и то же!.. Потому, как и защищать можно по-разному!.. Кому-то достаточно сочувствия и доброго слова!.. В каких-то случаях, действительно, следует вступить в ожесточённую схватку и даже набить кому-то морду!.. А бывает и так, что подзащитного достаточно просто вывести из-под удара более сильного противника!.. Чем, собственно, я и намерен нынче заняться!.. Однако, для осуществления этих планов, мне необходима самая малость!.. Твоя подпись, под нашим договором о взаимосотрудничестве! – И где гарантии, что я подпишу сейчас именно договор, а не смертный приговор самому себе? И, вообще, с какой стати я должен вам доверять?.. Вы мне кто: друг, сват, брат? Да, вы сами посудите!.. Документов ваших я не видел!.. Мне неизвестно: откуда вы!.. Я даже не знаю вашей фамилии!.. С тем же успехом, конвоира оставшегося за дверью, можно переодеть в белый халат, после чего, выдать то «чучело» за моего лечащего врача!.. Ни так ли? – Ошибаешься, дружок!.. – с хитрецой в голосе улыбнулся адвокат. – …Ни у одного из здешних конвоиров, не может быть такого перстня!.. – Виталий Зиновьевич поднес к моему лицу, сжатую в кулак правую руку с тем самым массивным «болтом». Мне даже показалась, что кошачья морда на том перстне, слегка прижмурилась и улыбнулась. И, возможно посчитав, сей аргумент не шибко для меня убедительным (а быть может, он прочитал эту точку зрения на моем же лице), мой адвокат поспешил добавить. – …А, кроме того!.. Ни один конвоир, как и не один милиционер или ещё кто-либо, не скажет тебе того, что о твоей защите хлопотала сама Марта! И ведь, действительно. Никто из ныне живых, знать о Марте просто не мог. Разве что Бес. Именно он видел её прошлой ночью. Однако, даже этот урка, наверняка, не знал её имени. Да если б и знал, из камеры он, один чёрт, не отлучался, тем более ни с кем, кроме меня, за прошедшие восемь часов он не разговаривал. И всё же главным, если не сказать наиглавнейшим аргументом в пользу моей подписи на том чистом листе, для меня оставалось обещание самой Марты помочь мне в самом ближайшем будущем. Похоже, этот адвокат и должен был стать первым шажком на длительном пути моего полного освобождения. – Эх, была, ни была!.. Пожалуй, мне действительно стоит рискнуть!.. Давайте ручку!.. – в данной, вовсе непростой ситуации, рассчитывать я мог лишь на чудо. На нечто сверхъестественное. Именно таковой, мне и представлялась сейчас Марта. На её помощь, и оставалось мне уповать… – Какая «ручка»?.. Какие «чернила»?.. Нет, братец!.. Такой документ подписывается исключительно кровью! – и рядом с чистым листом бумаги, тотчас легло и лезвие опасной бритвы. «Кровью, так кровью!» – в ту минуту, в моей голове не возникло и малейшего сомнения по поводу столь экзотичного визирования документа. А может, и возникло… Скорей всего, кое о чем я, конечно же, догадывался. Однако было мне тогда, на все пофиг. Главное, чтоб поскорей удалось мне покинуть это жуткое заведение. После того, как я с горем пополам нацарапал свой автограф, на белом поле чистого листа вдруг проявился и некий, причём, весьма странный текст. «Преклонение, за избавление. Подчинение и покаяние на все времена. Ни мне, ни ему, все имени Твоему. Небытие и забвение, как высшая кара». Просто и лаконично. Никаких, уже ставших привычными для нас «мы, нижеподписавшиеся…» или там «права и обязанности сторон». Никаких тебе «форс-мажоров» или юридических адресов. Не было тут и утомительного перечисления условий, растянутых на пятьдесят-семьдесят пунктов и стольких же мелких подпунктов. Все было предельно кратко и почти понятно. Так и не успев в полной мере налюбоваться столь минимизированным документом, та бумага с подписанным договором вдруг потемнела. Прямо на моих глазах она очень скоро превратилась в пепел, рассыпавшись на бесконечное множество светло-серых пылинок… 5 Начальник следственного изолятора полковник Караулов Федор Михайлович, прибыл нынче на место своей службы, как никогда рано. Аж, в половине девятого утра. Столь раннее начало трудового дня был обусловлен неординарным для его изолятора событием. Нынешним утром, стены изолятора «грозился» посетить, ни кто-нибудь, а сам генерал Усачёв Александр Геннадьевич, руководитель областного УВД. Потому ещё с вечера, в подведомственном Караулову СИЗО и был наведен тщательный «марафет». Фёдор Михайлович слегка нервничал. Ведь ни для кого не было секретом, что наивысший (по областным меркам) милицейский главнокомандующий наведывался в его угрюмое заведение, вовсе не из праздного любопытства. На данный же момент, поводом для его визита являлся личный контроль над ходом расследования убийства директора Тракторного завода. Все предельно просто и вполне естественно. Москва торопит Усачёва. Тот, в свою очередь, подгоняет своих подчинённых. «А этот сучёнок!.. То есть, главный подозреваемый!.. Как назло, молчит уже третьи сутки к ряду!.. Не признается, падлюка, невзирая на тщетные усилия, как ребят из „управы“, так и моих собственных надзирателей!.. Ко всем прочим неприятностям, прибавилась и ещё одна!.. Этот долбанный Кузнецов, чуть было „кони“ вчера не „отбросил“!.. В камеру его унесли едва живого!.. Ребята, конечно же, перестарались накануне с пристрастным допросом!.. Однако каков подлец, и сам подозреваемый!.. Своей внезапной смертью, он едва не завалил долгую и кропотливую работу десятков следователей и оперов!.. Умри он вчера в тюремном блоке и пришлось бы все начинать с ноля, с самого начала, по сути, с нового подозреваемого!.. Ведь для умиротворения общественного мнения, этой самой общественности и необходимо предъявить убийцу!.. То есть, злодея!.. Конкретного исполнителя!..» Итак, когда Караулов вошел в свой рабочий кабинет, время было ещё совсем раннее. До приезда генерала он собирался принять рапорт от дежурного, узнать о ночных происшествиях и лично осмотреть коридоры изолятора, дабы уже самому быть в полной уверенности, что в подведомственном ему учреждении, действительно, все в порядке. Однако ничего из намеченного он сделать так и не успел… Дверь, неожиданно отоварилась. И в кабинет чинно вошел сам Александр Геннадьевич, при полном генеральском параде. Оказалось, что и «главнокомандующие» могут просыпаться через чур рано. – Ну, здравствуй, Федор Михайлович!.. Как живешь?.. Как здоровье?.. На пенсию ещё не собираешься?.. – Да вроде бы, ещё рановато!.. – начальник СИЗО сразу понял на что именно намекает сейчас Усачёв, потому и ответил он весьма уклончиво. – Рано, так рано!.. – как-то зло улыбнулся генерал. – …В таком случае!.. Чем собираешься меня нынче порадовать?.. Не иначе наш киллер, соизволил разговориться? – Особого повода для радости пока нет!.. – поёжился Караулов. – …Молчит сука!.. Как рыба об лёд!.. Человечка своего к нему подсадил!.. Да, только все бес толку!.. Ничего, гад, не желает подписывать! – А ты говоришь: дескать, на пенсию рано!.. Коль затянем мы с этим делом, так и всем нам впору будет задуматься о дачных домиках, домашних тапочках и воспитании внуков!.. Не забывай о том, что данное убийство на личном Президентском контроле!.. – подытожив сказанное, Усачёв ударил кулаком по столу. – …Ладно!.. Надеюсь на то, что в самое ближайшее время все уладиться!.. Ты давай, веди сюда своего «молчуна»!.. Так уж и быть, заберу я от тебя твою былую, трёхдневную головную боль! – Александр Геннадьевич, я чего-то не понял!.. – сейчас Караулов прибывал в полном недоумении. Такого случая, чтоб сам начальник УВД, лично забирал арестанта из следственного изолятора, в его многолетней практике ещё не было. – Да, чё тут понимать?!.. Выводи убийцу из камеры и тащи его сюда!.. – рявкнул Александр Геннадьевич. – …Коли третьи сутки он молчит, значит, следует применить к нему более радикальные методы!.. – А как же документы? – в недоумении вскинул брови караулов. – Нет у меня времени на всякого рода формальности!.. Подготовишь нужные бумаги, после чего, пришлешь их с посыльным! – Александр Геннадьевич! Ты б все же черкнул мне хоть какую расписочку! – Караулов тотчас засуетился в поисках чистого листа бумаги. – …А то, мало ли что!.. – Зад свой желаешь прикрыть?.. – усмехнулся Усачёв. – …Ну, что ж! Давай, трус несчастный, свою бумаженцию! – Так ведь!.. Сам знаешь, Александр Геннадьевич!.. В нашей жизни, всякое бывает!.. – оправдываясь, начальник СИЗО пододвинул к старшему по званию спешно найденный лист и авторучку. – …От вас жалости не дождешься! А если подохнет подследственный?.. Предположим, при транспортировке?.. Или, не дай-то Бог, не осилит ваших «более радикальных методов»?.. Более чем уверен в том, что именно вы, с превеликим удовольствием прикроет уже свой зад, моими погонами!.. Не так ли, товарищ командир? Сопроводив начальника УВД в «компании» с подследственным до самой машины, Караулов вернулся в свой кабинет. На душе его отчего-то осталось двоякое, отчасти тревожное чувство. С одной стороны, он легко отделался от тяжкой обузы, грозившей перерасти в потерю собственной репутации. А с другой.… После беседы с Усачёвым, у полковника появился неприятный осадок некой настороженности, недосказанности и неопределённости. Слишком откровенными были последние намёки генерала. Однако и не это было, сейчас главным. В ещё большей степени, Караулова ныне беспокоили какие-то странные негативные предчувствия. Подспудный внутренний страх, очень медленно, но весьма уверенно разъедал его сознание. Причём, полковник никак не мог понять и объяснить самому себе, причину его возникновения. Потому как все…. Абсолютно все было странным и каким-то неестественным. Вот почему неистовая тревога и тотальная паника нарастали в нём все сильнее и сильнее. Уставившись в одну точку на противоположной стене, полковник пытался успокоить свою, не на шутку, разгулявшуюся нервную систему. Федор Михайлович даже принялся подумывать о расслабляющей рюмашке коньячка припрятанного в сейфе, как вдруг дверь его кабинета отворилась. На пороге вновь стоял Усачёв. – Ну, здравствуй, Федор Михайлович!.. Как живешь?.. Как здоровье?.. На пенсию ещё не собираешься? – Да вроде бы, ещё рановато!.. – оглядываясь по сторонам, нет ли рядом с ним некой скрытой камеры, испуганно ответил начальник СИЗО. – Рано, так рано!.. – как-то зло улыбнулся генерал. – …В таком случае рассказывай, чем собираешься меня нынче порадовать?.. Не иначе наш киллер, соизволил разговориться? – Особого повода для радости у меня пока нет!.. – поёжился Караулов. – …Молчит сука!.. Как рыба об лёд!.. Человечка своего к нему подсадил!.. Да, только все бес толку!.. Ничего, гад, не желает подписывать! – А ты говоришь: дескать, на пенсию рано!.. Коль затянем мы с этим делом, так и всем нам впору будет задуматься о дачных домиках, домашних тапочках и воспитании внуков!.. Не забывай о том, что данное убийство на личном Президентском контроле!.. Потому бросай все свои дела и занимайся исключительно Кузнецовым!.. На сей раз Караулова охватила уже не паника, а самый настоящий ужас. «Да что ж этому козлу ещё от меня надо?.. С какой целью он, вообще, вернулся?.. Собрался „добить“ меня, решил окончательно расшатать мои нервы?.. Ну, давай-давай!.. Вот только и я, вовсе не лыком шит!.. И на всякого рода провокации вовсе не поддамся!..» – Извиняйте, товарищ генерал!.. Но вопрос ваш задан, совсем не по адресу!.. Скорее, это мне следует поинтересоваться у вас о разговорчивости уже вашего подследственного! – Федор! Ты чего это мелешь?.. – усмехнулся Усачёв. – …С чего это вдруг я должен отвечать за твоих узников? – Да ведь ты, Саша, пятью минутами ранее сам и забрал его! – не выдержав напряжения, выкрикнул Караулов. – Полковник, ты в своем уме?.. – в том же тоне гаркнул на Караулова Александр Геннадьевич. – …С какой стати я бы стал его забирать?.. Да, и куда ты прикажешь мне его везти?.. В свой служебный кабинет? – Одну минуту!.. – начальник СИЗО с трудом пытался разобраться в абсурдности, ныне сложившейся ситуации. Лишь одно ему было абсолютно ясно: кто-то из них двоих, был сейчас не в ладах со своей головой. И чтоб доказать (и прежде всего самому себе) своё благоразумие, Караулов вынул из ящика письменного стола, припасенный для подобного случая рукописный документ. – …Вот!.. Это твоя расписка!.. Расписка в том, что всю ответственность за подследственного Кузнецова, ты берешь на себя!.. Можешь ознакомиться! Генерал был в полном недоумении. Он не понимал, в чем «прикол»; плакать ему или смеяться. Но для начала он все же глянул в текст переданного ему листа. – Никак с перепоя, ты эту херню нацарапал? – Александр Геннадьевич пристально уставился в глаза Круглова. Тот потупил взгляд и, уже сам пробежался по написанному тексту. Усачёв, сука! Оставь мальчишку в покое. Ведь ты и сам знаете, что он тут не причём. Займись настоящим убийцей. Его имя: Илья Горбач. Любые попытки тронуть Кузнецова будут жестоко пресекаться. И помни, дважды я не предупреждаю. МАГИСТР – А кто такой, этот Горбач? – принимая поражение, Караулов попытался хоть что-то сказать в своё оправдание. Сейчас у Федора Михайловича было пепельного цвета лицо. Скулы его, казалось, были готовы ринуться в пляс против воли хозяина. – Федя! Ты, в самом деле, просрал убийцу? Скажи, что это не так!.. Будь другом, признайся! Ведь ты, правда, сейчас пошутил?.. – растерявшийся генерал, в буквальном смысле, умолял Караулова. Он был готов даже упасть перед ним на колени, лишь бы тот вселил в него хоть какую-то надежду. В ответ, полковник отрицательно покачал головой. Он усиленно припоминал подробности случившегося. В его памяти зафиксировалась странная машина, отъехавшая от крыльца СИЗО с псевдо генералом и подозреваемым. Странная, потому как была это видавшая виды белая «Победа» с легко запоминающимися цифрами на старом госномере: «99—99»… 6 Признаться, я был в полнейшем недоумении от тех невероятных событий, произошедших со мной сразу после подписанного мною договора со своим новоявленным адвокатом. В начале, меня вернули в камеру. Однако спустя, каких-то пятнадцать-двадцать минут, вновь пригласить на выход. На сей раз, уже с вещами! Не поверите, но сам начальник СИЗО (тот самый, что пару раз активно участвовал в моих допросах) вдруг вышел из своего кабинета, дабы проводить нас с Виталием Зиновьевичем до автомобиля. На прощание он дружески пожал руку адвокату и отпустил в мой адрес почти дружеское напутствие. Дескать, не переживай: побои и переломы заживут на мне, как на кошке. Чуть позже, с некоторой неохотой и весьма пространно мой адвокат объяснил мне и причину моего внезапного освобождения. Дескать, дал он на «лапу» следователя крупную взятку. И, якобы, тот изменил мне меру пресечения на подписку о не выезде. На мой осторожный вопрос, в какую сумму вылилась та взятка, Виталий Зиновьевич усмехнулся: мол, не бери в голову, после сочтемся. Впрочем, сейчас это было и не столь важно. Главное, что мы сели в старенькую «Победу» поджидавшую нас у самого крыльца и помчались прочь от этого, Богом проклятого места… Генерал Усачёв вернулся в Управление полностью опустошённым. О побеге подозреваемого в убийстве директора завода, конечно же, ему следовало немедленно сообщить в Москву. Однако, вопреки вышеозначенной субординации, Александр Геннадьевич предпочел взять двухчасовой тайм-аут, дабы своими собственными силами попытаться выправить неприятную ситуацию. И лишь в случае провала и этих спешно принятых оперативно-розыскных мероприятий «рапортовать» о ЧП в столицу. Да, потихоньку начинать готовиться к своей вынужденной отставке. В срочном порядке по городу был объявлен план «Перехват». Каждые десять минут, доклады по розыску автомобиля «Победа», поступали непосредственно в кабинет начальника УВД. Об том распорядился сам Александр Геннадьевич. И вот оно, долгожданное… – Товарищ генерал! Только что, от одного из дежурных патрульно-постового наряда поступило сообщение о том, что на пересечении улиц Масленникова и Богдана Хмельницкого, тремя минутами ранее, было зафиксировано передвижение разыскиваемой автомашины с госномером: 99—99 ОМК!.. За данным автомобилем установлено скрытое наблюдение, определено его направление движения! – Спасибо!.. – облегчённо вздохнул Усачёв. – …Задействуйте все силы и средства для последующего задержания!.. Учитывая то обстоятельство, что в салоне автомобиля находятся особо опасные преступники, разрешаю открыть огонь на поражение!.. Хотя, нет!.. Отбой!.. Преступники мне нужны живыми!.. О любых изменениях в проведении операции, либо иных непредвиденных обстоятельствах докладывать немедленно! При любых иных обстоятельствах, Александр Геннадьевич уж давно посчитал бы это дело о побеге Кузнецова из следственного изолятора, фактически закрытым. Потому как его завершение, по сути, было лишь делом техники и выучки опер состава. Однако данный случай был генерала особым и если хотите, то полностью неординарным. Поскольку в том же следственном изоляторе абсолютно все (от рядового конвоира, до начальника) в один голос утверждали, будто бы подследственного за территорию СИЗО вывел именно он, то есть, Усачёв. А после, дескать, он вновь вернулся в изолятор, но уже без Кузнецова. Кроме всего прочего, по словам всё тех же сотрудников СИЗО, сегодняшним утром с подозреваемым, якобы, встречался его адвокат. Дежурному офицеру изолятора, тот защитник как будто бы представил некие документы и разрешительные письма, заверенные высокими милицейскими чинами. Правда, адвокат тот, не оставивший после себя никаких записей и отметок в дежурном журнале, покинул здание изолятора ещё до того, как туда прибыл «двойник» Усачёва. «Что, вообще, это было? Мистика, массовое помешательство или некий хитроумный гипноз? А быть может, у злоумышленников имелся свой человек среди служебного персонала?.. Этот подельник, наверняка, и помог Кузнецову с побегом!.. А после, воспользовавшись разгильдяйством и системным бардаком царившим в изоляторе, запутал следы неким хитроумным способом! И как назло, этот неординарный случай приключился в самый ответственный и совсем неподходящий момент, когда на карту было поставлено все!.. Ну, или почти все…» Александр Геннадьевич прекрасно понимал, что имеет он нынче дело с умным, изощрённым и достойным противником, способным на самые непредсказуемые и неординарные маневры. Потому и отдал Усачёв приказ о взятии «беглецов» живыми, дабы имел он возможность познакомиться с тем «криминальным виртуозом» лично. Виталий Зиновьевич устроился на переднем сиденье, рядом с водителем. Мне ж пришлось потеснить двоих пассажиров сзади. Благо, «Победа» машина вместительная и никто из нас не чувствовал себя в ней притесненным. Да, и сама обстановка, непринужденного и лёгкого общения, вовсе не располагала для некоего брюзжания, негодования и выражения прочего недовольства по поводу каких-либо неудобств. А может мне это лишь казалось. Ведь в ту минуту я был безумно счастлив от одной лишь мысли, о своем внезапном освобождении. И вовсе было неважно, кто находился со мной рядом, и кого мне следовало благодарить за моё спасение. – Куда едим? – обратился к адвокату водитель. – Куда подальше!.. По городу покатаемся!.. Осмотримся; узнаем, куда попали и что здесь за люди!.. Ведь теперь у нас и свой экскурсовод имеется!.. Он-то и познакомит нас с местными достопримечательностями и злачными местами!.. – Виталий Зиновьевич обернулся ко мне. – …Ведь, так? В знак согласия я кивнул головой. – А может сразу, по «злачным местам»?.. В картишки раз-другой перекинемся!.. Рулетку покрутим! – осторожно предложил один из попутчиков, сидевших сзади. – Нет!.. – в категоричной форме возразил Виталий Зиновьевич. – …У нас намечены очень важные дела!.. Кстати!.. Вы ж ещё не знакомы!.. – спохватился адвокат. – …Итак!.. За рулем нашего «болида», лихой и бесстрашный Аэртон!.. Бывший профессиональный автогонщик, многократный чемпион гран-при «Формулы-1»! – Почему «бывший»?.. – слегка возмутился водитель. – …Бывших автогонщиков не бывает!.. Автогонщик это не профессия, и не хобби!.. Скорей, это образ мышления или стиль существования!.. На крайний случай, хроническое душевное заболевание! – Извини, дружище!.. Не думал, что ты так остро отреагируешь на мою реплику!.. Ну, хорошо!.. Попробуем по-иному!.. Сегодня и всегда, за рулем нашей сверхзвуковой «торпеды», гроза автотрасс и бездорожья, единственный и непобедимый Аэртон! – после непродолжительных оваций адвокат поинтересовался. – …Так, устроит? – Как-то через чур, что ли пафосно!.. Однако сойдет! – Олег! Рядом с тобой, Андре!.. Великий дамский угодник!.. Мимо него не проскочит ни одна случайная юбка!.. Любая бабёнка посчитает за счастье броситься ему на шею!.. Уж и не знаю, чем он их берет!.. Да, ты сам на него глянь: ни кожи, ни рожи!.. – Чтобы влюбить в себя женщину ни того, ни другого, иметь вовсе не обязательно!.. – задумчиво произнес Андре. – …Достаточно обладать нескончаемым чувством юмора, скромным обаянием и той притягательной харизмой, от которой дамы, н самом деле, и сходят с ума!.. В своё время, при помощи этих нехитрых секретов, мне и удалось соблазнить практически всех европейских принцесс, а так же, ещё не успевших состариться королевских особ!.. В половине нынешних наследников царских престолов, наверняка течет и моя скромная кровь! – Спорить не берусь!.. – усмехнулся Виталий Зиновьевич и, развернувшись к пассажиру, сидевшему у противоположного от меня окна (тому самому, который предлагал сразу поехать по «злачным местам»), продолжил. – …А это наш Джеки!.. Чёрный Джек или Bleck Jeck!.. Игрок, коего белый Свет не видывал!.. Перед тобой знаток всех видов настольных и азартных единоборств!.. Не ошибусь, если скажу, что в его многочисленных карманах и тайниках мы запросто отыщем нынче с дюжину краплёных колод! – Ошибаетесь, Магистр!.. В моем нынешнем положении вполне достаточно иметь лишь одну, причём, «чистую» колоду!.. А ведь помнится, был у меня случай, когда за одним игровым столом, судьба свела меня с великими Гудини и Калиостро!.. Вот это, скажу я вам, было настоящее соперничество!.. Мы играли отнюдь не на деньги!.. Мы соревновались в искусстве манипуляций и грандиозного блефа!.. Целую ночь, продолжалось наше противостояние!.. И без ложной скромности, могу констатировать тот факт, что к рассвету я умудрился-таки, остался в выигрыше! – Как видишь!.. В моей коллекции присутствуют лучших и наиболее яркие представители всех, известных на земле мужских страстей и пороков!.. – продолжил Виталий Зиновьевич. – …Долгие годы я подбираю по всему миру всевозможных «узких специалистов своего ремесла»!.. Неисправимые бабники; заядлые картёжники; фанатики скорости, высоты и глубины; уличные бойцы; ненасытные чревоугодники; отпетые мошенники; великие спортсмены!.. Этот список можно продолжать и продолжать до бесконечности! Кстати!.. Вместе с нами едет и твой соотечественник, некто Алик Квасов!.. Жуткий лодырь и любитель «вмазать» на халяву!.. – заметив мое удивление, Виталий Зиновьевич пояснил. – …В салоне, можешь его не искать!.. Он в багажнике!.. От этого подлеца, так разит перегаром, что немудрено и самому опьянеть!.. Его имя и фамилия, говорят сами за себя!.. Ведь пьет, собака, ну все что только горит! Спросишь: зачем мне нужна, вся эта «никчёмная коллекция»?.. Знаешь?.. В компании увлеченных плохишей и конченых негодяев, как-то подсознательно начинаешь чувствовать себя намного увереннее и свободней!.. Потому как сам, вовсе не имею, каких бы то ни было болезненных привязанностей и патологических изъянов!.. Пока адвокат размышлял вслух о мужских грешках, об их преимуществах и недостатках, я припомнил то, как один из моих попутчиков, обращаясь к Виталию Зиновьевичу, назвал того Магистром. «Интересно, какой смысл он вкладывал в это многозначное слово?..» Однако придумать что-либо логичное, я так и не успел. Мои размышления отвлек Аэртон, внезапно обратившийся к адвокату. – Ваше Святейшество!.. За нами «хвост»! – Вот твари!.. А ведь я его предупреждал!.. – выругался Виталий Зиновьевич. – …Что ж!.. Тем генералу будет хуже!.. Давай-ка, дружище, прибавь газу!.. Устроим-ка мы им гоночный заезд по центральным улицам!.. Аэртон!.. Если успеешь вырваться из города, за мной исполнение любого твоего желания! Оглянувшись назад, я сразу заметил две милицейские «тачки», следовавшие вслед за нами в плотном потоке машин. Тут-то и понял я, что не было никакого освобождения. Не было ни взятки; ни подписки о не выезде. До меня, наконец-то дошло, что я совершил самый настоящий побег. Что с этой минуты судьба моя ломалась кардинально. Нет более моего бизнеса; нет жилья; нет стабильного дохода и спокойного существования. Потому как весь остаток своей жизни, мне предстояло провести «в бегах» на полулегальном положении. А быть может и вовсе покинуть страну по поддельным документам. – Нам сейчас будет лучше свернуть на набережную!.. – машинально посоветовал я Аэртону. – …Там интенсивность движения поменьше!.. Проще будет уйти от погони! – Уж лучше, мы по дворам!.. – возразил Виталий Зиновьевич. – …В жил массивах они, уж точно, стрелять не решаться! – Стрелять?!.. – со страхом и удивлением переспросил я. – Самым лучшим, для нас для всех, будет вариант при котором вы оба замолчите и доверите управление автомобилем мне! – выкрикнул Аэртон. Он совершал немыслимые маневры и внимательно следил за дорогой. – Здравия желаю, товарищ генерал!.. Разрешите доложить?.. – услышал Усачёв, подняв телефонную трубку. Этого звонка Александр Геннадьевич ждал с нетерпением. Он тотчас схватил со стола ручку и придвинул к себе чистый лист. – Давай-давай! – Итак!.. По указанной машине с государственным регистрационным номером: 99—99 ОМК, получены следующие сведения!.. На учёт она была поставлена в 1956 году и долгое время числилась за совхозом «Путь Ильича», что в Тевризском районе!.. То есть, на Севере нашей области!.. Эта «Победа» являлась служебным автотранспортом директора того самого совхоза-миллионера! В 1969 году автомобиль с учёта сняли!.. Причина: стихийное бедствие! – Что за чепуха? Какое ещё бедствие? – Александр Геннадьевич не сдержался, высказав своё удивление вслух. – …Подробности не пытался выяснить? – Обижаете!.. Как не выяснить?.. Тем более что в Тевризском РОВД, дружок мой, начальником отдела служит! – Давай короче! – недовольно буркнул Усачёв. – История запутанная!.. Однако суть её в следующем!.. В конце 60-х, в том районе проводились геодезические работы по поиску природных ископаемых!.. Близ одной из деревушек пробы дали положительный результат и в том самом месте решили ставить буровую вышку!.. Все бы ничего!.. Да только место для бурения, было выбрано не совсем подходящее, деревенское кладбище! Труженики села, естественно, взбунтовались!.. Дело дошло до районного комитета партии!.. Директор совхоза получил тогда по первое число и был обязан уладить конфликт самостоятельно!.. Вернулся директор в совхоз и предложил односельчанам вполне компромиссный вариант, перенести кладбище с останками (за счёт районного бюджета) на другое место!.. А в придачу, каждой семье!.. – Ты можешь говорить по существу? – взревел генерал. – В общем, в первый же день эксгумации останков!.. Директор совхоза, лично контролировавший ход работ, возвращался домой затемно!.. Водила его, слегка заплутал, и машина заехала на болотистую местность!.. Там-то и провалилась наша «Победа» в трясину!.. Шофёр, парень молодой, успел-таки выскочить!.. Тогда как директора, вместе с машиной поглотила тёмная пучина!.. Самое интересное, что место гибели директора, водитель так и не смог найти!.. Местные жители говорят, будто бы это нечистая сила забрала грешного директора, покусившегося на самое святое, на могилы предков! – Ну, хватит чушь молоть!.. – Усачёв, в очередной раз, оборвал собеседника. – …Скажи лучше, где сейчас тот водитель?.. Жив ли?.. – Знаю, что осудили его за разгильдяйство!.. Пять лет ему дали!.. И назад, в своё село, он уже не вернулся!.. Правда, кое-кто из старожилов утверждает, будто бы видел того парня!.. Точнее, уже не паренька, а постаревшего и поседевшего мужичка, якобы, совсем недавно навещавшего родные края! – А вот это, уже интересно!.. – генерал удовлетворённо потер руки. – …Значит машину в 1969-м, так и не нашли?.. Говоришь, как в воду она канула!.. Вернее, в болото!.. И как только в районе появляется её бывший водитель, она тут же объявляется в городе, целая и невредимая!.. Весьма неслучайная закономерность, не находишь?.. Слушай, Василий!.. Попробуй-ка, что-нибудь накопать на этого «возвращенца»!.. Где и чем живет?.. На какие средства существует?.. Поддерживает ли хоть какие-то отношения с лицами, отбывавшими с ним срок?.. Короче, покопайся в архивах и побеседуй там, с кем следует! Не успел генерал положить трубку, как тут же напомнила о себе и ещё одна, не менее «горячая» линия. – Ну, чё?.. Задержали? – терпение Усачёва было уже на пределе. – Пока нет, товарищ генерал!.. – ответ с противоположной стороны связи прозвучал в несколько извиняющемся тоне. – …Преследуемая машина рискованно маневрирует!.. Постоянно меняет скорость и направление движения!.. Однако сейчас!.. Мы, похоже, загнали её в тупик!.. Кроме как на Черлакский тракт двигаться им более некуда!.. Все остальные пути надёжно блокированы!.. Надеюсь, что на стационарном посту ГИБДД мы их сумеем встретить массированным огнем! – Эй-эй, поаккуратней!.. Стрелять только по колесам! – Усачёв поспешил урезонить своего подчинённого. – …Короче, я уже сам выезжаю!.. Минут через двадцать буду на месте!.. Вот там мы и поговорим!.. Приближаясь к стационарному посту милиции (установленному на южном выезде из города), Усачёв сразу заметил людей столпившихся у обочины. Взгляды любопытных зевак были обращены куда-то вниз, на пустырь возле кладбища. Приказав водителю остановиться, генерал покинул салон автомобиля. В придорожном воздухе вовсю витал стойкий запах пороховых газов. Значит, стреляли. Навстречу Александру Геннадьевичу, уже спешил старший опергруппы. – Товарищ генерал!.. Машину мы остановили!.. Неслась, как взбесившаяся, потому и пришлось нам открыть огонь!.. После чего, преследуемый автомобиль занесло!.. Вылетев с трассы, он и спарашютировал в придорожный сугроб! – Молодцы, справились! – генерал впервые за сегодняшний день улыбнулся. – Остановить-то мы её остановили!.. Да только, какой с этого толк!.. При осмотре «Победы» вдруг выяснилось, что салон её пуст!.. Ни водителя, ни пассажиров!.. Вообще никого!.. И никаких следов вокруг места падения!.. Абсолютно чистое и ровное белое поле! – Она что ж, по-твоему!.. На автопилоте через весь город летела?.. – Усачёв кое-как сдержался, дабы немедленно не перейти на мат. – …Насколько я понял, машина преступников непрерывно оставалась в поле вашего зрения? – Ну, быть может, пару раз!.. И то, на очень короткое время, мы все же упускали её из вида! Правда, было это ещё в черте города! – Говори уж прямо: прохлопали!.. Эх, Палыч, Палыч!.. Когда молодые косячат, это ещё можно понять!.. Но как мог ты!.. Ай!.. – и в отчаянии генерал махнул рукой. – Там ещё!.. – начал было Палыч, но тут же осекся. – Ну, давай-давай!.. Договаривай!.. Добивай своего командира! – В багажнике «Победы» обнаружен полупьяный бомж!.. Сейчас его допрашивают в теплушке!.. И ещё!.. В общем, у задержанной машины нет двигателя! – собравшись с духом, наконец-то, выпалил подчинённый. – Да ты, брат, не иначе пьян!.. – отказываясь поверить в услышанное, Усачёв округлил глаза и попытался уловить исходящий от Палыча запах перегара. – Никак, нет!.. – в подтверждение, старший опергруппы выдохнул в лицо начальника весь воздух, находившийся в его лёгких. – …Я и сам сперва не поверил!.. Открываем капот, а там какая-то сухая трава!.. Ни то сено, ни то солома! – А ну, пошли!.. Покажешь! – генерал решительно направился в сторону слетевшего с трассы автомобиля. Вслед за Палычем, Усачёв с трудом пробирался по едва протоптанной дорожке. В какой-то момент он чуть было не потерял равновесие. И чтоб не шмякнуться на глазах у наблюдавшей за ними с дороги многочисленной милицейской публике, генерал оперся рукой, о крышу торчащей из снега «Победы». На ногах Александр Геннадьевич устоял. Тогда как рука его, словно прошив тончайшую фольгу, продырявила насквозь проржавевшую крышу автомобиля и провалилась вовнутрь салона. – Чёрт побери! Да она ж совсем гнилая! – чертыхнулся Усачёв, приближаясь к открытому капоту. – Причём коррозия разъедает её с невероятной скоростью!.. – пояснил Палыч. – …Каких-то десять минут назад она ещё имела вполне пристойный вид и неплохое состояние железа! Совсем недавно, я с трудом мог открыть капот! А сейчас, будто слюда, он ломается под собственным же весом!.. Ещё чуть-чуть и «тачка» рассыплется, превратившись в буро-жёлтый ржавый порошок!.. А теперь, товарищ генерал, взгляните сюда!.. – при этом подчинённый указал на то самое место, где и должен был быть двигатель. – …Если бы лично не гнался за этой «развалюхой», ни за чтоб не поверил в то, что она может передвигаться без какого-либо двигателя!.. И уж тем более, развивать скорость под двести километров в час! Мотор автомобиля (его основная движущая сила), действительно, под крышкой капота отсутствовал. Кроме пожелтевших сухих стеблей камыша, да резкого и приторного болотного запаха там, вообще, ничего не было. На всякий случай генерал пошарил рукой по дну и извлек оттуда небольшую монетку. На ней была изображена лошадь с двумя, сидящими в седле всадниками. Повертев монетку в руке, Усачёв машинально сунул её в карман и обернулся к Палычу. – Прикажи своим, ещё раз перешерстить салон!.. Пусть снимут сидения, режут обивку, разбирают её по винтикам!.. Короче, ни мне тебя учить!.. Авось найдут, какую зацепку! – Слушаюсь! – Ты, кажется, что-то говорил там про бомжа?.. Пойдем-ка, послушаем его историю!.. Заметив входящего в «теплушку» генерала, дознаватель, беседовавший с задержанным, тотчас встал. – Молчит! – доложил он, как бы оправдываясь. – Батюшки!.. Кого я вижу!.. – развернувшись к двери и увидев Александра Геннадьевича, бродяга оживился. – …Да, ведь это!.. Ни кто иной, как сам Усачёв!.. Легендарный опер Ленинского РОВД! – Мы, разве знакомы? – генерал пристально вгляделся в небритое морщинистое лицо бомжа, одетого в исключительное рваньё. – А как же!.. Помнится, по делу Щербатого вы меня как-то!.. Лет двадцать тому назад «кололи»!.. Засадил ты его, Александр Геннадьевич, на большой срок!.. А вместе с ним пошли по этапу и Крест, и Каржас!.. Воры авторитетные!.. Ну, и я, мелкая сошка вслед за ними отправился!.. – Коль нашлись у нас общие знакомые, так и потолковать нам будет проще? – хитро улыбнулся генерал. – Один на один!.. И без протокола! – уточнил оборванец. – Идет!.. – согласился Усачёв. – …Ребята, покурите пока на улице!.. – обратился он к присутствующим. Оставшись наедине с «мужичком из багажника», Александр Геннадьевич присел в кресло. – Как зовут-то тебя, лишенец? – Аликом! – Да, собственно, я это и сам вижу! Однако давай мы нынче обойдёмся, без всяких там кликух и прозвищ! – Да, говорю же: Алик Квасов!.. – чуть ли не выкрикнул возмущённый бомж. – И как ты, Алик, в багажнике «Победы» оказался? – Сам залез! Знаете ли?.. С определённого момента, я начал побаиваться садиться в салоны легковых автомобилей!.. По молодости, в принеприятнейшую историю я, знаете ли, попал!.. Погиб человек!.. С тех пор и пью!.. С той поры, и не могу без содрогания «баранку» автомобиля видеть! – И чья ж эта «Победа», в багажник которой ты залез? – прервав лирическое отступление, генерал задал более чем конкретный вопрос. – Моя! – ни чуть не смущаясь, ответил бомж. – А за рулем, кто ж сидел? – проигнорировав шутку, Усачёв продолжил гнуть свою линию. – Всё, начальник!.. Считай, что наш разговор окончен! – и Алик, закрыв глаза, сделал вид что дремлет. – Не понял!.. – Александр Геннадьевич выпучился на бродягу. – …Мы ж договорились, что поболтаем по-свойски!.. Дескать, один на один! – Вот так!.. – приоткрыв один глаз, Алик покосился на пустой стол. – …«По свойски» не общаются! – А как, по-твоему, должен выглядеть «разговор по душам»? – В начале!.. Ты б отправил своих «орлов» за водкой!.. Опохмелил бы своего приятеля!.. А уж после, спрашивал и о водителе!.. Чё, не видишь, как меня колотит!.. Командир, мне очень плохо!.. Нутро мутит и голова раскалывается! – Хрен с тобой, золотая рыбка! Как ни странно, но генерал откомандировал-таки машину к ближайшей придорожной закусочной за спиртным. Сейчас Александр Геннадьевич готов был терпеть всякий каприз бомжа, исполнять любую его прихоть. Главное, чтоб тот, хоть намёком, хоть полусловом, подсказал бы ему кто ж на самом деле, на протяжении целого дня, дурачит и водит его за нос. Кто, каждый раз, подкидывает ему все более и более невероятные, не укладывающиеся в человеческом понимании факты. После того, как на столе, рядом с чистым бланком протокола, вдруг появилась только что привезенная бутылка водки, начальник УВД вновь устроился напротив полусонного бродяги. – Ну?.. Теперь ты доволен? – Считаешь, что одного «пузыря» будет нам достаточно?.. – протирая глаза, с явным сомнением поинтересовался Алик. – …Или наш разговор будет настолько коротким?.. – Коль привык ты измерять своё время в выпитых литрах, стаканах или глотках, то тут все зависит от дозировки употребляемой спиртосодержащей жидкости!.. – усмехнулся Усачёв. – …Однако в любом случае, этой «поллитровки» тебе за глаза хватит! – Ни «тебе», а нам!.. – уточнил Квасов. – …В одиночку я пить не собираюсь!.. Пока не поздно, посылай своих ещё за одной!.. – Мужик! А ты, случаем, ни чё не попутал?.. – вспылил Александр Геннадьевич. – …Может, хватит верёвки из меня тут вить? – Генерал, да ты не горячись!.. Лучше сам раскинь своими мозгами!.. Разве сможет трезвый, понять пьяного?.. Ведь они мыслят по-разному, потому разговаривают на разных языках!.. Вполне может сложиться ощущение, что они и вовсе представители разных миров!.. Вот и предлагаю я тебе, сразу уравнять наши кондиции! – У меня уже нет сил, с тобой спорить!.. – тяжело вздохнул генерал. – …Чёрт с тобой!.. Наливай!.. Примерно через полчаса «клиент созрел». Вот только кто в этой ситуации являлся «клиентом»: допрашиваемый бомж или начальник УВД, проводивший этот самый неформальный допрос – оставалось загадкой. Генерал, в общем-то, тренированный (по части выпивки) мужик, почему-то быстро пьянел. Тогда как его собутыльник, напротив, с каждым новым возлиянием, словно расцветал. Он становился все бодрей и подвижней. – Вот ты меня, давеча спрашивал!.. Дескать, кто вывел из следственного изолятора твоего подозреваемого?.. Требовал от меня прямого и немедленного ответа!.. – уплетая за обе щеки привезенную на закуску кильку, Алик продолжал свой заунывный монолог. – …А мне, представь себе!.. В начале, хотелось бы услышать совсем иное!.. – Так спрашивай? – Усачёв небрежно обтер рукавом сальные губы. – Расскажи-ка мне, начальник!.. Правдивую историю о том, как честный опер и гроза местных бандюков, сражавшийся с преступностью не на жизнь, а на смерть, спустя годы вдруг переродился в лучшего друга преступных авторитетов!.. И уже готов засадить за решётку первого, попавшегося ему под руку! – Ты действительно, желаешь это услышать? – Действительней не бывает! – Что ж, слушай!.. История эта самая банальная!.. Только заняв руководящий пост, ты и начинаешь понимать, что «гонки» за бандитами остались в твоём далёком прошлом!.. В первую очередь, ты теперь должен быть дипломатом!.. – ни с того, ни с сего вдруг принялся оправдываться генерал. – …Я вынужден вести переговоры и находить общий язык абсолютно со всеми!.. В том числе и с лидерами организованной преступности!.. Иначе область погрязнет в бесконечном хаосе и массовых беспорядках!

Конец ознакомительного фрагмента.