– Его величество согласился принять вас, – запинаясь, произнес он.

Бельгарат ухмыльнулся.

– Я был в этом почти уверен.

Каль Закет заметно изменился с тех пор, как Гарион видел его в последний раз. Его белая полотняная мантия была помята и запачкана, а под глазами обозначились темные полукружья. В небритом лице не было ни кровинки, волосы спутаны. Каль дрожал всем телом и, казалось, не мог даже встать от слабости.

– Что вам нужно? – едва слышно выдавил он.

– Вы больны? – спросил Бельгарат.

– Легкий приступ лихорадки.– По телу Закета снова пробежала дрожь. – Что же такое важное заставило вас силой прорваться ко мне?

– Ваша империя на грани гибели, Закет, – прямо сказал Бельгарат. – Вам пора вернуться домой и усилить свои позиции.

Закет слабо улыбнулся.

– Что было бы вам очень на руку, – сказал он.

– То, что происходит в Маллорее, никому не на руку. Расскажи ему, Брадор.

Волнуясь, мельсенец рассказал свою историю.

– Демоны? – скептически переспросил Закет. – Бросьте, Бельгарат. И вы думаете, что я этому поверю? Вы и вправду полагаете, что я брошусь в Маллорею охотиться за тенями и оставлю вас здесь, на западе, чтобы к моему возвращению вы выдвинули против меня армию? – Бившая его дрожь усилилась. Голова Закета судорожно подергивалась, а на губах пузырилась пена.

– Вам не придется оставлять нас здесь, Закет, – ответил Бельгарат. – Мы отправимся с вами. Если даже десятая часть того, что рассказал Брадор, – правда, мне придется поспешить в Каранду, чтобы остановить Менха. Если он вызывает демонов, мы все должны бросить свои дела и помешать ему.

– Чушь! – возбужденно вскричал Закет. Взгляд его устремился в пространство, а дрожь и покачивание усилились настолько, что он был уже не в состоянии управлять своим телом. – Я не позволю никакому старому умнику завлечь меня в... – Издав нечеловеческий вопль, он внезапно поднялся со стула, обхватив голову обеими руками. А затем навзничь повалился на пол, дрожа и подергиваясь.

Бельгарат ринулся к бьющемуся в судорогах Закету и схватил его за руки.

– Быстрее! – крикнул он. – Засуньте ему что-нибудь между зубами, иначе он откусит себе язык.

Брадор схватил со стола пачку документов, скомкал их и запихнул в покрытый пеной рот императора.

– Гарион! – снова раздался голос Бельгарата. – Сбегай за Польгарой, быстрее!

Гарион кинулся к двери.

– Подожди! – Бельгарат подозрительно понюхал воздух у лица лежащего на полу человека. – Пускай Сади тоже придет. Здесь странно пахнет. Поторопись!

Гарион помчался по коридорам мимо изумленно застывших слуг и наконец ворвался в комнату, где Польгара мирно беседовала с Сенедрой и Бархоткой.

– Тетушка! – крикнул он. – Быстрее! Закет в обмороке.

Затем он повернулся, пробежал еще немного по коридору и, надавив плечом на дверь в комнату Сади, открыл ее.

– Ты нам нужен! – крикнул он удивленному евнуху. – Пошли со мной.

Через несколько минут все трое стояли перед полированной дверью в вестибюле.

– Что происходит? – испуганным голосом спросил ангараканский полковник, преграждая им путь.

– Ваш император болен, – сказал ему Гарион. – Уйдите с дороги. – Он грубо отпихнул офицера в сторону и распахнул дверь.

Конвульсии, по крайней мере, немного утихли, но Бельгарат продолжал держать Закета за руки.

– Что с ним, отец? – спросила Польгара, опускаясь на колени рядом с лежащим без сознания императором.

– У него был приступ.

– Эпилепсия?

– Не думаю. Не совсем похоже. Сади, подойди сюда, принюхайся к его дыханию. Я чувствую какой-то необычный запах.

Сади осторожно подошел, наклонился и несколько раз втянул носом воздух. Затем выпрямился, лицо его побледнело.

– Талот, – сказал он.

– Яд? – спросила Польгара. Сади кивнул.

– Очень редкий.

– У тебя есть противоядие?

– Нет, моя госпожа, – ответил он. – От талота нет противоядия. Он смертелен. Его редко используют, потому что он действует очень медленно, но от него никому не оправиться.

– Он умирает? – спросил Гарион, чувствуя легкую тошноту.

– Да, можно так сказать. Судороги утихнут, но потом будут повторяться все чаще и чаще. А потом... – Сади замолчал.

– И нет никакой надежды? – спросила Польгара.

– Ни малейшей, моя госпожа. Все, что мы можем сделать, – это несколько облегчить его последние дни.

Бельгарат выругался.

– Успокой его, Польгара, – сказал он. – Нам нужно отнести его в постель, но его не сдвинешь с места, пока он вот так крутится.

Она кивнула и положила ладонь Закету на лоб. Гарион почувствовал легкую волну энергии, и вздрагивающий император затих.

Очень бледный, Брадор взглянул на них.

– По-моему, пока не надо об этом объявлять, – предупредил он. – Давайте сейчас назовем его болезнь легким недомоганием. Я пошлю за носилками.