Семь тетрадей. Избранное (сборник)
вернуться

Щербаков Борис
Шрифт:

«Крылом махнула цапля над рекой…»

Крылом махнула цапля над рекой,И ветер стих, и как-то сразу разомМоргнуло солнце красным рыбьим глазомИ в пекло укатилось на покой.Куда-то вдаль уплыл последний свет,И мир заснул, ему, наверно, снится,Как под крылом парящей гордо птицыВ слепящих брызгах занимается рассвет.

Последний путь иисуса

Голгофа горбилась вдали,Закат спускался ржаво-рыжий.Казалось, все пути велиТуда, вперед и к небу ближе.Виденье куталось в пыли,Она ждала, немая груда…Казалось, все пути велиТуда, и лишь один оттуда.Его вели, прощаясь с миром,Он тихо шел, а что он мог?Он не кудесник и не бог,Зачем-то названный кумиром…«За что судьба со мною зла? —Он про себя твердил упрямо. —За то, что злость меня взяла,Я выгнал торгашей из храма?За то, что излечил калек,За то, что хлеба дал народу?»Он тихо шел, чтобы навекОбресть величье и свободу…Толпа вокруг него росла.Он снова окружен толпою.Сама земля его несла,Чтобы возвысить над собою.Так вот она, людская скорбь,В щемящем горе этих взглядов.Но ты держись, спины не горбь,Не порть прощального парада.Другие прячутся вдали —Им подавай простое чудо!…Он шел… И все пути велиТуда… и лишь один оттуда…

К поэме о числах

Первый день проведи с тоскою,На второй понадейся вновь.И, сказав себе «нет – покою»,Третьим днем разыщи любовь.На четвертый оставь сомненья,В пятый день не войди, вбеги,Только капельку сожаленьяНа потом себе прибереги.На шестой наслаждайся властьюИ во всем на седьмой разберись,На восьмой искупайся в счастье,А девятого берегись…А когда тебя жизнь остудит,Ты, наверное, сам поймешь,Что десятого дня не будет,Как бы ни был восьмой хорош.

«Боль была ослепительно белой…»

Боль была ослепительно белой,Как колючий декабрьский снег.Мне с собой ничего не поделать,Я такой же как все человек.Будто вспышка, минутная слабость,И слова застучали в висках.«Горе – наша любовь, а не радость,Наше счастье – не в наших руках».Больше нет перед нами препятствий,Больше нет нескончаемых лет.В жизни есть испытание счастьем,Испытания временем нет.Где мое ненайденное счастье,Радость дней и тревога ночей?Боль была удивительно ясной,Как прозрачный, студеный ручей.

Осень

Мы – это листья, что кружатсяВ вихре последнего танца,Чутко внимая октаве органаПрозрачного дня.Мы разлетимся и даже не бросимДруг другу: «Останься!»Я позабуду тебя, да и ты позабудешь меня.Что нам обиды, которые будутВ мгновенье забыты?Что нам надежды, которые тают,Чуть только застыв?Мы – это листья, что кружатся в осени,Солнцем залитой,Жадно встречая холодного ветраУпрямый порыв.

Ночь игуаны

Под развесистым платаномПривязали игуану,Так, для смеха, для забавы,Чтоб не мять ей больше травыИ с камнями не сливаться,Не искать себе добычи,Чтоб весной, храня обычай,Не продолжить больше рода…При стечении народаПод развесистым платаномПривязали игуану.Всем им хочется сильнееЗатянуть петлю на шее,Чтоб, боясь кровавой раны,Не рвалась бы игуана.Люди знают: надо, надоТолстым боцманским канатомИгуану привязать,Только жаль, что негде взять.Злые лица, злые позы,Только незнакомы слезыВ мире змей и игуан…А веревка долго трется,Только ведь всегда найдетсяТот, кто ночью под платанПроберется осторожно,Не шумя, насколько можно,Перережет ту веревку.Только утром эти людиВсе равно его осудят.А ведь столько было б смеха,Вот забава, вот потеха!Под развесистым платаном,На веревке – игуана!

Хочешь?

Хочешь, кульбитом КорбутСдам ГТО норму?Влезть могу на Эльбрус двугорбый,Только скажи, что любишь!Хочешь, рассыплюсь трелями барда?У шах-ин-шаха выиграю в нарды,Шпагу могу проглотить, алебарду,Только скажи, что любишь!Хочешь, досрочно сдам сессию,И – на каникулы в Полинезию?Могу открыть изотоп для цезия,Только скажи, что любишь!Раньше, бывало, достанешь звезды —И хорошо. Легко и просто.Но ты подумай, может быть, поздно,Пока ты скажешь, что любишь.

Ступени

В этом доме большом ни дверей, ни окон,В этом доме отчаянно мечутся тени.Все, как было всегда и веков испокон —Вверх и вниз убегают немые ступени.На одних – покрывалом тяжелая пыльПогребает следы проходивших когда-то.Это значит – безветрия длительный штильБережет их, как мы бережем экспонаты.На других – миллионы упругих подошвДо округлости стерли у мрамора грани,Руки вытерли краску перил… ну и что ж,Им Создатель воздаст за такое старанье.А ступени бегут до вершин снеговых,Что качаются с небом сияющим вровень.И какая вам разница, если на нихВы увидите пятнышко высохшей крови?А ступени бегут, уходя в темноту,Паутину и грязь, и еще что-то кроме.Проходите, пожалуйста, в ту или в ту?Ни окон, ни дверей в этом сказочном доме.В этом доме большом ни окон, ни дверейИ не платят жильцы ни квартплаты, ни пени.И еще хорошо, что веков испоконВерх и вниз убегают куда-то ступени.