Солнце уже поднялось, и магический шторм над морем несколько удалился от берега: темный водоворот и бешеная энергия сейчас бушевали в самом центре пролива.

Из «Рипаты» принесли провизию. Гебориец присоединился к своим спутникам, когда им впервые за несколько дней досталась нормально приготовленная еда. Кульп подошел широкими шагами к тому месту, где Геслер наблюдал за парочкой спящих солдат, которые забрались под небольшой навес от солнца, смастеренный из паруса и четырех жердей.

Покрытое шрамами лицо капрала тронула ироничная улыбка.

– Это похоже на какую-то шутку Фенира, – произнес он. Кульп присел на корточки около капрала.

– Рад, что тебе нравится эта сцена.

– Юмор бога Вепря вовсе не предназначен для смеха, маг. Странно: я мог поклясться, что Властелин Лета был... здесь. Подобно ворону на плече священника.

– Ты когда-либо раньше ощущал прикосновение Фенира? Мужчина отрицательно покачал головой.

– Нет, подобного подарка судьба мне ни разу не принесла. Это было просто... ощущение, вот и все.

– Ну и как, сейчас оно сопровождает тебя тоже?

– Не думаю... Не знаю. Не имеет значения.

– Что с Истиной?

– Он принял слова Геборийца слишком близко к сердцу, по его мнению, священник Фенира изменил своему богу и предал всех нас. Но с ним будет все в порядке – я с Непоседой об этом позабочусь. А сейчас настало время ответить на несколько вопросов тебе. Как мы собираемся вернуться обратно на материк? Этот проклятый волшебник до сих пор караулит в море, не так ли?

– Священник обязательно проведет нас.

– Но как?

– Сейчас слишком долго объяснять, капрал, и все, о чем я сейчас могу думать, это только сон. Мое время для караула будет последним, – с этими словами маг поднялся и двинулся в сторону, пытаясь найти себе хоть какую-то тень.

Осторожная Фелисин, у которой не было сна ни в одном глазу, потерла себя руками от небольшого озноба, а затем увидела мага, который скользнул под тень небольшого растянутого паруса и начал готовиться ко сну. Затем она перевела взгляд на моряков и обрадовалось, почувствовав поднимающееся в себе чувство презрения. «Последователи Фенира, это же просто смешно. У этого бога Вепря нет абсолютно никаких мозгов. Эй, вы, дурачье, да ведь Фенир – то здесь, прячется среди мира смертных. Да ведь он сейчас беззащитен перед любым охотником с острым копьем. Мы видели его копыто, и за это можно поблагодарить нашего старика. Что бы вы ни намеревались теперь делать, скажите ему спасибо».

Баудин спустился к воде и обмыл свое тело. Возвратившись, он подошел к девушке; с его бороды капала вода.

– До сих пор еще боишься, Баудин? – спросила Фелисин. – Посмотри вон на тех солдат – видишь, один из них проснулся? Он слишком крут для тебя, не правда ли? А другой, с арбалетом? Тому совсем не трудно понять твою ужасную суть. Да, это сильный человек – гораздо сильнее тебя...

– Что, ты уже успела со всеми переспать? – проворчал он.

– Ты же меня использовал...

– И что с того, девушка? Ты рождена только для того, чтобы тобою пользовались всю жизнь.

– Худ бы тебя побрал, ублюдок!

Подойдя к ней вплотную, Баудин громко захохотал.

– Теперь тебе так и не удастся мне насолить – мы покидаем этот остров. Я выжил, прошел через это. И все, что ты способна сказать, не изменит моего настроения, девушка. Ничего.

– А что означает коготь, Баудин? – лицо громилы приняло безличную маску, но девушка продолжила: – Ты понимаешь, о чем идет речь – о той вещице, которую ты прячешь вместе с остальным воровским инструментом.

Наигранный непонимающий взгляд Баудина сказал, что тот абсолютно не собирается что-либо рассказывать. Девушка обернулась и увидела Геборийца, стоявшего на расстоянии нескольких шагов.

– Неужели я не ослышался? – спросил он. Одноухий громила будто набрал в рот воды.

Фелисин заметила, что на лице Геборийца появилось странное выражение; она поняла, что старика сильно взволновала тема их разговора. Он взглянул на девушку, а затем вновь уставился на Баудина. Через несколько минут, улыбнувшись, старик произнес:

– Что же, до сего момента это была чистая работа.

– В самом деле так думаешь? – спросил громила, повернув голову назад.

– Яне понимаю, о чем идет речь, Гебориец, – капризно произнесла Фелисин.

– Тебе следовало бы в свое время уделять побольше внимания домашнему репетитору, девушка.

– Объясни, что ты имеешь в виду.

– Только по образу и подобию Худа, – произнес он и заковылял прочь.

Фелисин еще сильнее сжала вокруг себя руки и обернулась лицом к проливу. «Мы все до сих пор живы, однако мне не стоит снижать бдительности. Надо перетерпеть еще совсем немного». Материк охвачен огнем восстания против Малазанской империи. Приятная мысль. Возможно, восстанию удастся добиться цели, и в этом случае падут и империя, и императрица, и адъюнкт. А в отсутствие Малазанской империи весь мир вновь охватят тишина и порядок. «Настанет конец репрессиям, конец угрозам заключения, каторги... Это же золотая мечта моей жизни и конечная цель множества жертв. В тот день, сестричка Тавори, когда тебя покинут все телохранители, появлюсь я. Клянусь – все будет именно так, и пусть слышат все боги и все существующие повелители демонов». Однако пока нужно попытаться прибрать к рукам тех людей, которые находятся сейчас вокруг. Как бы привлечь их на свою сторону? Однако эти мысли не касаются Геборийца с Баудином – для них уже слишком поздно. Однако все другие – маг, солдаты...