На улице лежало еще больше трупов, однако на их скрюченных распластанных телах уже не было того отпечатка умиротворенности, который так бросался в глаза. Гебориец помедлил и, словно в подтверждение собственных мыслей, кивнул головой.

– А сейчас мы наткнулись на совершенно другие воспоминания, – произнес он.

Кульп присел на корточки около одной из фигур.

– Это же Сольтакен, которого потоп застал в момент превращения. Посмотрите, он похож на какую-то рептилию...

– Сольтакен и Д'айверс, – объяснил бывший священник. – Ритуальный показ дикой силы. Подобно чуме, нежданные Изменяющие Форму приходят тысячами, и многие из них впоследствии сходят с ума. Смерть наполнила город, каждую улицу, каждый дом. Множество семей было оторвано от своей собственности, – Гебориец покачал головой. – И все произошло за несколько часов, – прошептал он.

Глаза Кульпа застыли на другой фигуре, ее было практически не видно среди огромного количества других тел.

– Здесь не только Сольтакены и Д'айверсы... Гебориец вздохнул:

– Нет.

Фелисин подошла к фигуре, которая так заинтересовала мага. Она увидела толстые, темные, как спелый орех, конечности – руки и ноги, они все еще оставались прикреплены к странному туловищу. Иссохшая кожа покрывала прочные кости. «Я видела подобное раньше. На "Силанде". Это же Тлан Аймасс».

– Твои бессмертные стражи, – сказал Кульп.

– Точно.

– Здесь они нашли свой конец.

– О да, – произнес Гебориец. – Ужасный конец. Между Тлан Аймассом и Сольтакеном с Д'айверсом имеется связь – тайное родство, о котором не догадывались даже коренные жители этого города. Несмотря на это, люди гордо возложили на себя титул Первой империи. Естественно, что подобный ход событий вызвал у Тлан Аймасса крайнее неудовольствие – если подобные создания вообще могут испытывать неудовольствие, – самоуверенные люди захватили то, что по праву принадлежало вовсе не им. Именно по этой причине древний клан прибыл сюда – чтобы восстановить справедливость.

Кульп нахмурился, увидев израненные лица этих созданий.

– Мы вновь столкнулись с Сольтакеном... и Аймассом. Неужели все начинается по новой, Гебориец?

– Я не знаю, маг. Возвращение к древним вратам? Еще одна демонстрация силы?

– Тот Сольтакен-дракон, за которым мы следовали, был вовсе не мертвым.

– Он принадлежал к Тлан Аймассу, – уточнил бывший священник. – Гадающий на Костях. Возможно, он был древним стражем врат, появившимся в ответ на слухи о приближении неминуемого бедствия. Ну что же, нам пора двигаться вперед. Я чувствую запах воды – источник, что мы ищем, еще не высох.

Бассейн располагался в самом центре живописного сада. Выжженный травяной покров устилал осколки плит, которыми некогда была вымощена тропинка. Там и здесь лежали белые и розовые опавшие листья, словно куски растерзанной плоти; бесцветные округлые фрукты висели на огромной лозе, она украшала каменные колонны и окаменелые столбы деревьев. Сад находился в самом разгаре своего цветения.

Лишенные глаз белые рыбы сновали в бассейне с огромной скоростью; среди полной темноты они ощутили магический свет Кульпа и теперь пытались спрятаться в тени.

Фелисин припала на колени, протянула вперед дрожащие руки и опустила их в прохладную воду Ощущение, охватившее ее, приближалось к экстазу.

– Это наследство алхимиков, – произнес Гебориец, стоя у нее за спиной.

Девушка обернулась назад.

– Что ты имеешь в виду?

– Люди, которые пили этот нектар... получали здоровье.

– Неужели растущие вокруг фрукты – съедобные? – спросил Кульп, снимая один из бледных шаров.

– Они были таковыми, когда имели ярко-красную окраску... Девять тысяч лет назад.

Проснувшись, они обнаружили, что плотная взвесь золы висит в воздухе до горизонта – насколько мог видеть Калам. Несмотря на это, все знали, что Имперский Путь не подчиняется естественным законам времени и пространства и что подобные понятия здесь весьма относительны. Их путь был прямым, как древко копья. Опасения Калама усилились.

– Мы же потерялись, – внезапно произнесла Минала, откидываясь в седле.

– Это лучше, чем смерть, – пробормотал Кенеб.

«Хоть она оказывает мне какую-то симпатию», – подумал убийца.

Калам чувствовал, как серые глаза Миналы на протяжении нескольких часов сверлили его спину.

– Выведи нас из этого проклятого Худом Пути, капрал! Мы голодны, мы хотим пить, мы не знаем, где находимся. Выведи нас!

«Я отчетливо представляю себе Арен, я помню его месторасположение – в укромной нише у самого края последнего изгиба аллеи Беспомощности... в самом сердце района Отбросов, где располагаются лачуги малазанских изгнанников – недалеко от русла реки. Прямо вниз по мощеной мостовой. Так почему же мы до сих пор не можем туда добраться? Что нам мешает?»