Шрифт:
Его поступков нет глупей —
Забыв себя, жить для друзей...
Вновь на устах его печать —
Ушёл умеющий молчать.
Я первым тостом помяну
Всех, кто подобен молчуну,
Кто, пусть недолго, но не зря
Жил вопреки и не смотря,
Кто даже злата не скопил,
Кто был любим, и сам любил.
Есть у Родины имя
Говорил, что пишу. Что пока что дышу,
Что чужбиной язык мой не связан,
Что ни славы, ни лет у небес не прошу,
Что грущу. Что прощу. Что обязан...
Что на редкий мой крик – даже эхо молчит, —
Только память скорбит ущемлённо.
Иноверец – неверием я не добит,
И не встал под чужие знамёна...
Кинул карты на долгий исход и поход,
И походкой усталой, без стали,
Принял новый исход и судьбы поворот,
По расчёту, а душу – оставил...
Рассчитали меня и списали с счетов, —
Словно трижды в степи расстреляли.
Вместо планов на жизнь – стопка старых счетов,
Вместо сердца – барсетка из стали.
Я дышу как пишу, я как прежде грешу,
Только грех тот не звонок, не сладок, —
Пепелище души лишь строкой ворошу,
Нет души – только гарь да осадок.
Душно мне... Там, где дом – там душа, —
Неоплатных счетов вереница...
Дни проходят. И жизнь, как вода, не спеша,
Но ночами... Ночами – не спится!
Млечный путь – как тропа до родного крыльца,
А луна – как фонарик дорожный...
Есть у Родины имя – МОГИЛА ОТЦА,
Остальное – не важно и ложно.
Знаешь, Рыжая, это ты – моя осень...
Осень рыжая в золото красит
Прикорнувший у города зябнущий лес...
В терракотовых платьях – невесты-берёзки, а ясень
Как деньгами – листами сорит на невест...
Листья падают – жёлтые, красные – разные.
Вот один оторвался, и кружит с ним Ветер вальсок...
Он дождался. И крылья прекрасные красные
Унесут его с Ветром – в пески, на Восток...
Осень рыжая, словно сестра дорогая,
Златом дарит дорожки лесные окрест...
И вздыхает Земля, и душа замечает
Мерный шелест листвы у берёзок-невест...
Вдалеке за леском, за багряной полоской,
Слышен стрекот тревожный замёрзших сорок...
Моё детство уснуло навек у берёзок,
И в душе затянулось в комок-узелок...
Дождь стучит
Стучит в окно ленивый летний дождь,
Стекают водопады по стеклу…
Я знаю, ты меня давно не ждешь,
Но я судьбу за это не кляну.
Пусть все, как есть, идет своим путём,
Пусть дождь цветы сбивает на асфальт.
Пусть нас не ждут, а мы кого-то ждём,
Пусть ничего не воротить назад…
Идут дожди ленивой чередой,
А по утрам стоит густой туман.
Я не смеюсь, не плачу над судьбой:
Судьба моя – сплошной самообман.
Пусть дождь хлестнет пощечиной в лицо, —
Я вновь щеку подставлю под удар.
Я в жизнь вошел бездушным мертвецом,
И в двадцать лет я безнадежно стар.
Настроение
Впитала пыль ажурная вуаль,
Скулит печаль в собачьей конуре,
На кружке с брагой сколота эмаль,
И чьи-то тени бродят во дворе.
Ничья тоска разлита по углам,
Ничьи скрипят ступеньки у крыльца.
Вздыхает ночь, и что-то шепчет нам,
И сны, как псы, дерутся без конца.
Боюсь Тебя, проснувшись, потерять,
Боюсь, себя не отыскав, заснуть,
И страхов тех несчислимая рать
Бредет за мной в неведомый мне путь.
На том пути есть сад моей любви,
В нем Ты живешь с Тоской наедине,
И нет следов, и все цветы в пыли,
И безысходны мысли обо мне...
Люби меня, хотя бы иногда,