После обильного и длительного ужина последовали танцы. Танцевали все, за исключением наученной горьким опытом госпожи Форшмак да её мужа, который весь вечер так и продержал супругу за локоть здоровой руки.

В лото на сей раз не играли. Вместо этого гости высыпали на улицу посмотреть на фейерверк, во время которого Митенька умудрился поцеловать Анфису в щёку и шепнуть, что вот сейчас всё у них и решится. Супруги Коноклячкины, держась за руки, в умилении смотрели на разноцветные огни, как на диво дивное. Тютюркины снова ругались:

– Принеси мне пальто! – требовала Ирина Викторовна.

– Ага! Сейчас всё брошу и побегу! – возмущённо кричал Захар Олегович.

– Мне холодно!

– Помёрзнешь!

– Изверг! Кому сказала, принеси пальто!

– Обойдёшься!

– Это нужно запечатлеть! Непременно! На холсте! – воскликнула Аглая Швабрина, завороженно глядя на салют. Хотя, может, и вовсе не на разноцветные огни она смотрела, а на ночное небо, желая именно его запечатлеть на холсте...

После фейерверка все вернулись в дом и приступили к десерту. Митенька задул восемнадцать свечей на праздничном торте и вдруг громко сказал:

– Мамаша и папаша! В этот день... В день моего совершеннолетия я ставлю вас в известность, что женюсь на Анфисе. Вот на ней, – и он указательным пальцем ткнул в сторону раскрывшей от удивления рот нашей героини. За столом раздался удивлённый не то «ах», не то «ох», одним словом вздох, вслед за чем наступило гробовое молчание, которое продлилось не более минуты.

– Что?! – хором прогремели мамаша с папашей.

– Что слышали! Я теперь совершеннолетний, и вы мне не указ! – распетушился Митенька. И тут в один миг рухнули все грани приличия:

– Совершеннолетие, говоришь! – взревел мэр города N. – Что?! Женилка выросла?! – «Фу, какая пошлость!» – пронеслось в Анфисиной голове. – Да я тебя без копейки оставлю! Из дома выгоню! Бомжем сделаю! Будешь у меня землю грызть! – расходился Савелий Дмитриевич. – В застенках сгною! – в неистовстве орал он, а господин Косточкин, как только о застенках услышал, вскочил со стула и кинулся бежать куда глаза глядят. – Это почему это меня в моём городе ни во что не ставят?! Родной сын, гадёныш, и тот ни во что не ставит! Что-то не пойму я! – понизив голос и зловеще прищурившись, молвил Коловратов и снова вдруг как гаркнет: – Кто в городе хозяин?!

– Вы, Савелий Дмитриевич!

– Вы, конечно!

– Кто ж ещё?! – в один голос воскликнули все собравшиеся, за исключением нашей влюблённой пары и господина аптекаря, который прятался в гардеробе между шубами и пальто.

– То-то! – удовлетворённо воскликнул Савелий Дмитриевич и по привычке ногой притопнул в знак своего могущества. – Этого хмыря совершеннолетнего на чердаке запереть и жратвы ему три дня не давать! А с вами, красавица, я завтра разберусь! Я вам покажу, как младенцев развращать! Ишь чего вздумала! – замуж за моего сына! Я т-тебе покажу замуж! Я т-тебя...

– Ой, что будет-то! Что бу-удет! – пискнула прокурорша, схватившись за голову, но на это никто не обратил внимания.

– Успокойся, Савушка, успокойся, – госпожа Коловратова в полной растерянности подскочила к мужу и, положив его седовласую голову к себе на грудь, принялась как-то уж особенно старательно её гладить. Присутствующие тоже пребывали в смятении – они вообще не знали, что им делать: ещё неделю назад Анфиса Григорьевна Распекаева была самым почётным человеком в городе, ее буквально на части разрывали, заманивая к себе в гости, а теперь она являлась для всех врагом номер один.

Героиня наша (надо отдать ей должное) поднялась со стула, не теряя чувства собственного достоинства, и вышла из залы с высоко поднятой головой.

– Беги! Катерин Андревна! Беги за ней! – скомандовала Светлана Тимофеевна, и прокурорша кинулась вслед за Анфисой. Нагнав её уже на улице, она вцепилась ей в руку и проговорила с опаской и некоторым подобострастием:

– Анфисочка Григорьевна! Вы не обращайте внимания на Савелия Дмитриевича! Он порой уж больно горяч бывает! Всё образуется, – утешала её Арашкова. – Только я вам от себя скажу, ну, чтобы это между нами было... Оставьте вы эту мысль о Дмитрии Савельевиче! Ничего у вас не получится! Уж поверьте мне!

– А это мы ещё посмотрим – получится или не получится! – грозно сказала Анфиса, садясь в машину, хотя и сама слабо верила после всего произошедшего в то, что она может выйти замуж за сопляка Коловратова.

По пути в гостиницу наша героиня находилась в полнейшем смятении и задавала себе один-единственный извечный русский вопрос: «Что делать? Что делать? Что делать?» Она разрывалась между решением уехать из этого города и потерять тёткино наследство навсегда, потому что до окончания срока выполнения условия завещания оставалось (смех сказать!) два дня, а женихов, кроме Митеньки Коловратого, больше не было, и желанием остаться ещё на ночь и совершить побег с влюблённым в неё по уши сыном градоначальника, подобно Кончите и Хуану из любимого Люсиного сериала. Но человек никогда не знает, что ждёт его в недалёком будущем – человек даже не знает, что с ним через минуту-то произойдёт! Не ведала этого и наша героиня...