А произошло вот что.

Оставив машину под окнами, путешественницы поднялись в свои номера. Клара Тихоновна уже давно ушла ночевать домой. Часы показывали два ночи.

Анфиса металась по комнате, не зная, что ей делать, в то время как в доме у мэра разворачивались следующие события.

Гости и не собирались расходиться – они все как сидели за столом в тот момент, когда их покинула Анфиса, так и просидели до сих пор, решая, как бы им лучше поступить с загадочной особой из Москвы.

– Да я вам говорю! А вдруг она с проверкой к нам прикатила?! – стояла на своём прокурорша.

– А если нет? – сомневался вице-мэр.

– Давайте рассуждать логически, – предложил начальник энского отделения связи. – Если б она с проверкой приехала, то непременно какое-нибудь, ну хотя бы плюгавенькое письмишко или телеграммку отправила бы с отчётом – так, мол, и так, в городе непорядок, воруют все, кто может.

– Ой! Ой! Ой! – схватившись за голову, простонал градоначальник. – Что ж ты меня, изверг, без ножа-то режешь!

– Так я о том и говорю! Ведь ни одного письмишка, ни одной телеграмки, пусть даже самой заплюгавенькой не отправила! Я бы знал, если б отправила!

– Ха! Да можт, она кому надо позвонила! – не сдавалась прокурорша.

– Ой! Ой! Ой! Что же делать?! – взвыл Савелий Дмитриевич.

– Постойте, постойте! – вдруг прорезался Квакин, который весь сегодняшний вечер молчал, вел себя скромно – не пил даже. – Я как начальник милиции хочу знать! А кто она вообще такая? Кто-нибудь у неё документы проверял?

– В том-то и дело, что нет! Я спросила как-то Клару Тихоновну из простого любопытства – ты, говорю, голубушка, у наших приезжих паспорта проверяла? Так эта малахольная, знаете, что мне ответила? Знаете?

– Что?

– Ну, что?

– Да не томи ты!

– А на кой шут мне у них паспорт, говорит, спрашивать. Я людям доверяю, и документы мне незачем проверять! Что ж я, слепая, что ли, не вижу, что они дамы приличные, интеллигентные?! И так с их слов всё и записала! – с пеной у рта рассказывала прокурорша.

– Ох, подведёте вы меня под монастырь! – стонал Коловратов. – Ох, подведёте! Давно нужно было мне вас всех тут бросить на произвол судьбы и бежать куда-нибудь в Ниццу. Жил бы, горя не знал! А теперь что? Что теперь? Я спрашиваю! – и он окинул всех гневным взором. – Молчите? Свистульки глиняные, краснобаи, словоблуды!

– Постойте, постойте! А зачем ревизорше нужно было крутить роман с вашим сыном? – позволила себе заметить госпожа Форшмак.

– А чтобы выудить из этого малолетнего дурака какую-нибудь компрометирующую меня информацию, умненькая вы наша, Белла Львовна!

– А у меня, между прочим, после отъезда этой самой Анфисы Григорьевны с её тронутой сестрицей пропало бриллиантовое колье и две тысячи долларов! – выдала Ирина Викторовна Тютюркина. – Я, конечно, ни в чём не уверена и не привыкла напраслину возводить, но всё это пропало именно после её отъезда!

– Откуда это у тебя две тысячи долларов? Подворовываешь у меня! – взъелся Захар Олегович.

– Да перестаньте вы! Сейчас не до ругани! – цыкнула на них Светлана Тимофеевна.

– А у меня брошка исчезла... Помнишь, котик, ты мне на Новый год подарил?.. – механическим голосом проговорила Аглая Швабрина.

– Эта та самая, за которую я пятьдесят тысяч нашему Форшмаку отдал? – взбесился Пётр Миронович Долгополов.

– Ну, да...

– А у меня кольцо с сапфиром пропало, очень дорогое, старинное, прабабушкино, ещё и двадцать тысяч рублей. Я-то думала, что сама это кольцо куда-то подевала, а деньги... Я на домработницу грешила... Я никак, никак на Анфису Григорьевну подумать не могла! – и на глаза Ульяны Прокоповны Коноклячкиной навернулись слёзы.

– Воровка! – обличительно выкрикнула Ирина Викторовна.

– Их с сестрой нужно немедленно арестовать! – вынес приговор Трифон Афанасьевич Квакин и от осознания собственной значимости преобразился как-то даже – нос вздёрнул, грудь колесом выгнул. – Да! Надо устроить обыск у них в номерах, отыскать награбленное и под замок их обеих!

– А что! Это мысль! – у мэра даже от сердца отлегло. – Вот завтра с самого утра, часиков эдак в восемь, и пойдём все туда. Возьмём её ещё тёпленькую, – с наслаждением протянул Савелий Дмитриевич. – И с позором! Непременно с позором, на глазах у всего города! А теперь давайте-ка спать! Сегодня останетесь у нас, а завтра вы мне нужны как свидетели, – распорядился он, и все со спокойной совестью легли спать. Хоть кроватей на всех и не хватило, но гости разместились – кто как – и заснули почти счастливые – в тесноте да не в обиде, и не подозревая о том, что творится в это время в отеле «Энские чертоги».