— Почему? — хором от любопытства спросили мы таинственно улыбающегося советника.

— Двое лучших студентов отчислены, как тут не печалиться, — обманчиво весело заявил Гетер. — Ну что ж, жду от вас ответы.

Я чувствовала, что в этой группе Гетера не боятся, а, скорее, уважают. И атмосфера в аудитории была не напряжённой, а дружеской. Гетер невероятно терпеливо, доброжелательно и очень доступным языком объяснял каждому, что и где не так, так как были те, кто не успел списать. А вот когда появились работы без ошибок, Гетер тут же просёк, откуда ветер дует, пронзив меня подозрительным прищуром. Я же отвернулась к окну, пытаясь не улыбаться, чтобы не выдавать себя ничем.

— Очень интересно, а объясните мне, господин Траф, почему именно в таком порядке вы расставили символы.

И вот тут-то вся правда и раскрылась. Бедный парень пытался выкрутиться, придумывая значение иероглифов на ходу с таким искренним энтузиазмом, что я даже заслушалась, глядя на совершенно добродушное и честное лицо Трафа.

— Молодец, хорошо врёте, но, увы, не сдали. Вам следует больше времени проводить в библиотеке.

— А зачем мне пылью дышать? — дерзко отозвался студент, и смешки поползли по аудитории.

— Чтобы не быть таким кукольным красавчиком, — вернул ему конспект Гетер и поманил к себе следующего. — Это моя наложница должна благоухать и блистать светлой кожей, а вы мужчины, вам бледность не к лицу.

Многие взоры обратились ко мне, я же отвернулась к окну, не понимая, зачем он привлекает ко мне внимание. А за окном стоял прекрасный день, ветер качал листву деревьев, тени вытянулись на мощёных дорожках. Хотелось выйти на улицу и насладиться ласковыми лучами солнца, послушать пение птиц. Отчаянно потянуло домой.

Глядя на Гетера со стороны, я понимала, что он мне нравится уже больше, чем просто как интересный мужчина. Он улыбался студентам, шутил с ними, они отвечали ему тем же. Он умел создать вокруг себя уютную атмосферу, располагал к общению.

Я попала в сети его очарования, прониклась к нему искренней симпатией. Самым интересным было то, что я даже не особо стеснялась того, что он так нарочито, так напоказ выставляет нашу интимную связь. На душе было спокойно, хотя дома, на Земле, я бы здорово смущалась, если бы встречалась с преподавателем, который бросал бы на время столь откровенные взгляды прямо на лекции. Если бы мы были в нашем мире, я бы, наверное, тоже захотела показать его своим подругам. Я бы гордилась им, ведь он привлекательный, а ещё солидно и зрело выглядящий на фоне сокурсников колледжа.

Тоскливо вздохнула, понимая, что вечное «если бы» портит всё: и настроение, и мечты о будущем. У нас не было с ним совместного будущего, так как нас не связывала любовь. Я останавливала себя у самого края, не позволяя свалиться в безрассудную страсть. Я держала голову холодной, хотя сердце готово было открыться этому яркому чувству, которое разгоралось во мне, стоило лишь взглянуть на черноокого соблазнителя. Он искушал своими откровенными взглядами, подкупал тёплыми улыбками.

Я не позволяла себе даже мысли о том, что между нами может быть что-то большее, чем связь господина и наложницы. Напоминала себе слова преподавателя Инка, хотя сама же в них не верила. Да, Гетер ко мне неравнодушен и всячески пытается заявить на меня свои права, показывает всем своё отношение ко мне, не стесняясь и не боясь осуждения, но это в первую очередь чисто мужское, эгоистическое чувство собственника.

Вернувшись домой, я буду со светлой грустью вспоминать о нём. Я очередной раз взглянула на Гетера, который беззвучно посмеивался над попыткой очередного студента уверить его, что тот знает материал.

Всё же второй советник очень приятен в общении, а его улыбка настолько заразительна, что хочется любоваться ею бесконечно.

Наконец прозвенел звонок, и студенты сорвались со своих мест, собирая вещи в сумки.

— Спасибо за урок, — громко кричали весёлые голоса, грохотали стулья, скрипя о пол. Студенты гурьбой срывались вниз, чтобы просочиться в дверь. Некоторые поглядывали на меня, но не подходили, лишь махали рукой на прощание.

Но мне было не до них, я стояла и смотрела на Гетера, который с улыбкой отвечал мне тем же. Когда мы остались совсем одни, он медленно поднялся ко мне, а я смутилась нежности в его глазах. Мужчине очень шёл чёрный цвет, добавляя его безупречному образу толику таинственности. Волосы красивой волной вились, а чувственные губы навевали мысли о поцелуях.

— Тина, ты грустишь.

Он обнял меня, притягивая к себе, не спрашивая, словно зная, что мне требуется в эту минуту. Я же попыталась вырваться, не желая поддаваться слабости. Он выпустил меня тут же, недоумённо хмуря брови.

Я вздохнула, нервно потирая плечо, за которое схватил меня Сенгур.

— Я просто устала ничего не делать. Мне так хотелось сходить в библиотеку, а ты не пустил.

Гетер рассмеялся, наклонив голову, одарил хитрым прищуром:

— А кто решил за этих недоучек все задачи высшего уровня, пока меня не было, Тина? Разве не ты?

Я пожала плечами.

— От чего тут уставать? Ты же меня этому целый месяц учил. У меня все эти схемы в голове на автомате всплывают, стоит только подумать.