– Я говорю, отдай мне пре-сезариат над тобой, - повторил он ровным голосом, в котором легко угадывался лёгкий гнев. Он думал, она специально сделала вид, что не понимает? Лиска порозовела:

– Как?

– Просто скажи вслух, что ты его отдаешь.

– А если не скажу? – тихо спросила она, не глядя на него – её глаза неотрывно смотрели на жалкий клочок земли внизу. Кругом она видела только скалы – в основном голые, с очень маленьким количеством зелени. Деревья на них почти не росли, как в городе, где все верхушки скал утопали в садах, в том числе искусственно выращенными горианцами. Теперь она понимала, почему это место назвали Застывшим – в нем словно сама жизнь застыла. Ветер не мог пошевелить камня, а больше шевелиться здесь было абсолютно нечему. Красное горианское солнце вдруг показалось ей чересчур горячим – оно висело ещё высоко, хотя и клонилось к закату, и светило в лицо сбоку, заставляя правую щёку гореть.

Виер стоял прямо над ней, даже не думая делать шаг назад. Её нос практически упирался в его тонкую, явно дорогую рубашку из горианского льна. С одной стороны, это было неприятно, что он давил, с другой – он встал между ней и пропастью, невольно защищая, и от этого стало психологически легче. Лиска подняла лицо и посмотрела в его рассерженные глаза:

– Зачем тебе он так срочно понадобился? – спросила она, прекрасно понимая, что злит его. Но ничего не могла с собой поделать.

– Просто хочу, чтобы он был у меня.

– Я к этому не готова. Ты можешь это понять? – спросила, отводя взгляд, особо не надеясь. Виер отрицательно качнул головой:

– Это не вопрос для дискуссии. Мы помолвлены, - жёстко сказал он и, поколебавшись, положил ладони на скалу по обе стороны от её головы. Её сердце снова заколотилось быстрее: это походило на лёгкую угрозу. И что он сделает?

Она вопросительно и слегка возмущённо посмотрела в его глаза, но он, как выяснилось, смотрел на её губы. Сообразив, о чём он думает, Лиска невольно приоткрыла рот – от удивления, не от желания получить поцелуй, но он неправильно понял. Когда горианец наклонился, положил ладони на её бедра и легко поднял, прижав к скале, она поняла, что протестовать уже поздно и как-то даже неловко. К тому же, в ней проснулось любопытство, и она позволила его жёстким губам прижаться к своим, всё ещё не закрывая глаз.

Первый шок и неловкость прошли через пару секунд, потом она поняла, что он не груб, и неплохо целуется. Лиска послушно обняла его за шею, а ноги – за талию. Тёплый язык мягко заигрывал, не требовал, не угрожал – и она сдалась, ответила, даже слегка сжала пальцы в его мягких кудрях. Виер не стал затягивать поцелуй – он отступил, словно стремился лишь попробовать её на вкус. Понравилось или нет – осталось загадкой. Через несколько секунд он осторожно поставил её на землю и сделал пару шагов назад.

– Маленькая, я не хочу ссориться, - очень ровным, словно даже ласковым тоном сказал он. – Пожалуйста, отдай пре-сезариат. Прямо сейчас.

– Я не могу, не сегодня, - процедила она, испытывая смешанную гамму чувств. Поцелуй ей скорее понравился, но не тронул. И его, как будто, тоже. Она не понимала, зачем он это сделал, и предполагала, что лишь для того, для чего хотел и пре-сезариат: утвердить свою власть над ней и потешить эго. От этого на душе остался тяжёлый осадок. А горло снова перехватило от страха, когда Виер повернулся спиной и подошёл к самому обрыву. Вопреки угрозам, ссориться после отказа он не начинал.

– Хочешь, посмотрим здесь закат? Здесь красиво, - сказал он, повернув голову в её сторону, но всё ещё стоя спиной. Лиска покачала головой и обхватила себя руками:

– Я бы предпочла улететь отсюда.

– Ты будешь отвергать всё, что я предлагаю? – разом вскипел Виер, снова поворачиваясь к ней. Его глаза словно пытались просверлить её насквозь. В её горле образовался огромный ком, даже стало тяжело дышать. Признаться в том, что она боится этой скалы и обрыва, казалось почему-то невозможным: постыдно, унизительно.

– Слушай, маленькая, мне казалось, ты понимаешь, что эта помолвка для меня так же нежелательна и недобровольна, как для тебя самой. И я полагал, что ты приложишь хоть минимальное усилие к тому, чтобы быть доброжелательной.

– Я…

– Ты можешь сделать эту помолвку невыносимой для меня, но тогда я сделаю её невыносимой для тебя, - перебил Виер, слегка повышая голос.
– Ты этого хочешь?

– Я просто сказала, что хочу улететь.

– А до этого ты просто сказала, что не хочешь отдавать пре-сезариат. А вчера ты просто заснула, не удосужившись сообщить мне о том, что свидание не состоится.

Лиска прерывисто вздохнула, когда Виер сделал шаг в сторону обрыва, и побледнела. Ей показалось, он слишком близко к краю, но горианец прочно стоял на скале. Убедившись в этом, она опустила глаза и проверила блоки: ей не хотелось, чтобы он понял, в каком она ужасе. Меньше всего хотелось бы оказаться уязвимой перед ним.

– Я не знала, что оно не состоится, - сказала она, но он не слушал.

– Хорошо, полетели отсюда, - бросил он и опустился на одно колено, предлагая ей лечь на спину, но Лиска закаменела: Виер даже не подумал сделать шаг в сторону от края, когда сделал это, а она физически не могла себя заставить подойти к обрыву так близко. Её сердцебиение участилось до стаккато, даже зашумело в ушах. Она пыталась перебороть страх, но лишь вцепилась пальцами в скалу за своей спиной. В какое-то мгновение ей стало нехорошо, и даже показалось, что плато под её ногами накреняется, и она вот-вот полетит с него кубарем вниз.