Мы ехали на легкой рыси, потому что всего десять минут назад неслись бешенным галопом. Илэр о чем-то беседовал с дриадой, но так тихо, что я не могла их услышать. Зато мог Тениан. И то, что он слышал, не очень-то нравилось ему. Посторонний не смог бы это определить, но пробыв с ним почти тридцать лет, я точно знала, что ему что-то не нравиться. Абсолютно спокойный взгляд был устремлен вперед, но в нем все же проскальзывало едва заметное недовольство.

Сожалею ли я, что Тениан стал для меня чужим? С одной стороны, я этому рада, потому что теперь я могу трезво оценивать его поступки незамутненным от обожания взглядом. Но с другой стороны, потерять единственного, кто был мне дорог. Внезапно я почувствовала его взгляд. Теплый, любящий и такой нежный, но взглянув очень тщательно, поймешь, что на самом деле он жесткий, пристальный и оценивающий. Взгляд убийцы перед заданием, когда он оценивает свою жертву. Я знаю, что у меня всегда такой взгляд, только когда убиваю, он становиться холодным и безжизненным, похожий на снежную равнину — ничего, кроме холода и снега. Сейчас мой взгляд насмешливый, я точно это знаю, потому что я все же немного умею владеть своими взглядами и выражениями лица. Убийцам всегда приходиться маскировать свой профессиональный взгляд, чтобы не быть узнанными жертвами прежде времени. По тяжелому давящему на тебя взгляду, ты сразу поймешь, что пришло твое время встретить Госпожу Смерть.

Наш путь — путь убийцы — очень опасен. Когда ты выберешь его, то сразу понимаешь, что обратная дорога исчезает, и вернуться назад ты не сможешь. После каждого совершенного заказа твоя душа стареет на несколько десятков лет, заставляя тебя терять молодость со всеми ее милыми глупостями. После каждого заказа на твоей стремительно стареющей душе появляются шрамы, часть которых заживает, но все же болят, а другие всегда будут кровоточить, словно свежие. Вылечить такую душу невозможно, потому что ремесло убийцы, именно убийцы, а не маньяка, не даст ее исцелить и очистить ауру. Моя аура так темна, что дриада, когда мы с ней впервые встретились, сказала, что она поглощает свет. По идее, моя душа должна быть сплошным шрамом, однако на ней их очень мало, словно я предназначена с рождения для этого пути.

Для каждого из нас написана своя судьба, изменить которую мы не в силах. Не верьте тем, кто говорит, что мы сами ее куем. Нет, мы лишь слегка подправляем ее, но подправляем так, что этого почти не заметно. Когда судьбы переплетаются, то у тебя появляются враги и друзья…

— Я знаю, как проехать к главному городу Сумеречных Людей, — произнес Тениан.

— Откуда? — удивилась Свериан.

— Были дела, — уклончиво ответил глава.

— Были дела, — усмехнулся Илэр, — вечная отговорка убийц и наемников.

— Зато многозначительная, — спокойно произнес Тениан, но в его взгляде промелькнуло и пропало что-то темное, не сулящее тебе ничего хорошо. Не знаю, заметил ли это темный эльф или нет, но он, как был спокоен, так таким и остался.

— Я была в Сумеречном Лесу, но только на самой его окраине, — медленно произнесла дриада, — и могу сказать, что в его глубине нас ничего хорошего не ждет.

— Ни говори, — кивнула я, — я тоже была на окраине, и мне этого хватило на всю мою жизнь. Хм, а может мы ошиблись? — с едва заметной вопросительной ноткой пробормотала я.

— Неужели, Алувьен, ты испугалась? — картинно удивился темный эльф.

— Не испугалась, а опасаюсь, — поправила я его, — только побывав в нем, ты поймешь меня. Тениан, а ты как доехал до главного города? — мой голос уже не был таким безжизненным.

— Меня сопровождали Сумеречные Люди, — улыбнулся он, — и мы доехали без проблем. Нам нужно ехать по той тропинке. Через три часа мы будем возле Леса, а потом через пять в городе.

Привал мы сделали через четыре часа в самом Лесу, когда село солнце, и стало холодно. Тихо стонали деревья от ветра, изредка пронзительно кричали какие-то птицы или нежить, в Лесу был густой полумрак, лишь редкие лучи солнца проникали сквозь листву. Глядя на испуганную дриаду, которая чует зло во всех его проявлениях, сразу понимаешь, что нормальному существу здесь делать нечего, кроме ненормальных нас и Сумеречных Людей. Я ясно ощущала, что вокруг нас сотни разнообразных существ, начиная от живых и заканчивая нежитью. Илэр рассматривал окружающий Лес с интересом, явно что-то задумав. Скорее всего, как использовать нежить. Я уже говорила, что темные эльфы охотно работают с нежитью, особенно с вампирами- Господами. Не знаете, кто такие вампиры-Господа? Сразу говорю, опасные существа, и связываться с ними не советую. Существует два вида вампиров (и куча подвидов, но это отражается только в их способностях): вампиры-Господа и вампиры-Слуги. Первые повелевают вторыми, обладают кучей противоестественных возможностей и разделены на кланы, причем всеми кланами правит самый сильный вампир, который происходит из правящего клана (только его выходцы имеют право на правление). В каждом клане есть своя приставка к имени. Это было сделано затем, чтобы при представлении вампиров друг другу, знать из какого клана каждый и чтобы потом не было недоразумений между ними. Так в правящем приставка кнез, а в боевом — иль. А вампиры- Слуги — жалкая пародия на Господ. Ненамного сильнее обычного человека, беспрекословно подчиняющиеся Господам. Вся соль в том, что Господа, которые чаще всего потомственные вампиры, охотно клепают Слуг (впрочем, Слуги тоже могут клепать вампиров, но только Слуг), но редко когда делают кого-нибудь Господином. И многие доверчивые простаки, поддавшись медовым речам вампиров, говорящим им, что они станут вечно молодыми и бессметными, становятся не Господами, а жалкими Слугами.

Несколько лет тому назад, кажется, пятнадцать, очередной правитель вампиров решил подмять под себя весь мир и всех сделать Слугами, но я тогда быстро привела его в себя. Вырезав и питаясь энергией всех Слуг (кстати, энергия у них весьма непитательная, не то что у живых) этого Господина, я потребовала, чтобы он прекратил это. В ответ он только усмехнулся, и я убила его, едва сама не погибнув. После этого между мной и следующим правителем был заключен договор, по которому было договорено, в каких пределах он может позволить своим Слугам и Господам убивать. Я сделала это не потому что так люблю мир, а потому что если всех сделают вампирами, то я не смогу питаться, да и сам этот правитель понимал, что если все станут вампирами, то им самим нечем будет питаться.

— Скорее бы выехать из этого Леса, — прошелестела дриада, присаживаясь возле костра, — я не могу здесь находиться.

— Почему? — поинтересовалась я, настороженно оглядываясь и держа наготове арбалет.

— Я создание светлого Леса, — пояснила она, — а это темный Лес, и он плохо на меня действует.

— Тениан, а как ты себя чувствуешь? — я обратилась к главе, ведь он на половину светлый эльф, а они создания Света, вроде как.

— Слегка неспокойно, — пожал он плечами, прислонившись спиной к дереву и прикрыв глаза, — как обычно. Видно мои темные стороны, то есть присутствие во мне темных эльфов и оборотней, сглаживают влияние Леса на меня. А темным созданиям, вроде темных эльфов, — едва заметный косой взгляд в сторону Илэра, — скорее всего, здесь уютно.

Хм, если следовать логике Тениана, то я светлое существо, раз неуютно себя ощущаю.

— Я и не знал, что убийцы уже стали относиться к светлым существам, — мурлыкающим голосом ответил темный князь, — если следовать вашей логике, Тениан.

— А я и не говорил, что я отношу себя к светлым, — лениво отозвался глава.

— Ну-ну, — протянул Илэр и подошел ко мне, — Алувьен, могу ли я…

— Нет, — покачала я головой, пересев к главе, — не можешь. Давайте спать, завтра с рассвета выступим.