Иван зажмурился и притих, Палыч тоже растянулся рядом, долго лежали молча, растворяясь в таком спокойствии, и разворачивалась душа, и казались не такими глобальными все невзгоды...

По лицу пополз муравей:

– Ну вот, всю малину испортил,- пришлось встать, - пошли, а то потеряют нас!

И впрямь, по тропинке ехали Лёха с Матюхой.

– Дед, вы где пропали?

– Да вот, Лёш, единение с природой испытали, полежали немного!

Внук успокоенно оглядел мужиков.

– Тогда ладно, мы купаться!

Лихо развернувшись, они покатили к речке, мужики же не торопясь пошли в Каменку.

– Завтра в офисе буду созваниваться с хозяйкой дома, надеюсь, она продаст, у кого-то из мужиков есть толковый архитектор, не помнишь?

– Это у Макса надо спросить, он с кем-то в Англии сдружился, хвалил ... как-то то ли Никитин, то ли Никита. Я так понял, в этом году на Кипр не поедем?

Дед хмыкнул:

– Сомневаюсь я, что Лёшка из Каменки уедет, ты глянь, как он расцвел здесь, обычный нормальный пацан, это мне дураку в уши два года пели, что он... Да, чуть не напортачил я.

– Чуть не считается!
– перешли мост и поднялись вверх, оглянувшись, Иван опять застрял

– Слушай, наглядеться не могу, красотень такая! А ведь и зимой здесь здорово - на снегоходе, на лыжах можно, надо заранее детям лыжи приобрести, и на новый год сюда, не загадывая!

У бабы Тани работа шла полным ходом, мужиков сразу припахали крутить мясо, намечались пельмени, внучки старательно готовили дощечки для пельменей. посыпая их и себя мукой. И такие славные мордашки были у них, что дед не выдержал, зацеловал обоих, и теперь все трое были в муке и в счастье.

А вот когда начали лепить пельмени, то всех удивил Козырев - равных ему не нашлось.

– Ха!
– явно рисуясь, воскликнул он, - вот что значит сибиряк! Пельмени на родине сотнями зимой, бывало, лепили, оттуда и сноровка!

– Дед! Ты крутой!
– включившийся в лепку Лёшка, явно гордился дедом.

Ульяновы наварили ведерную кастрюлю борща, девчушки убежали помогать Вале, там пеклось печенье, надо же было опробовать новые силиконовые формочки для него, привезенные Иваном по заказу Лешки.

Стол получился на загляденье, опять было шумно, весело, детки, вставшие рано, наевшись, дружно пошли поспать.

Приехал Федяка, привез газонокосилку, мужики окосили газоны, всю траву вокруг домов, пошли в дом, где собирались жить Козыревы. Там работы было непочатый край. Пришел Ленин, и к вечеру усадьбу было не узнать. Вместо заросшего двора, ровный подстриженный лужок, прореженные кусты, спиленные старые сучки у деревьев. Лёшка с приятелями таскали сучки за забор, вечером собрались устроить костер. Очищенные от зарослей кусты жасмина, усыпанные цветами и распространяющие изумительный запах вокруг, жужжжание пчел, мелькание бабочек... лепота.

Ленин пообещал сделать за неделю качели для ребятишек и большой стол:

– Знаю я этот ваш пластик, Шишкиных орлов только посади за такой, не выдержит! Для гостей надо приличный и большой стол, вона, под вишнею как раз и встанет, а и пару лавок со спинками не помешает!
– ворчал он.

Решили ехать в понедельник утром, сразу на работу - уж очень не хотелось терять такой чудный вечер! Палыч сидел рядом с Валей на лавочке возле дома, негромко переговариваясь и наблюдая, как дружно хихикая наряжают кукол девчушки.

Баба Таня позвала Ивана:

– Поди-ка сюда! Иван, у меня товар, у тебя купец!

– Не понял, Макаровна?

– Ну, что ты такой недогадливый? Глянь, вон, на своего Володю, у них же симпатия сильная, а оба как упертые бараны, у него видите ли, шрамы и старый он, а она боится, чтоб не разочароваться. Надо их подтолкнуть, ведь хорошая пара выйдет, Володя-то из цельных мужиков, а нам другого и не надо. Я уже столь ухажеров её перевидела, но какие-то все с расчётом, выгоду для себя ищут. А Палыч... эх, была б я помоложе, никому бы не отдала! Вон Ирка-соседка как раз его и распознала, старается ему понравиться, только бесполезно. Давай-ка их потихоньку сводить начнем, а там, глядишь, и поженим?

– Я абсолютноЗА! Он мне за брата, и буду очень рад, если получится! Валя такая... настоящая... что ли, на самом деле, хорошая пара из них выйдет!

Начинало темнеть, пошли жечь костёр, прихватив ведро картошки.

– Будем печёнки печь, - деловито объяснил Матюха.

Костер разгорелся, детишки скакали вокруг, врослые сидели на нашедшейся в сарайчике длинной лавке, задумчиво глядя на огонь. Когда костер прогорел больше чем на половину, побросали в угли картошку, вскоре поплыл запах запекающейся картошки. Дети в нетерпении выплясывали вокруг, а дед Вовка отгонял их, ворча, что она ещё не поспела. И наконец, начал выкатывать одну за одной из углей.