20 октября. Сегодня Софа дала мне почитать свой дневник. Почти как мой. Только грамматических ошибок много

Обе мои подруги влюблены, и сегодня мы, собравшись у Зои, надрывали друг другу сердца.

У Софы появился дружок в Чимкенте, когда она там училась в техникуме, но мы его не видели. Правда ли то, что он приезжал к ней в Батуми, или она это придумала, не знаю до сих пор, и не знаю, не о нем ли она грустила, когда такая подавленная вернулась из Чимкента год назад.

У нас появились новые соседи, - Барабадзе сдали две комнатки рядом с нами молодой паре, ей было семнадцать лет, как мне, а ему 22 года. Она была красивая кареглазая молоденькая женщина, с густыми темно-каштановыми волосами, очень похожими на мои, и когда она стирала, наклонясь над корытом, то нас очень трудно было различить. Девочки, приходя ко мне, бежали к ней, а друзья ее мужа, путая ее и меня, заваливались к нам в комнатки. Муж был красивый, рослый парень, работал шофером. У них уже была маленькая дочка, младенец. Тихая, спокойная девочка, голосишко ее мы через стенку не слышали.

Забот с семьей было много, и соседка каждый божий день склонялась над корытом, иногда поднимая голову и провожая грустным взглядом беззаботную громкоголосую компанию моих подруг. Несмотря на молодого красавца мужа, мне было ее жалко, - ну что за радость стирать пеленки в семнадцать лет. Они были из деревни, она не говорила по-русски, и кроме утренних приветствий мы не обменивались с ней ни словом, только улыбками, но я до сих пор помню ее тоненькую фигурку, склоненную над корытом с бельем.

21 октября. Давно прошло, не помню, что и писать хотела. Сегодня 19 ноября

Проходили городские соревнования по теннису, кажется, я заняла второе место. Как-нибудь напишу подробнее.

Я заняла второе место, хотя по классу игры я уступала Мадлене и, безусловно, Свете, но в теннисе все бывает.

– Головой играешь, - сказал мне Коля.

В свое время, когда я первый раз принесла ему табель перед поездкой в Тбилиси, он открыл его и засмеялся:

– Ну надо же, правда настоящая отличница. Первый раз в жизни вижу живую отличницу.

25. Одно время я вдруг обрела душевную ясность, и как легко мне было. А сейчас... Никак не пойму, что мне не хватает. Вроде все идет хорошо. Включен радиоприемник. Буду слушать музыку.

30 ноября. Вот и месяц прошел. Еще один и год закончится. Мама приедет.

Перечитала дневник. В нем очень мало о внешних событиях моей жизни. Но мне самой читать очень интересно. Перечитывая страницы, заполненные моими мыслями и впечатлениями, я вспоминаю и внешние события, которые их вызвали.

Увы, теперь, спустя более 35 лет, я уже не вспоминаю внешние события. А жаль.

Как раз, во время учебы мамы в Тбилиси, Валентин Борисович, доведенный моими подсказками до белого каления, потребовал родителей в школу.

– А иначе не допущу до уроков, - твердо сказал он мне.

Я пошла к бабушке, деваться было некуда.

– Опять нашкодила?
– осердилась бабушка.

– Ну, скучно, скучно мне на уроках, целый урок опрос, а мне-то что делать? 45 минут сидеть смирно и без дела?

Бабуля моя замолчала, а на другой день взяла валидол и пошла в школу вместе со мной.

Увидев бабушку, Валентинчик смутился и быстро кивнул мне, - иди, мол, в класс.

Я ушла и разговор, судя по времени, очень короткий, состоялся без меня.

После школы я спросила бабушку, о чем они говорили.

Бабушка совершенно непедагогично передала мне их 2-х минутную беседу:

– Я сказала ему:

– Вы, взрослый мужчина не справляетесь с девчонкой, ну а с меня, старухи какой спрос?

Бабуля была еще та артистка, очень даже хорошо со мной справлялась.

Валуйский больше не возникал, ну, да и я немного притихла, стыдно все-таки гонять бабку с валидолом в школу.

У Шоты разболелась нога. Протез растер рану, и он не ходил на уроки.

Мы решили его навестить и довольно большой группой, Зоя, я, Нелли, Даник, Гиви, Алик, всего человек восемь завалились к нему.

Шота был нам рад, что мы что-то рассказывали ему, смеялись, он предложил вина и коньяк, фрукты.

– Ну, а кто не хочет ни вина, ни коньяка, тому могу предложить кисель.

Физик был старый холостяк, жил один, стойко держался, хотя женщины его обожали, и вокруг было немало незамужних.

Ну, откуда у холостяка кисель в доме?

– У Вас нет киселя, - говорю я вроде в шутку, но без тени сомнения.

– У меня есть кисель, - говорит Шота.

– Нет, нету, - упорствую я, - откуда у Вас кисель?

– Есть, есть у меня кисель, спорим, что есть, - Шота завелся.

– Сходи на кухню, - он обратился к Нельке, - там большая кастрюля, принеси ей кисель.

Посмеиваясь, Нелька ушла.

Я поняла, что проиграла, мальчишки пригубили коньяк, девочкам Шота налил вино, ну, а я ждала киселя.