Я не почувствовала, как машина перевернулась, но увидела, как закружился мир - мамины руки взлетели в воздух, стекло рассыпалось вокруг нас, сверкая острыми краями, - а затем все замерло. Дождь исчез, стекло тоже, и все, что я могла видеть между передними сиденьями, - мамину бледную руку, обмякшую и красную от крови. Я закричала.

Глаза распахнулись навстречу тишине, челюсти крепко сжались. Досчитав до трех, я вспомнила, где находилась. Пойманный в ловушку моих ног, Брейден по-прежнему сидел на диване, но все остальные ушли. Из кухни донесся смех, и я поняла, что Гейдж с Эмбер были там. Я сделала несколько глубоких вдохов, чтобы выровнять дыхание.

Брейден сжал мою руку, и только тогда я заметила, что он ее держал. Быстро выдернув руку, я села и стерла пот с лица.

– Поговори со мной, - сказал Брейден.
– Тебе приснился кошмар?

– Да.

– Про маму?

– Да.
– Я подтянула колени к груди и вперила взгляд в пространство на диване между нами.
– Тут не о чем говорить. Это был просто сон.
– Скорее всего, в этот раз мама плакала потому, что сегодня так много плакала я. Сны - странная штука.

Он несколько раз глубоко вдохнул.

– Помнишь, когда тебе было десять, ты открыла свое окно, сняла сетку и забралась на крышу?

Я погрузилась в воспоминания, задаваясь вопросом, почему он вдруг поднял эту тему.

– Да.

– Ты вообще испугалась, Чарли? Потому что я помню, что, когда мы тебя нашли спустя несколько часов поисков по району, ты просто сидела там так, будто в этом не было ничего особенного.

– Я не помню, что чувствовала. Может, и была немного напугана.

– Ты помнишь, почему туда залезла?

– Нет. А что, ты знаешь?

– Да.

Я наконец посмотрела ему в глаза, и сожаление, отражающееся в них, меня напугало.

– Почему? Почему ты так на меня смотришь? Почему ты мне это говоришь?

Он взял мою руку и крепко ее сжал, теперь мне стало действительно страшно.

– Помнишь, твой папа с братьями хотели поговорить с тобой? О твоей маме?

– О маме?
– Я задумалась, пытаясь собрать воедино фрагменты десятилетней давности. И вспомнила, как бежала вверх по лестнице, чтобы добраться до своей комнаты. Вспомнила, как выбралась в окно и залезла на крышу. Но не вспомнила почему. Голова трещала, пока я перебирала мысли. Папа посадил меня на диван и завел разговор о маме. Помню, как голова закружилась, в ушах зазвенело. Мне не хватало воздуха. Вот почему я вылезла в окно.

– Что он пытался мне сказать?

– Твой папа хотел рассказать, что на самом деле случилось с твоей мамой той ночью.
– Голос Брейдена стал тихим, пока его большой палец вырисовывал круги на тыльной стороне моей ладони.

– Когда она попала в автокатастрофу?

Он внимательно на меня посмотрел.

– Ты действительно не помнишь, что он сказал? Если нет, Чарли, то я не вправе это рассказывать. Я думал, ты все вспомнила и тебе нужно с кем-то об этом поговорить. Думал, из-за этого тебе снятся кошмары.

В голове всплыл образ седовласого мужчины в очках. Я сидела в кресле и болтала ногами. Должно быть, я была маленькой. Он попросил меня нарисовать картинки, и я изобразила дождь и стекло. Красный дождь. Я закрыла глаза, и темноту заполнила бледная, безжизненная рука.

– Расскажи мне.

– Ш-ш-ш. Все хорошо.
– Он прижал меня к груди, и тогда я почувствовала влагу на своих щеках. Быстро вытерлась, смущаясь своей несдержанности.
– Ты такая сильная, Чарли. Ты все вспомнишь. И я буду рядом, когда это произойдет.

Часть меня хотела умолять его рассказать мне. Но другая часть, та, которая все еще смущалась слез в глазах, хотела закрыть этот вопрос и никогда его больше не поднимать. Хотела сесть в машину и умчаться подальше от прошлого. Сердце Брейдена размеренно билось под моей щекой. Каждый удар притягивал меня ближе к нему. Вскоре его рука начала выписывать ленивые круги на моей спине. Вот оно, определение пытки - любить кого-то, кто всего лишь хочет быть твоим другом.

– Я хочу знать, - наконец прошептала я. Мне казалось, рядом с ним я могла справиться с чем угодно.