– Знаешь, ты бы его все-таки разговорил...
– Задумчиво сказал Баргез, обращаясь к Сержи.
– А то в свете последних новостей... хотелось бы знать, на каком мы свете...

– На этом, зелененький, пока на этом!
– Ободряюще вклинился гремлин.
– Когда попадешь на тот - ты поймешь, а пока на этом...

– Разговорить духа не просто, сам знаешь.
– Сержи, как и Баргез не обратили на эскападу гремлина ни крохи внимания.
– Особенно если узнать нужно то, что при жизни было не просто тщательно оберегаемой тайной, а чуть ли не основополагающим табу. Столпом сознания, якорем личности. Тайна заказчика должна храниться убийцей в том числе и после смерти - ребята вполне в курсе на счет некромантии. Для того чтобы дух выдал ее, он должен полностью отказаться от отождествления себя с тем живым, кем он когда-то был. В естественных условиях на это уходят века, а ты хочешь, чтобы я сделал это за три дня, и при этом без возможности магического вмешательства...

– Про три дня я не говорю.
– Поморщился Баргез.
– Я говорю о том, что это наш единственный источник информации, и в грядущей битве нам будет тяжко, если ты его не разговоришь.

– А ты уже настроился на битву?
– Спросил посерьезневший Тридрилл. Уж кто-кто, а Баргез, потомственный шаман, чутьем на битву обделен не был.

– Еще нет, но что-то будет...
– Баргез полуприкрыл глаза и продолжил глухим голосом.
– Стороной эта гроза не пройдет, а вот зацепит краем или накроет целиком - пока не ясно. Тучи сгущаются... Они уже трутся друг о друга. Гром не заставит себя ждать, но будет пустым - ветер не определился. Чтобы выстоять, нам надо знать...
– Баргез открыл глаза, и продолжил уже нормально.
– В этой истории много игроков. Даже слишком много... Мы их всех не знаем. Но я чую, что их много, и что за ними сила.

– Значит, будем узнавать.
– Твердо кивнул Сержи и вновь обратился к Валеку.
– Он хоть осознает свою смерть? И свое нынешнее состояние?

– Не до конца... Думаю, у убийц и подход к смерти немного другой, чем у простых смертных. Мне кажется, что он пока не понял принципиальную разницу между состояниями.

– Ладно, будем работать с тем, что есть.

– Мне вс-с-се же интерес-с-сно, где загуляли наши парочки?
– Протянул Хлиис, глядя в ночное небо за окном.
– Даже ес-с-сли встречать закат, а потом долго целоватьс-с-ся, времени прошло дос-с-статочно...

– Главное, чтобы до смены партнеров не дошло...
– Скабрезно хихикнул Друххук.
– А то от гномов и эльфов всего можно ждать...

– Волнуешься?
– Неожиданно миролюбиво среагировал Тридрилл.
– Зря. Жизнь вокруг продолжается, и мы не на осадном положении. К тому же каждый из них в состоянии о себе позаботиться, а уж все вместе - и подумать страшно.

– Во-во...
– Пространно согласился Хлиис. Двусмысленность его согласия ни от кого не укрылась, и постепенно беспокойство завладело другими членами группы, тем более, что время шло.

– Да и ни к чему нам затворниками становится...
– Теперь уже Тридрилл больше успокаивал себя, чем кого-либо.
– Это привлекает куда больше ненужного внимания, если уж на то пошло...

– Если уж на то пошло, то чтобы наше затворничество привлекло внимание, мы в принципе должны быть под постоянным наблюдением...
– Заметил Сержи. Вот что значит, паранойя со стажем и длительной выдержкой.

В самом факте ночных прогулок ничего предосудительного не было - те же орки временами гуляли так, что магистрат неделю потом на ушах стоял, а хозяева питейных заведений подсчитывали убытки. Но то - орки. Эльфы любили встречать закаты, гулять по вечерним паркам, но редко задерживались надолго - ночью, как правило, эльфийская парочка совершала куда более опасные и четко спланированные вылазки. Гномы же были столь ярыми поборниками режима сна и трудовой дисциплины (кроме тех случаев, когда Струк присоединялся к оркам), что упрекнуть их в чем-либо не получалось при всем желании.

Одним словом, когда в коридоре раздались знакомые шаги, группа вздохнула с облегчением, но после взгляда в сторону вошедших в комнату гуляк все глаза страдальчески закатились к потолку.

– Мне вот интересно, а можно так в город сходить, чтобы не нарваться на какую-нибудь историю?
– Страдальчески вопросил Струк у переплетения потолочных балок. Упавшего с потолка паучка все восприняли как ответ, и вновь перевели взгляд на вернувшиеся пары.

– Представляете, кто-то переворошил все кладбище Старых Дорог...
– Задыхаясь, выпалила Дуча новость.

– А что вы делали на кладбище?!
– Тихо спросил Тридрилл, нарушая повисшую тишину. Громкий хохот орков, последовавший за вопросом мог подсказать парочку вариантов.

– Да неет...
– Отмахнулся Лоувель.
– Сейчас об этом весь город судачит! Мы услышали об этом недалеко от рыночной площади и поспешили туда - путь все-таки неблизкий.

– А это где вообще?
– Спросил Сержи, плоховато знавший топологию города по причине закоренелого домоседства.

– Старое кладбище у района Сизых Прудов. Не слишком большое - там хоронили тех, кто не хотел лежать вместе со всяким отребьем, но у кого на свой склеп денег все же не хватило. Когда-то было окраинным, но когда столица начала быстро расти, там перестали хоронить - места всем желающим все равно не хватит. Но и убирать кладбище не стали - оно вполне приличное и на тамошних камнях вытесано многовато непростых имен.

– Ну чем не место для романтической прогулки?
– Хмыкнул Баргез.

– Было приличное...
– Брезгливо поправила Налинна.

– Так что там произошло?
– Спросил Сержи.

– Я же говорю - перекопали все кладбище!
– Встряла Дуча, отстаивая свое право на роль главного вестника группы.
– Как будто ураган прошелся!

– Деревья-то там как раз целы...
– Покачала головой Налинна, впрочем, вряд ли гномы вообще обратили внимание на деревья, особенно когда под ногами творится такое.