Встал я в полный рост, оглянулся, прислушавшись к "себе" стараясь уловить эти неуловимые гармонии биоритмов. Во-во, что-то есть. Вот-вот, есть контакт!

Уже другим взглядом смотрю по сторонам. Всё иначе вижу. Больше как-то чую. Вижу-чую Сашка, что часто перебирая руками-ногами, на коленях ползёт по неглубокому ходу сообщения, чую, как он боится, как холодный пот страха ползёт в глаза. Чую ротного, чую-вижу старшину роты, что прихлёбывая чай из металлической мятой - выпрямленной кружки, смотрит на меня с усмешкой в глазах. Не на меня, конечно - меж нами - полкило. В мою сторону. Вижу, что прямо в степи, за селом окапывается батальон. Все 127 человек. Батальон, гля! Но, у них части усиления - 3 Максима, 7 Дегтярей и 2 МГ. А ещё у них - шесть 82-мм миномётов и 2 сорокопятки. С огневыми взводами уже за 300 человек.

Я как птица летал над ними. Я видел, что ещё дальше пасутся табуном кони наших гусар летучих. Что Т-70 и Т-60 никуда не потерялись, а укрыты в копониры, экипажи спят в машинах.

Полетел вправо. Ага! А вот и остальные "батальоны" дивизии. Где это они так "обтрепались"? У нас, смертников - потерь меньше. А-а, понял! Так они в таком скудном народонаселении и начинали наступление! Это называется - некомплект личного состава. Верно - пополнение шло в мехкорпуса. Пехота и так перетопчется.

А вот и артполк дивизии. Готовят огневые. Видно, что всю ночь не спали. Копали.

Ловушка. Ловушка для румын. Им оставили выход из окружение. А штрафники - чтобы румыны не догадались о мышеловке. Мы - тот самый кусочек сыра. Та стрелочка, что указывает на путь в бетонный мешок.

Понятно. Как ни странно, мне полегчало. Отлегло. Всегда легче, когда знаешь, что за спиной - свои. А что на нас всей массой попрут - что ж теперь? Война! Пожертвовал пешкой - получил преимущество. Пожертвовал смертниками - выманил тысячи солдат противника из обороны в голое поле. Из окопов, блиндажей - в поле.

Пока я ещё "летаю", что там у противника? Тысячи и тысячи. Много их. Обречённо-решительных. А вот и ещё танки. И ещё. А вот - пушки.

Чё такое? Что это всё так потемнело?

Осознал себя сидя на дне окопа. Меня колбасило. А, отходняк. Батарейка села. Топливо кончилось. Авиакеросин, ёпта. Разлетался. Сколько раз говорили - не увлекайся.

Так, прислушаться к музыке внутри, поймать гармонию ритма, поймать гармонию синхронизации. Блин, никак. Всё. Что я натворил! В бою мне этот режим "гармонии" гораздо полезнее был бы, чем "полёты во сне и наяву"! Хотя, это большое дело - взглянуть на всё отстранённо, сверху. Никуда я не летал, конечно. Обострившееся восприятие мне дало данные, а богатое воображение мне накидало виртуальную картинку. У меня уже было так. Не так сильно, тот раз - слабее. Это когда мою истребительно-ментовскую роту танками раскатывали. Прошлой осенью. Я тогда танк над своей головой взорвал. Потом полгода шальной ходил. Голумы всякие чудились. Сны Голумские снились. Взрыв БК танка над головой - не китайская хлопушка! И не такое будет мерещится, когда в черепной коробке - гоголь-моголь.

А вот и Сашка-библиофил. Прёт два ящика. Молодец. Не-не, не вслух. Зазнается, через губу плевать разучиться. Вообще делаю вид, что не заметил его. Смотрю через оптику на цепи мадьяр. Далеко ещё.

– Что там?
– запыхано, спрашивает он.

– Сам смотри, - отвечаю ему, отрезая виброклинком прицел от станины, протягиваю оптику ему.

Он - в шоке. Губы трясутся, хочет что-то сказать - не может.

– Так удобнее будет. Биноклем будет одноглазым.

– Ты пулемёт испортил!
– искренне возмущён он. Меня прикалывает трепетное отношение этого поколения к технике.

– Ничего я не испортил! Всё одно - мне на два километра не стрелять! А вблизи - и без него обойдусь. Вот тебе игрушка. Не потеряй.

Он посмотрел через прицел, не поверил, посмотрел без прицела, опять в прицел.

– Волнующе?

– Просто ....!

– Полностью с тобой согласен, коллега. Настолько богатого улова я ещё не видел.

Он смотрит на меня подозрительно. Так смотрит, будто я у него деньги украл, он подозревает, что это я, но не уверен на все сто.

– Что рот разинул? Разноси боезапас по позициям. Бой будет долгим, нудным и суетливым. Надо заранее приготовиться. А то дыхалки не хватит - запыхаемся бегать с ящиками.

Он поволок ящик. А я привалился к земляному столбу пулемётного стола, смотрел на противника. Ждал. Сегодня мадьяры играют белыми. Потому Е2 - за ними. У них преимущество - многократное численное превосходство. Единственное средство противодействие - огонь артдивизионов. Чтобы не нести больших потерь, румынам надо не кучковаться. А, не кучкуясь - нас они не пройдут. Чтобы создать пробивной кулак, им надо в узилище перед селом собрать больше тысячи человек в атакующих порядках. И разом их бросить в атаку. Под огнём батарей. Камень-ножницы-бумага. Тысяча человек в таком узком месте - фарш.

Опа, а что это вам на своих позициях не сидится? Все 5 человек моего подразделения собрались тут. Глаза - как ордена при Суворове, Александре Васильевиче и его патроне - императрице Екатерине II. Награды тогда были, как подносы - в полгруди.

– Дед, ты видел?
– как атмосферно, с придыханием спросил один.

– Конечно, видел. А что вы так возбудились? Там вроде не бордель выездной, а вполне себе мужики. Солдаты.

– Тебе бы всё хиханьки, да хаханьки! Они же нас в порошок перетрут.