Я вспомнил, как мы вялились на Карибах, и решил не спорить. Как ни обидно, а в этом Леся права — боевой клан охотников все больше утрачивал былую ауру. Чем меньше в них нуждалось человечество, тем меньше удавалось охотникам сохранить привилегий. Это лет десять-двадцать назад темно-синяя форма у многих вызывала священный трепет. Теперь все изменилось. Но чтобы береговые базы оставлять — это уже чересчур. Хотя почему чересчур? Всему рано или поздно приходит конец. Человечество как вид утратило не только естественных, но и искусственных врагов. Его не от чего стало защищать, а потому в скором времени станет и некому. Кто-то из охотников захочет сменить форму на полицейскую или спасательную, ловить пиратов или вызволять из океана потерпевших крушение. Но это будет уже совсем другая служба. Хотя бы потому, что незачем будет человеку опускаться на глубины более пятисот метров.

Лесина правота подтверждалась еще и тем, что вот уже неделю охотники не могут подобраться к взбесившейся пусковой установке. Так вот странно получилось — опасность возникла, а справиться с ней, получается, некому. Или есть? У меня вдруг промелькнула странная, не приходившая раньше в голову мысль. Что, если Жаб не псих, что, если он правильно все рассчитал и печется не о собственных комплексах, а о благе всего человечества? Что, если он…

— Лесь, — повернулся я к жене. — Мне нужно перекинуться с тобой парой слов наедине.

Долговязый озадаченно на меня покосился, но я довольно резко ответил на незаданный им вопрос:

— Дадите мне минуту посвятить личной жизни?

На самом деле он мог меня спокойно послать, но не стал. Удивился, понятное дело. Правда, Леся выглядела не менее удивленной — она не поняла, что мне так внезапно приспичило. Пришлось взять ее за руку и вытащить в другую комнату.

— В головах у твоих дельфинов биотехнологические элементы контроля? — спросил я без всяких предисловий.

— С чего ты взял? — приглушенно шепнула она.

— Дедуктивный метод. Да или нет? Только честно!

— Да. Это последняя разработка. Экспериментальная. Делали прямо на «Тапрабани», еще никто не знает об этом.

— Откуда взяли активную часть?

— Наши глубинники поймали торпеду «ММ-25», и мы распотрошили ее.

— Что значит «поймали»? — ошарашено спросил я. — Она же самоликвидируется, если ее поймать.

— Они ей не дали такую возможность. Эдуард всадил из ружья такую дозу транквилизатора, что ее парализовало раньше, чем нервные импульсы прошли по хорде до детонаторной мышцы.

— Уму непостижимо!

— А ты думал, только охотники настолько хитры, чтобы обезвреживать тварей? Сразу, как торпеду парализовало, Эдуард осторожно пробил ей брюшную полость и слил за борт весь нитрожир. Потом доставил на «Тапрабани», и мы провели операцию по удалению всех важных биоузлов, в том числе изъяли главный контрольный центр. После чего вшили его Тошке. Лидочка операции не подвергалась.

— Барракуда меня дери! Это же категорически запрещено! Вы что, превратили дельфина в программируемое существо?

— Мы это делали не ради того, чтобы подавить его волю, Рома. И ни разу не подключали к нему программатор. Это устройство использовалось только для прямой связи. Ты же знаешь, насколько трудно дельфину втолковать некоторые технические термины. А так я с пульта могу транслировать в мозг Тошки любые образы подводных сооружений, как это делает наркотический трип-чип. Только наркотик подавляет волю, а наше устройство нет. Тошка просто видит в воображении тот предмет, который ему необходимо исследовать. Ну, и можно устроить так же обратную связь, что иногда очень важно.

— Видеть глазами дельфина?

— Не глазами. Они пользуются ультразвуком. Но их природный сонар намного совершеннее наших. Я могу выводить на экран те образы, которые возникают у него в мозгу, а компьютер уже легко переводит их в понятное нам изображение на мониторе. Ты лучше скажи, какая муха тебя укусила именно сейчас затеять эти разборки?

— Я думал про Жаба.

— И что?

— Наши логические умозаключения на его счет могут оказаться в корне неправильными.

— В каком плане?

— Что, если не он инициировал запуск ракеты с военной установки? Что, если это вообще не людских рук дело?

— Не понимаю. Ты же сам связал торпедную атаку на «Риф» с запуском! И это более чем логично! Жаб запустил ракету, а потом потопил меня, чтобы я не отправила дельфинов на разведку и не выявила истинную причину пуска. Ты сам сказал, что это почерк вашего командира. Просто все были уверены в его гибели, вот и подумали на Молчунью.

— И ошиблись. Молчунья оказалась ни при чем.