В это время, стрельба со стороны врагов прекратилась. Больше нападать было некому. Не было ни одного раненого. Все были мертвы. У всех в середине лба, чуть левее, было по одному, никак не сочетающемуся с жизнью, чёрному, третьему глазу. И лишь одному удалось бежать. Вадим заметил его слишком поздно. А когда заметил, кинулся за ним, то успел только увидеть как темноволосый мужчина в чёрной кожаной куртке, скатился по обрывистому берегу к воде и, запрыгнув в спортивный катер, помчался вниз по течению

Булыч, поднял, прицеливаясь руку, постоял так несколько секунд, и опустил, не став стрелять. Он знал, что не промахнётся, что он попадёт именно туда, куда целиться. Но, он так же знал, что такое расстояние не под силу даже его пули, она просто не долетит.

Вадим, лопаткой предназначенной для поиска клада, рыл могилу на том самом холме, где погиб его друг. Он делал это с механичностью робота. Когда под лопату, попадалось что ни будь твёрдое, парень не выковыривал, не убирал это, он просто монотонно долбил штыком в одно и то же место, пока препятствие не сдавалось и не покорялось тупой настойчивости вызванной глубочайшем горем.

– Давай помогу, - предложил подошедший Никита.

Вадим дёрнул плечом, выражая недовольство, что ему мешают.

– Не трогай его, - попросила Света, - он теперь берсерк. Это его дело.

– Я не понимаю, о чём ты говоришь.
– Признался Никита.
– Я читал про берсерков. У скандинавов некоторые войны, перед боем вызывали такую степень ярости, что потом, они могли без устали, биться часами, не обращая внимания на самые жуткие ранения. Победить берсерка можно было, только убив его. И даже тогда, перед самой смертью, тот забирал с собой пару - тройку храбрецов. Но причём здесь наш Вадим?

– Всё, что ты читал, это выдумки, что бы приукрасить берсерков, покрыть их ореолом романтичности. Ещё скажи, что они ели перед боем мухоморы, а, затем, в наркотическом экстазе, бросались в бой. На самом деле, всё проще и страшнее. Берсерк, это человек, у которого умерла душа. Когда случается что-то, чего он не может пережить и, тем не менее, остаётся в живых. После этого, сама смерть, устрашившись, начинает служить этому человеку, не смея покуситься на него самого. Такие люди, настоящий клад во время войн. Но они настоящая беда в мирное время. Вот и Вадим, потеряв Игната - потерял душу. Игнат был его душой, или, по крайней мере, большей её частью. Нам очень повезёт, если Вадим не превратиться в наёмного убийцу, убивающего ради удовольствия, или просто в маньяка. Ему очень нужна цель в жизни.

– У меня есть цель.
– Раздался за спиной голос Булыча.

Друзья вздрогнули, они не слышали, как подошёл парень.

– Я закончил, вы будете прощаться?

Три человека подошли к только что вырытой могиле. Слов ни у кого не было, все и так всё знали. А повторять банальности, обычно произносимые на похоронах, было бы слишком вульгарно. И у Никиты, и у Светланы по щекам катились слёзы. Утрата была слишком велика для их маленькой команды. И, только Вадим, холодно смотрел на лежащего перед ним друга с бесстрастным выражением лица. Аккуратно опустив тело в могилу, Вадим склонился над единственным, бывшем ему близким человеком, и прошептал тому в ухо: " Я отомщу". Затем он поправил выбившийся из-под рубашки нательный крестик и принялся забрасывать труп землёй.

– Ты не видела? Приближался Хогвард к шкатулке?
– Спросил сидящую рядом Свету, Идаров.

– Нет. Он был всё время позади своих бойцов.
– Ответила она.

– Тогда что получается? Мы и не приблизились к своей цели? И зачем всё это? Есть ли вообще этот кристалл? Из-за нас уже убили двух человек, не играющих в наши игры. Мы потеряли друга. Ради чего? Может нужно бросить всё это? Все эти приключения. Может, хватит рисковать ради какой-то мифической цели? Ты, что думаешь?

– Есть одна философская фраза, - тихо ответила девушка: " Хочешь рассмешить богов, расскажи им о своих планах".

Никита, задумавшись, промолчал.

Совсем недалеко от сидящей парочки, за железным забором, стоял невзрачный человек, неопределённого возраста, одетый в серое. Несмотря на близость, с которой он находился, друзья не замечали его. Услышав слова девушки, незнакомец грустно улыбнулся.

– Я поведу!
– Безапелляционно заявил Вадим, садясь на место водителя.

Друзья в этот момент даже не подумали спорить. Они понимали, что у парня на душе и предпочли дать ему самому разобраться в своих чувствах.

Вадим вёл машину осторожно, без истеричного лихачества, и всё же, в его движениях присутствовал какой-то механический автоматизм. Будто машину вело тело парня, а его мысли были далеко отсюда.

Никита, наконец, решился узнать, какую же дальнейшую цель выбрал Булыч.

– Приоритетная, это найти и убить пифона Хогварда, а если получиться, вообще перебить их всех.
– Спокойно, словно рассказывая о новой компьютерной программе, ответил Вадим, но его глаза недобро сверкнули.
– А попутная - найти всё-таки этот проклятый кристалл. Потому что - "Сорванный цветок должен быть подарен, начатое стихотворение - дописано, а любимая женщина - счастлива, иначе и не стоило браться за то, что тебе не по силам".