Из темноты вышли еще двое плечистых парней. Алексей Яковлевич оглядел всех троих:

– Я к мужчинам на свидание не хожу.

Он повернулся, чтобы уйти, но дверца припаркованной у тротуара машины раскрылась.

– Давайте без фокусов, гражданин писатель.

Каплер еще раз оценил обстановку и усмехнулся:

– Ну, тогда вы угощаете.

Когда Кремль скрылся за поворотом, Вера взяла Алексея под руку. Он непроизвольно вздрогнул. Вера как ни в чем не бывало спросила:

– Алешка, Татьяна объявлялась?

Казарин скрипнул зубами, но ничего не ответил и продолжал молча шагать по Солянке в сторону Ивановского монастыря.

– Слушай, я не хотела тебе говорить, но Татьяна приезжала в Москву.

– Я видел, – произнес Лешка, не сбавляя скорости и не поворачивая головы.

– Ты?! Видел?! С ним?! – изумилась Вера. – И вот так спокойно об этом говоришь?

Лешка вдруг остановился и так посмотрел на бывшую одноклассницу, что ей стало не по себе. Но уже через секунду он быстрым шагом отправился вверх по улице, поэтому Вере пришлось догонять его бегом. Поравнялась с ним она лишь метров через десять и вновь взяла его под руку. Лешка не сопротивлялся.

В подъезд дома возле Астаховского переулка они зашли, не проронив больше ни слова. Вера и Алексей поднялись на третий этаж и нажали кнопку звонка. Вокруг было темно, единственная в подъезде лампочка горела только на первом этаже.

– Вам кого?

Голос был незнакомый, и Алексей на всякий случай переспросил:

– Алексей Яковлевич?

Щелкнул замок, и в это время сзади на голову Казарина обрушился удар. Если бы рукоятка пистолета попала Лешке в затылок, то он бы в лучшем случае потерял сознание. Но удар пришелся в плечо. Это Вера, успевшая заметить нападавшего, с визгом оттолкнула Казарина к стене.

Больше она ничего сделать не успела, потому что перед Вериным лбом появилось дуло пистолета.

– Светлана Иосифовна, стойте на месте и не дергайтесь, иначе я разнесу в щепки вашу красивую головку, – это говорил тот самый «летчик», с которым Казарин уже имел несчастье столкнуться в ресторане. Другой наставил оружие на Казарина. И в этот момент Вера вдруг ойкнула, закатила глаза и стала оседать на пол.

– Черт! – Один из диверсантов бросился к ней, а второй непроизвольно скосил глаза в сторону неподвижно лежащей девушки. Этого мгновения Алексею хватило, чтобы, мощно оттолкнувшись от стены, выбить пистолет у одного и со всего маху обрушиться на другого, одновременно выхватив кортик, торчащий у него из-за ремня.

Диверсанта, того, что оказался ближе, он убил ударом под лопатку. Поднимающемуся второму резким броском метнул нож в горло. Рухнувшее тело придавило лежащую на полу Веру. Лешка бросился к ней и с удивлением обнаружил, что она в полном сознании и даже в состоянии говорить.

– Казарин, я всегда тебе говорила, что без меня ты – никуда.

Лешка резко откинул тело диверсанта, поставил Веру на ноги и в истерике начал ощупывать ее с ног до головы.

– Ты ранена, скажи, ранена?

И хотя лицо Веры было очень бледным и выражало неподдельный испуг, она улыбнулась:

– Казарин, ты мне что-нибудь так сломаешь. Успокойся, я в порядке, – произнесла она, после чего ноги ее подкосились, и Вера вновь упала в обморок. Теперь по-настоящему.

Когда ее удалось более-менее привести в чувство, на нижнем этаже скрипнула дверь:

– Прекратите хулиганить! Если вы не прекратите, я позову дворника! Ночь на дворе, а они погром устроили!

Казарин прижался к стене. Неожиданно его взгляд упал на выпавшее портмоне с документами. Он быстро поднял его и открыл: на него смотрело улыбающееся лицо артистки Ладыниной. Лешка перевернул открытку. На другой стороне карандашом были выведен телефон: К-5-64-87. И какой-то дополнительный номер – 321.

Голоса на лестнице смолкли. Казарин прошептал:

– Стучись к соседям и вызывай милицию, а я бегом обратно в Кремль. Мне ведь Шапилин приказал сидеть под домашним арестом, а не размахивать ножом на тайных квартирах. Трибунала мне только не хватало. Завтра будем разбираться с этими ребятами!

И к ужасу Веры он выдернул нож из горла диверсанта.

– Это я заберу с собой.

– А что я милиции-то скажу?!

– Ври, что пришла и увидела вот этот кошмар.

Когда Лешка убедился, что Вере открыли и согласились помочь, он опрометью кинулся на улицу.

Куранты пробили десять раз. Стрелки часов на Спасской башне показали 22.00, когда ворота скрипнули и поползли внутрь. И в это же самое время стоявший у Лобного места Пушкарев вынул нож, всадил его в спину Узурбаеву и быстро втащил труп внутрь бетонного кольца.

Часовые у Спасских, пропускавшие машину, выезжающую из Кремля, ничего не заметили. Черный лимузин уже начал набирать скорость, когда дорогу ему преградила невесть откуда взявшаяся телега с дровами.

Водитель Владимир Казарин вынужден был затормозить и круто взять вправо, в сторону собора Василия Блаженного. Когда автомобиль повернулся боком к Лобному месту, оттуда раздалась автоматная очередь. Тем, кто сидел в машине, повезло, ни одна пуля не попала в колеса, а Казарину хватило опыта и мастерства, чтобы не только не сбросить скорость, но, наоборот, резко ускорить движение. Помогло и то, что сидевший рядом с Казариным охранник в считанные секунды опустил стекло и открыл ответный огонь.