– Она меня нашла. Я пряталась.

– Вот и правильно сделала, что спряталась. И хорошо, что она тебя нашла. Я знаю, тебе тяжело слышать то, что сейчас сказала лейтенант Даллас, но она права. Ночью ты ничего больше не могла сделать, чтобы помочь твоей семье. Зато ты кое-что можешь сделать сейчас. – Мира взглянула на Еву, подала ей знак.

– Послушай, Никси, – начала Ева, – это трудно, но чем больше ты мне скажешь, тем больше я буду знать. Вот это мой диктофон. – Она поставила диктофон на стол, села напротив Миры и девочки. – Я задам тебе несколько вопросов. Лейтенант Ева Даллас опрашивает Никси Свишер, несовершеннолетнюю, в присутствии доктора Шарлотты Миры. Готова, Никси?

– Готова.

– В котором часу ты встала с постели? Ты знаешь?

– Было больше двух часов. Два десять, вроде того. У меня на руке были часики.

– Что ты сделала, когда встала? Вспомни поточнее.

– Я пошла вниз – тихо-тихо. Сначала я подумала: раз Линни не хочет вставать, позову Койла. А потом я подумала: вдруг он скажет маме? И потом, мне понравилось быть одной. Я пошла в кухню и взяла апельсиновую шипучку из холодильника, хотя мне не разрешают. А потом я пошла за стол и села. В обеденной зоне.

– И что было потом?

– Я увидела тень. Но он меня не видел. Я легла на скамейку. Он прошел в комнату Инги.

– Ты говоришь, тень. На что это было похоже?

– Ну, вроде как на мужчину. Я не знаю. Было темно.

– Он был высокий или нет?

– Ростом с лейтенанта? – подсказала доктор Мира и сделала знак Еве встать.

– Наверное, выше. Я не знаю.

– Что на нем было надето?

– Что-то темное.

– А волосы? – Ева дернула себя за волосы. – Короткие, длинные?

Никси вздохнула.

– Наверное, очень короткие, потому что я их вообще не видела. Они были… Они были… закрыты. Вот так, – она сделала жест, как будто надевая что-то на голову. – У него все было закрыто, вся голова, все лицо и глаза… Они были черные и блестящие.

«Защитный костюм, – поняла Ева. – Очки ночного видения».

– Он что-нибудь говорил?

– Нет. Он убил ее ножом. Было много крови. И он ничего не сказал.

– А где была ты?

– На полу, у двери. Я хотела заглянуть внутрь и посмотреть…

– Было темно. Как ты могла увидеть?

Брови Никси сошлись на переносице.

– Из окна. Там фонарь светит. И у него был фонарь.

– Карманный фонарик?

– Нет, такая маленькая штучка с зеленой точечкой. Она мигала. У него на руке. Вот тут. – Никси обхватила пальцами запястье.

– Ладно, что было потом?

– Я прижалась к стене… мне так кажется. Мне было так страшно… Он убил Ингу, у него был нож. Мне было страшно.

– Не надо бояться, – вмешалась Мира. – Сейчас же ты в безопасности.

– Он меня не видел, как будто меня вообще не было. Как будто мы играли в прятки, но он меня не искал. Я взяла телефон Инги и позвонила. Папа говорит, когда увидишь, что кто-то пострадал, сразу звони 911, и тогда приедет полиция и поможет. Ты должна позвонить, ты должна быть хорошей соседкой. Мой папа… – Она запнулась, опустила голову и заплакала.

– Он очень гордился бы тобой. – Мира потянулась за своей сумкой и вынула бумажный носовой платок. – Он был бы очень горд, что ты поступила именно так, как он тебя учил, хотя тебе было страшно.

– Я хотела сказать ему, сказать ему и маме. Я хотела к маме. Но они были уже мертвые.

– Ты снова увидела того мужчину и еще кого-то, – напомнила Ева, – когда поднялась наверх. Ты поднялась по черной лестнице.

– Тот, который убил Ингу, пошел в комнату Койла.

– Откуда ты знаешь? Никси, откуда ты знаешь, что это был тот самый человек, который убил Ингу?

– Потому что… – Никси подняла голову и заморгала сквозь слезы. – Зеленый огонек. У второго его не было.

– Хорошо. Чем еще они отличались друг от друга?

– Тот, который убил Ингу, был больше.

– Выше?

– Немного. Нет, больше. – Никси согнула руку и указала на бицепс.

– Они разговаривали друг с другом?

– Они ничего не говорили. Они совсем не шумели. Я ничего не слышала. Я хотела к маме. – Опять ее глаза заволокло слезами, голос задрожал. – Я знала, что они будут делать, и я хотела к маме и к папе, но… И там была кровь, и я запачкалась. Я спряталась в ванной и решила не выходить. Я слышала, как пришли люди, но я не вышла. А потом пришла ты.