– А? – откликнулся Виталик. – Чего думаю?..

Он смотрел куда-то по ту сторону детдомовской ограды, на противоположную сторону улицы.

– Смотри-ка! – сказал он. – Там, на тротуаре, люк канализационный. Видишь?

– Вижу, – проговорил прищурившийся Валька, вглядываясь сквозь толстые стекла очков. – Ну и что?

– Как – что? Не замечаешь, что ли, ничего? А, ну да, ты же слепой у нас… Крышки-то люка нет! Еще вчера днем была, а сегодня утром исчезла. Сняли крышку, гады какие-то сняли. А ведь на той стороне никаких фонарей нет. Пойдет кто-нибудь в потемках и прямо в люк ухнет. Вот в это-то дело можно безо всякого сомнения вмешаться! Тот, кто люк украл и в прием металла снес, по-любому плохо поступил! Эх, поймать бы этого урода!

Виталик ухватился за ветку повыше, спустил ноги, охватил ими ствол дерева, готовясь спускаться.

– А может, он, который люк украл, на вырученные деньги детей покормит? – рассуждал Валька, тоже покидая насиженное место. – Или мамке больной лекарство купит? Может, никакой он не гад. Канализационные люки воруют и сдают не от хорошей жизни…

Уже спрыгнув на землю, Виталька задрал голову к слезавшему Вальке и усмехнулся:

– Ты прямо как вчера родился, честное слово! Такие, которые металл тащат, откуда ни попадя, ни на какой хлеб и лекарство бабки не тратят. Пропивают или прокалывают их… Нужно ветку погуще сорвать и в люк сунуть, чтобы издалека видно было – я знаю, так делают.

Пока мальчишки выбирали ветку, пока обламывали ее – осторожно, с оглядкой, чтобы не очень-то шуметь и не быть замеченными из здания детского дома, пока протаскивали ее в дыру в ограде, на тихой улочке показался первый прохожий.

Странен был вид этого человека. Копна рыжих волос на его голове была растрепана так, что можно было подумать – на голове прохожего всю ночь плясали краковяк маленькие шустрые чертята. Рослый и молодой, этот человек шел пошатываясь, но, тем не менее, умудрялся еще и приплясывать на ходу. И одет он был довольно необычно. Явно очень дорогой костюм цвета топленого молока был измят и перепачкан, причем большинство пятен выглядели совсем свежими, не подсохшими. Кроме того, на ногах прохожего красовались никак не сочетавшиеся с костюмом растоптанные и грязные кеды, а сзади, из-под воротника пиджака странного человека, выглядывала бирка с ценником.

– Во дает! – негромко посмеялся Виталик, когда мальчишки тащили сломанную ветку через дорогу, – костюм, наверное, вчера купил и до утра обмывал его, чудила!

Вышеозначенный чудила между тем оказался в опасной близости от открытого люка, коего он, кажется, не замечал.

– Извините! – позвал прохожего Валька. – Можно вас на минутку?

– Эй, дядя! – крикнул и Виталик. – Ты глаза-то разуй! Смотри, куда идешь!

Рыжий обернулся к мальчишкам, но не остановился, даже не замедлил движения.

– Детушки! – широко улыбаясь, заплетающимся языком заговорил он. – Чадушки! Возрадуйтесь со мной, ибо повод для сего есть великий…

Оставаясь по ходу своего движения лицом к мальчишкам, он уже шел спиной вперед – прямо на открытый люк.

– Возрадуйтесь! – повторил он и неожиданно достал из внутреннего кармана пиджака краснокорочное удостоверение, в котором была стиснута толстая пачка денег. Прохожий вытащил из пачки одну новенькую купюру. – Сказано: блажен, аки милует чада маловозрастные… На-ка, пацанчики, денежку, пока дядя добрый!

– Во! – толкнул локтем в бок Вальку Виталик. – Смотри-ка, только хотели доброе дело сделать, а нам уже из межпространства колебания возвращаются. Авансом, наверное…

– Стойте! – отодвигая Виталика, крикнул Валька, отпуская ветку. – Стойте, куда ж вы?..

Прохожий исчез в черной пасти открытого люка мгновенно и бесшумно – будто дыра всосала его. Мальчишки бросились к люку, упали на колени, заглянули вниз, морщась от зловонной сырости, пахнувшей на них. И ничего не увидели, кроме холодной темноты. Все случилось так быстро и неожиданно, что они даже не испугались.

– Эй! – несмело позвал Виталик. – Дядя, ты живой? Ответа не последовало.

– Надо в «скорую» звонить! – сказал Валька. – Скорее!

– Да какую «скорую», сначала спасателям. Его ж вытаскивать еще надо!

– Звони «сто двенадцать», это единый номер…

Виталик поспешно достал из кармана дешевенький мобильный телефон.

Минут через сорок у открытого люка уже собралась толпа зевак, среди которых было и немало детдомовцев, покинувших территорию вопреки строгому запрету директора. У обочины проезжей части стояли три «газели»: полицейская, МЧС и «Скорая медицинская помощь». Извлеченного из люка бедолагу-прохожего, слабо мычащего и перепачканного вонючей грязью с головы до ног, укладывали на носилки. К носилкам подошел полицейский. Один из медиков протянул ему удостоверение пострадавшего. Денежной пачки в удостоверении уже не было.

– Ваш, – сказал медик полицейскому. – Сержант ППСП Монахов Алексей Викторович.

Полицейский сунул удостоверение в карман.

– Погулял парень… – неопределенно высказался он и обернулся к Вальке и Виталику, топтавшимся тут же рядышком. – А вам чего, цирк здесь? Детдомовские? Ну-ка, давайте отсюда!..

– Мы спросить только, – подал голос Валька. – Это мы ведь вас вызвали…

– Он живой останется? – осведомился Виталик у медика, взявшегося за ручки носилок.

– А чего ж нет? – добродушно отозвался тот. – Поживет еще.