Шрифт:
– А как твои родители поживают? – спросил Дино. – Почему не приехали?
– Их нет в живых.
– Умерли? Но они ж нестарые были… Катастрофа или?..
– Или… Их убили.
Другой бы выразил соболезнования, а Дино полюбопытствовал:
– Кто и за что?
– Не хочу об этом говорить.
– Как хочешь, – пожал он плечами и принялся за лепешку. А Марианна свою отложила. Аппетит пропал. Как происходило всегда, когда она вспоминала о смерти родителей…
А виновата в их гибели была именно она!
Глава 11
Прошлое
Погруженная в свои невеселые думы, Мари возвращалась из института домой.
Грустила она вот уже который день. И поводов для печалей было несколько. Первый, в семье царил разлад. Отец изменял матери не в наглую, но скрывая адюльтер столь небрежно, что измены легко можно было обнаружить. Однако мать делала вид, что ничего не замечает, чтобы не разрушить семью. Сама она официального, так сказать, любовника не имела, но симпатичный парень, что был ее массажистом, не имел ни дипломов, ни квалификации.
Второй повод – у Мари не ладилась личная жизнь. Парень, с которым она начала встречаться, был замечен за употреблением легких наркотиков. Марианна тут же дала ему отставку. Еще ей партнера с зависимостями не хватало!
Третий повод впадать в уныние – ей категорически не нравился факультет, на котором она второй год училась. Экономика! Да Мари от цифр тошнило. Лучше бы на искусствоведческий поступила, как хотела мама. Но отец велел забыть даже думать о подобных несерьезных специальностях. Считал, что нужно получить НОРМАЛЬНУЮ профессию. И Мари послушала его. Хотя она, дай ей родители право самой выбирать свой путь, пошла бы работать. А в институт поступила бы, когда выяснила для себя, кем же ей хочется стать.
С учебы домой Мари возвращалась на метро. Они жили с матерью в Москве, а отец за городом. Когда Марианна приезжала в загородный дом, то часто находила там вещи его любовницы. То заколку, то перчатки, то лифчик. Наверняка она не забывала их, а оставляла намеренно. Надеялась, что на компрометирующие предметы наткнется супруга ее несвободного возлюбленного. Но натыкалась дочь. И выкидывала. Если бы Марианна верила в колдунов, она пошла бы с одним из предметов, с лифчиком скорее всего, к какому-нибудь черному магу и навела бы на любовницу отца порчу. Но она оставалась материалисткой… поэтому отправляла находки в мусорный бак.
Мари подходила к станции метро. Оставалось преодолеть пешеходный переход, и вот она – подземка. Поскольку она была погружена в думы, то двигалась по инерции. Ноги сами вели знакомым путем. Но когда Мари ступила на «зебру», зеленый свет сменился желтым, и один из водителей, самый нетерпеливый, ударил по газам. Машина рванула с места. Рев мотора вывел девушку из задумчивости, она метнулась на тротуар, но зацепилась каблуком за бордюр и начала падать. Так бы и грохнулась, если бы ее кто-то не подхватил…
Несмотря на то что все произошло очень быстро, Марианна успела испугаться. Сердце колотилось как бешеное, когда она валилась на припорошенный первым снегом асфальт…
Но эти руки, что подхватили ее… Они мгновенно принесли успокоение.
Ей стало уютно и тепло, тогда как всю дорогу от института она мерзла – резко похолодало, а Мари вышла из дома в коротком пальтишке.
Марианна последний раз такое испытывала, когда ее, чуть не окочурившуюся в Балканских горах, отпоили горячим чаем с коньяком и закутали в термоодеяло.
Вновь прочно встав на ноги, Мари обернулась, чтобы поблагодарить того, кто не дал ей грохнуться. Спасителем оказался мужчина средних лет. Невысокий, худой, но широкоплечий, с черными волосами, чуть посеребренными у висков, и абсолютно седой бородкой.
– Спасибо вам, – с чувством проговорила Мари.
– Не за что, – улыбнулся он. Двух передних зубов не хватало, и мужчина старался широко рот не открывать. – Но будьте внимательнее в следующий раз.
– Буду…
У него были знакомые глаза. Огромные, влажные, с длиннющими прямыми ресницами. Марианна не могла вспомнить, где она раньше видела такие.
– Мы не встречались прежде? – спросил мужчина.
Марианна пожала плечами. А он бросил фразу, которую хотела выдать она:
– Мне ваши глаза знакомыми кажутся…
Загорелся зеленый. Они двинулись по переходу. Оба молчали. Думали.
– А давайте я вас за спасение своей жизни отблагодарю? – выпалила вдруг Мари.
– Я спас всего лишь ваш имидж. Если б вы упали, то испачкались бы… – Он складно говорил. И голос имел приятный. Но было видно, что крепко выпивает. Мари решила, что мужчина актер, театральный. Было время, когда мама таскала ее на все премьеры, и, возможно, она видела его в одном из спектаклей.