«Волнуется сильнее, чем хочет показать, – подумал Марко. – Причем чувство это нарастает с каждой секундой».

Вот уже и кончики шарфа в руках оказались. Джакомо теребит их. Того гляди, сдернет с шеи свой красивый шелковый лоскут…

И снова выбросит?

Это ж шарфов не напасешься!

– Что за вопросы у вас ко мне? – нервно спросил Джакомо.

– На данный момент лишь один: за что вы побили господина Мэда Дарли?

– Кто это?

Дарли вспыхнул. А Марко тяжело вздохнул. Не до игр ему…

Ткнув в Мэда пальцем, повторил вопрос:

– За что вы побили этого господина?

– Я его пальцем не трогал.

Преподаватель английского был ошарашен. Или так хорошо сыграл?

– Мэд Дарли утверждает, что вы нанесли ему телесные повреждения после того, как он на вас бросился. То есть вы защищались.

– Ничего подобного не было.

– Как? – Мэд вскочил и рванул водолазку. – А это кто оставил мне?

– Понятия не имею.

– Ах ты…

И кинулся на Джакомо. Они сцепились. Марко несколько секунд понаблюдал за потасовкой, просто чтобы иметь представление о том, как эти двое… рыцарей-джедаев будут биться… А потом встал, чтобы растащить их… пока световые мечи не достали! Иначе говоря, не пустили в ход ногти и зубы.

Они стояли у забора и смотрели, как по палисаднику носится черноволосый мальчуган. В пухлой ручке он сжимал палку, которой гонял курицу. Та громко кудахтала, била крыльями, но в свой загон возвращаться не желала. Или со страху просто не соображала, куда ей бежать.

– Это он, – шепнула Марианне Лиз. – Николас.

– Ты это чувствуешь на таком расстоянии?

– Конечно… – Помолчав, она добавила: – К тому же этот мальчик чем-то неуловимо похож на моего брата.

Тут Мари могла бы поспорить, малыш ничем не напоминал Николаса, но она промолчала. Более того, пристальнее посмотрела на пацана. Чернявый, смуглый, невероятно красивый ребенок походил на цыганенка. Однако черты его лица были тоньше, нежели у представителей этой народности. И цвет кожи имел несколько иной оттенок, скорее персиковый, чем кофейный.

Пацаненок, заметив пристальное к себе внимание, оставил курицу в покое, и она тут же унеслась в нужном направлении.

– Пиве, – сказал он. Это, видимо, означало «привет».

– Здравствуй, малыш, – ласково заговорила с ним Лиз. – Как тебя зовут?

– Ян.

– Хочешь конфетку?

Ян кивнул курчавой головой. Лизавета полезла в котомку, висящую поперек тела, и достала леденец. Валялся он там, судя по прилипшим к обертке крошкам, давно, но сестру Николаса это не смутило. Она, поманив Яна, развернула конфету, а когда он подошел, сунула леденец ему в рот.

– Вкусно? – спросила.

– Киха…

– Да-да. Так нравится?

Мальчонка, сначала сморщившийся, расплылся в улыбке.

– Что он сказал? – переспросила у Лизы Марианна.

– Кислая. Николас любил такие.

Пока они беседовали с малышом, в окне дома мелькал чей-то силуэт. Мари решила, что это мать Яна присматривает за мальчиком, но оказалось, она ошиблась. Едва ребенок успел распробовать конфету, как дверь распахнулась и на пороге показался аббат Иван. Торопливо сбежав с крыльца, он бросился к Яну с криком:

– Выплюни немедленно!

Мальчишка упрямо сжал губы и мотнул головой.

– Нельзя брать у чужих еду, сколько раз я тебе говорил! – Аббат подлетел к мальчику и подставил ладонь ему под подбородок. – Плюй.

Но не тут-то было. Ян мгновенно проглотил леденец и показал Ивану язык. Елизавета захлопала в ладоши.

– Наш человек! – хохотнула она.

– Что вы ему дали? – грозно рыкнул аббат.

– Конфету, – пожала плечами Лиз.

– Киху. Вкуху, – дополнил ее ответ Ян.

Кислую, вкусную, перевела Мари, начавшая понимать мальца.

– Вы кто такие?

– Отравительницы детей, – с издевкой проговорила Лиз. – Что, не видно по нам?

– Это сестра Николаса, – ответила на вопрос аббата Мари. – Того мальчика, чьи останки нашли вчера в горах.

Иван тут же обмяк.

– Примите мои соболезнования, – пробормотал он.

– А вы чего так всполошились, когда увидели, что я угощаю ребенка конфетой?

– Дело в том, что Яна уже хотели убить… Я очень боюсь за него.

– Его выбросили в лесу, мы в курсе. Но мать просто хотела избавиться от ребенка.

– А вы откуда знаете?

– Я экстрасенс.

Лицо аббата скривилось. Лиз эта гримаса разозлила:

– Я с высшими силами через людей разговариваю, а вы через обычные картинки, пусть и красивые.