Недовольство пробежало по лицу Малкольма. – Знаете, могли бы и раньше предупредить об этом. Я не люблю скрывать что-то от Дианы, тем более такое.

– Извини, - Произнес Джулиан. Его лицо было спокойным, с тенью извинения. Как всегда, Эмма была впечатлена и в то же время напугана его способностью лгать. Джулиан мог быть идеальным лжецом, когда он того хотел. По его лицу нельзя было прочесть, какие эмоции он испытывал на самом деле. – В любом случае, мы не сможем зайти слишком далеко без помощи Конклава и Безмолвных братьев.

– Ладно. – Малкольм внимательно посмотрел на них обоих. Эмма делала все возможное, чтобы ее лицо казалось таким же бесстрастным, как у Джулса. – Все верно, пока не поговорите с Дианой об этом завтра. – Он спрятал руки в карманах, свет играл на его белокурых волосах.
– Но есть одна вещь, о которой я не успел сказать тебе. Те метки на телах, которые обнаружила Эмма, - не предназначались для защитного заклинания.

– Но ты ведь сказал… - Начала Эмма.

– Я изменил свое мнение, когда получше присмотрелся. – Сказал Малкольм. – Это не руны защиты. Это руны призыва. Кто-то использовал энергию из мертвых тел для призыва.

– Для призыва чего? – Просил Джулиан.

Малкольм покачал головой. – Думаю, для того, чтобы вызвать что-то в этот мир. Демона, Ангела, я не знаю. Я более детально изучу фотографии, обращусь в Спиральный Лабиринт, но тайно.

– Так, если это было заклинание призыва, - сказала Эмма, - то могло оно быть успешным?

– Заклинание вроде этого? – Спросил Малкольм. – Если бы оно было успешным, то, поверь, вы бы знали об этом.

Эмма проснулась от звука кошачьего плача.

Открыв глаза, она увидела персидского кота, сидящего на ее груди. Кот, породы «голубой перс», упитанный, с большими желтыми глазами и загнутыми ушами.

Эмма с визгом вскочила на ноги, а кот подлетел с кровати. В следующие несколько мгновений творился полнейший беспорядок: Эмма споткнулась о тумбочку, а кот протяжно замяукал. Наконец, ей удалось включить свет и обнаружить кота, сидящего с самодовольной мордочкой у двери ее комнаты.

– Чееееерч!
– Простонала она.
– Ты серьезно? Тебе больше заняться нечем?

Черч был котом, принадлежащим Институту. Он сидел с таким выражением лица, будто не был причастен ко всему произошедшему. Это был кот, которого можно было время от времени встретить в стенах Института. Ему нашли в коробке с запиской, предназначавшейся Эмме, 4 года назад на ступеньках, в которой было сказано: Пожалуйста, позаботьтесь о моем коте. Брат Захария.

Тогда Эмма не поняла, почему Безмолвный брат, скорее, бывший Безмолвный брат, хотел, чтобы именно она позаботилась о его коте. Она позвонила Клэри, от которой впоследствии узнала, что кот когда-то жил в Нью-Йоркском Институте и действительно принадлежал Брату Захарии, и если Эмма и Джулиан хотели завести кота, то они вполне могут позаботиться о нем.

Клэри отметила, что его зовут Черч.

Черч был таким котом, который гулял сам по себе. Он сбегал на улицу, через открытые окна и исчезал на дни и даже недели. Сперва Эмму бесило, что он постоянно сбегал, но с каждым его возвращением она отмечала, что Черч становился все более самодовольным, чем прежде. Когда Эмме стукнуло 14, кот стал возвращаться с подарками для нее, привязанными к ошейнику. Это были раковины и кусочки морского стекла. Раковины Эмма бережно хранила на подоконнике, а стекло послужило основой для создания браслета Удачи для Джулиана.

К тому времени, Эмма уже догадалась, что подарки были от Джема, но у нее не было возможности отблагодарить его. Поэтому она и делала все возможное, чтобы как можно лучше заботиться о Черче. Сухой корм и чистая питьевая вода всегда находились на лестнице в ожидании Черча. Они были счастливы его приходу и уже не так волновались, когда ему вздумывалось пропадать.

Черч мяукал и царапал дверь. Эмма знала, что это его просьба последовать за ним. Со вздохом она натянула свитер поверх ее топа с круглым вырезом, а на ноги нацепила шлепки.

– Надеюсь, я зря не потрачу свое время. – Сказала она, прихватив с собой стило. – Или я сделаю из тебя теннисную ракетку.

Слова Эмма ни на йоту не потревожили кота. Он провел ее через зал, вниз по лестнице на крыльцо. Можно было видеть, как на расстоянии высокая яркая луна отражается в воде. Черч вел Эмму, кажется, только по известной ему дороге. Она подхватила его, когда они стали пересекать дорогу. Достигнув пляжа, Эмма поставила Черча на землю.

– Ну что ж, мы здесь. – Произнесла она в пустоту. – В самой большой свалке для мусора.

Черч одарил ее взглядом, подразумевавшим, что она совершенно не остроумна, и побрел к береговой линии. Вместе они бродили у края воды. Это была спокойная ночь, с прибоем тише, чем ветер. Время от времени, Черч убегал от Эммы, чтобы порезвиться с крабами на песочке, но постоянно возвращался, двигаясь чуть-чуть впереди ее в направлении северного созвездия. Эмма уже начала сомневаться, что кот ведет ее в определенное известное ему место, когда увидела круглые изгибы скал, скрывающие секретный пляж ее и Джулиана. Этот пляж был необитаем.