на сморщенном лице стал задумчивым, затем под скорчившимися в ужасе лицами

теней, начал опускаться на руку с единственным пальцем.

–Не торопишь Шфинея – в тусклой комнате, что-то стремительно колыхнуло

огонек свечи. – Я шнаю, кто тебе нушен – прошамкало существо, приблизив то, что

оно считало лицом, к носу старухи. Под узкими губами вампира, можно было

заметить тонкие, длиной не более ногтя, острые клыки. Ведьма закашлялась. Она

кашляла долго и как-то странно, пока не стало ясно, что шелестящее-кхакающий

звук с присвистыванием и причмокиванием, вовсе не кашель…, а смех. – Скажи,

Крок, а почему у тебя такие длинн, ах нет короткие зубы? кхе – глумливо

поинтересовалась она у пребывавшего на последней стадии бешенства, вампира.

–В Храм прибыл Приближенный Руо, – проигнорировав выпад Финеи,

выплюнул Крок.
– Вше оштальное – его работа.

–Приближенный Отца, в Храме Святых Старцев – медленно выделяя каждый

слог, проговорила старуха, всю веселость, которой, будто огнем спалило. И как, его

достать?

– Ну этого я не шнаю, Финея, – вампир присел прямо на стол. Шато, я Шнаю,

где доштать то, что хочет доштать Руо. Ешли конечно, мы договоримся.

–Договоримся – спокойно кивнула ведьма.

– Он шдет какое-то оружие из пустыни Куорг. Это тебе о чем ни будь, говорит ?

Чего ты хочешь, нахлипхуэттер? – не отвечая, поднялась со стула, Финея.

–Ну в качестве первого вшноша, – задумчиво протянул Крок. Отдай мне этих, –

он кивнул в сторону оцепеневших теней.

–Обшора, – устало, передразнив вампира, произнесла ведьма, и, чиркнув в

воздухе перед собой, любимым пальцем, исчезла.

– Ну што, пора шавтракать ?-, весело поинтересовался Крок, надвигаясь на

застывших в немом ужасе, людей…

« – Отец, мой. Близость места жертвы твоей, переполняет меня силой.

Прошу дай мне стойкость в любви моей, что бы черпая мощь эту, исполнить

волю твою, обуздать гордыню свою и братьев своих и спасти души чад людских

от них самих.»

–Смотри не захлебнись, – тихо пробормотало существо с уродливой

шишковатой башкой, провожая блестящими глазами, растворявшуюся в ночи,

статную фигуру Цуда, в серо-серебристом плаще. – Пустыня велика. Песок её

стар и полон сюрпризов и для Отца, и для его Приближенных. Постояв ещё

немного, существо бесшумно скользнуло в темноту.

Гоу – Джен –До переключил блестящие рычажки управления воздухолета и в

который раз с одобрением посмотрел на своего пассажира. Лиу Ту, не обращая

внимания на соплеменника, сидел в одной и той же расслабленной позе, несмотря

на толчки и прыжки, машины, созданной гением ученых. Пошел второй день, с

момента, когда молчаливый Тумак сунул ему в руки письмо и, буркнув, на прощание,

что бы тот строго придерживался инструкций, толкнул Иутайца по направлению к

крылатому монстру. Дива же, вообще, за все время пребывания лекаря в имении

первого советника не произнесла ни слова. Инструкции. Их было немного.

Исследовать Арику, разбитую, на десять секторов. В случае отсутствия следов

магии, родственной, магическому слепку послания, прекратить поиски и лететь в

пустыню, к ожидающему отряду. Как будут обстоять дела, дальше, никому не

интересно, однако меч он должен добыть и доставить Тумаку в любом случае. А

затем вновь заняться поисками автора письма на территориях сопредельных

государств, вплоть до самой Границы. Десятый сектор был так же безрезультатно

изучен, как и предыдущие. Воздухолет уже плавился над пышущей жаром,

безжизненной пустыней, по определению являвшейся одиннадцатым сектором,

когда по телу интуита побежала легкая дрожь, и пересохшие губы тихо

шелохнувшись, бросили всего одно слово : – садимся...

Несмотря на предутренние часы, и царившую кругом кромешную тьму, было

светло. Точнее сказать, что стена, сложенная из когда-то светло серых валунов,

двадцати метровой высоты, ярко освещалась факелами и странными рассеянными