когда предстану я пред светлым ликом твоим. Да очистятся все помыслы мои, и

пусть прощен будет непросветленный убийца мой.

–Чего это он там бормочет? – приятный женский голос, словно возникнув из

небытия, прервал молитву.

– Это с каждым так происходит, – второй голос был куда менее приятен.

Подожди, сейчас придет в себя, и ты увидишь, как это происходит.

–Кто вы? Где я? Субтильная фигура, лежащая на спине поднялась на локтях и

открыла глаза. Темно. Человек оперевшись на четвереньки с трудом встал, но,

ударившись головой обо что-то жесткое, вновь опустился на корячки. – Эй, где вы?

Что со мной? – он слабо потряс головой. Почему вы не отвечаете? Ну, что, ж, как

будет ангелам угодно, – аскет сел, поджав под себя ноги и смиренно сложив руки на

груди, замолчал.

– Долго ещё? – вновь послышался чарующий голос, спустя продолжительное

время. Когда, наконец, это произойдет? Ты обещал, что я увижу, как он красиво

истает, весь без остатка, а он все сидит там целехонький.

– Сам не понимаю, – в скрипуче-шипящем голосе, явно звучала некоторая

растерянность. Со всеми другими это случалось очень быстро. Но, если ты

немедленно не заткнешься, то что-то произойдет с нами. Не думаю, что

Приближенным понравиться, то, что они не знают об этой пещере, в подземелье

Рошхен. Вряд ли они будут церемониться. Надеюсь, ты помнишь, как умерла

Морта? А она ведь, Дреди, была твоей сестрой и близкой подругой своего убийцы.

– Рошхен? Приближенные? – худая фигура шевельнулась, выйдя из транса.

Отец, мой Светоносный. Ты воистину велик, если в чертогах твоих находят приют

создания врага твоего.

– Заткнись, – гневно прошипел неприятный голос. Заткнись немедленно, – ты

скелет в лохмотьях. Скажи спасибо, что я сыт, а в тебе явно мало крови. Ты и жив

только потому, что меня разбирает любопытство.

– А может нам и правда самим его, того? Немного подождать, и он будет таким

вкусным!, – женский голос теперь говорил шепотом, но с такой силой сладострастия,

что человек невольно вздрогнул.

– Вкусным, для тебя, он станет спустя пять восходов, после умерщвления. А, у

нас нет столько времени, – первый голос явно выказывал раздражение. Нам нужно

по-быстрому понять, почему он ещё жив, затем я выпью его кровь, и мы немедленно

покинем Рошхен. Обещаю, что как только я снова почувствую прибытие гостя, то

сразу же возьму тебя с собой, и надеюсь тогда, все будет, так как должно быть.

–Жив? Вы сказали, что я жив? Но где, тогда, я? И кто Вы? – в голосе человека

сквозило недоверие и растерянность.

– Закрой свой рот, человечешко! Жив ты совсем ненадолго, можешь не

расстраиваться. Просто ответишь мне на кое-какие вопросы, и я быстренько

отправлю тебя в объятия твоего любимого покровителя. А будешь упрямиться…, – в

темноте внезапно, что-то шевельнулось, и на секунду проявился яростный блеск

глаз, словно подсветивший ужасное лицо с белоснежными тонкими и длинными,

клыками.

– Ничтожный слуга всевышнего, всегда готов к выполнению предназначения

своего, а пути господа нашего неисповедимы, – в голосе доходяги теперь звучало

бесконечное спокойствие и смирение.

– Это чего он сказал, а?-

– Слушай, ты же вроде не блондинка из человеческого выводка, – в темноте

вновь неприятно заскрежетало. Он говорит, что готов к общению. Не так ли,

доходяга?

– Спрашивайте, – послышался кроткий ответ.

– Не подгоняй меня, ты, мешок обглоданных костей, – в скрежете теперь

появилось свистящее придыхание. Вот то-то же. Теперь отвечай кратко и полно,

понял? В воздухе повисла короткая пауза. – Понял, – лязганье потеряло свист и

обрело оттенок удовлетворения. Итак, кто ты, человече?

– Я, Алий – старец из Храма Святых.

– Ага, а я Светоносный, препровождающий благую девственницу в свои

чертоги. Ещё один такой ответ, и я вырву тебе глаз, – из темноты с молниеносной

скоростью вылетела бледная пятерня с длинными, как стилеты, ногтями, и правую

сторону лица человека, сразу же обильно залило кровью.

– Умерщвление плоти, каким бы ужасным оно ни было, даровано господом