конь горделиво нес своего седока, злобно теребя узду, то и дело, срываясь в

галоп. Наездник не держал в руках поводья, сдерживая нрав своего вороного при

помощи ног, обутых в кожаные высокие сапоги с обитыми сталью подошвами.

Голый до пояса могучий торс крест на крест опоясывали широкие кожаные

ремни, имеющие за спиной специальные крепления для парных мечей. К седлу был

приторочен тугой лук и закрытый сверху кожаный колчан для стрел. На жестких

брюках в районе бедер виднелись рукоятки коротких пичаков с расширенными

лезвиями . Мужчина выглядел молодым, несмотря на ужасный шрам,

пересекавший и без того некрасивое лицо и абсолютно голый череп. Держась на

корпус позади него на белоснежном иноходце, двигался ангел. Огромные серые

глаза, под длинными ресницами казалось, физически разжигают очаг в недрах

вашей груди. Волосы, создающие впечатление от темно русых до пепельных,

тугими косами спускались ниже лошадиного крупа. Точеное лицо и чуть смуглая

матовая кожа, проглядывавшая из-под легчайшего охотничьего шелка,

останавливали на себе взгляды всех имеющих глаза. Впрочем, для тех, у кого они

отсутствовали, ангел имел в арсенале тончайший аромат зарождающегося

утра, будоражащий и поглощающий своей ненавязчивой насыщенностью.

Когда расстояние до тяжелых ворот сократилось так, что лица всадников

можно было хорошо разглядеть, из расположенной под башней маленькой

калитки, навстречу им вышел вождь. Воин, со шрамом не останавливая коня,

одним движением выпорхнул из седла и остановился напротив встречающего.

Мужчины долго смотрели в глаза друг другу, затем одновременно шагнули вперед

и их тела сплелись в могучем объятии.

– Заутай!

–Коурей! Брат... Это моя жена Нейлина. Глаза ангела и вождя встретились,

внезапно вспыхнув, погрузились друг в друга. Казалось, это продолжалось

бесконечно долго, хотя на самом деле прошло всего мгновение…

В просторном и светлом зале совета висело тягостное молчание.

Несмотря на то, что за отполированным годами огромным столом сидело всего

пять человек, воздух казался сделанным из камня, с трудом, проходившим в

легкие присутствующих и делавшим их тела все тяжелее. Нир и Дитро – самые

уважаемые воины племени Кри сидели по обе стороны

Заутая, сохраняя непроницаемое выражение лиц. Черные глаза воина со

шрамом спокойно отвечали тяжелым взорам сидевшему напротив него Великому

шаману и вождю Коурею. Посредине стола лежал туго набитый колчан со

стрелами. Он был, открыт, и черное оперение боевых стрел зловеще

контрастировало со светлой лакированной поверхностью.

–Ты вернулся месяц назад, – наконец разорвал тягостное молчание голос

старого шамана. Я ждал этого долгих десять лет и уже надеялся, что бубен

ошибся. Но ты все же здесь. Здесь. С колчаном набитым стрелами Гридов. Гридов

– племени уничтожившим твое собственное. Ты целый месяц среди нас и ни,

словом не обмолвился о том, где был и чем занимался все это время. А сегодня

ты решил созвать нас и показать, это, – старческая рука с отвращением

махнула в сторону стрел.

–Племя Гридов стоит на низшей ступени развития, Атай, – воин говорил