Усталый стражник будет спать

Сомнения свои, отринув», – голос вбивал каждое слово в уши участников

происходящего, словно гвозди. Гигант на козлах в оцепенении смотрел, как нищий

иутаец забирает у него из рук, заготовленный меч и усаживается рядом. Стражник

же, напротив, потерял всякий интерес к собеседникам, сделав стеклянные глаза и

отойдя в сторону.

–« И с легкостью проснувшись вмиг

Когда пылить карета перестанет

Забыв и нас и этот стих

Пусть снова службу исправляет», – иутаец закончил вбивать гвозди,

отвернулся от стражника, и выжидательно уставился на Тюбука ( а это был именно

он, чего уж теперь срывать.) Тот в свою очередь оторопело смотрел на лекаря (

думаю, что и это тоже перестало быть секретом)Из кареты же вообще не

доносилось никаких звуков. Лесной житель какое-то время поиграл в гляделки, затем

нетерпеливо взмахнул рукой и повторил, медленно и внятно проговаривая каждое

слово : «… Когда пылить карета перестанет…»

– Ааа, …Нно пошли, не сразу встряхнулся верзила и схватил вожжи…

– Ты, конечно, оказался там во время, но дальше дело воинов. Тем более, что,

скорее всего, это будет нашим последним делом, – Грюх быстрым шагом ходил

вокруг « Грозы». Карета стояла в небольшом перелеске, в стороне от дороги, а

упрямый иутаец по-прежнему восседал на козлах рядом с молчаливым гигантом.

Связанный по ногам и рукам Реддок, лежал тут же у колес, отчаянно вращая

глазами.

– Лучше останься с этим, – продолжал разглагольствовать коротышка, указав

пальцем на управляющего. – А ближе к ночи, когда нас уже будет не догнать,

отпустишь его восвояси.

Лекарь продолжал изображать мумию.

– Тогда, нам придется его убить, – кровожадно проговорил Грюх, подступая к,

неистово задергавшемуся, пленнику.

– « Его с собой мы взять не можем,

Ну, что ж пускай в земле тогда сгниет

Кормить червей ведь кто-то должен

А Дух покой, пусть, обретет»., – равнодушно пожал плечами иутаец,

торжественно сделав благословляющий знак вконец, обезумевшему Реддоку.

– А, что б тебя, – раздосадовано, сплюнул Грюх и подошел вплотную к седокам.

– Ну, как тебе ещё втолдычить? Мы едем в хорошо охраняемое и укрепленное

имение Первого советника императора!!! Не на прогулку. Мы хотим его убить!!! Без

разговоров и вариантов. Он должен ответить за свое преступление. Тумак умрет и

мы, скорее всего тоже. Но зато эта гнида не сможет больше повторить, то, что

сделала и уйти безнаказанно. Понимаешь? А твоя смерть ни чему! Сиди в своем

лесу и песенки пой! И… Спасибо тебе за все!, – с этими словами Грюх попытался

силой стащить лекаря с облюбованного места.

–« Однажды встарь, один мужик

Другому укорял, что тот с женой его

когда-то переспал…

Что сын его, – ну просто копия с лица

И, что пришла пора угробить подлеца

Топор востер и кровь – река

За преступление – висеть за шею

– Мой муж! Сын мой, не твой, –

у эшафота плакала жена,-

но не его –убитого тобою. Прости, поверь.

– А он каков! Знал и молчал.

Любя, когда его рубил топор твой

Гулящею младой была

Но, среди многих ходоков

Любови истинной – его, не знала лишь одной…»,– лекарь легко стряхнул с

себя воина и, раскатив глаза по – разным сторонам, занялся излюбленным делом –

раскачиванием худосочного туловища.