Мариэль Шепот Звезд прекрасно знал, что менять воду в домашнем алтаре, чтобы увидеть будущее, а точнее искусственно вызвать Затмение, можно только двенадцать раз в сутки. После двенадцатого Затмение покидало провидца на некоторое время. Несмотря на это, юноша всё же склонился перед алтарём. В свою молитву он, как положено, включил свои намерения, которые были призваны как-то повлиять на то, что он увидел ранее. Следующее Затмение сразу после молитвы должно было показать ему новый исход будущего.
Бессонная ночь сделала Мариэля ещё больше похожим на приведение: худой, бледный, с длинными белыми волосами, в светлой рубашке по щиколотку. От принудительно вызываемых Затмений его мутило и мелко трясло.
Он был близок к тяжелому отчаянию, чувствовал себя бессильным и жалким. Ему хотелось быть кем угодно, но только не провидцем. Ведь провидец знал, что и как будет, и был единственным, кто вправе повлиять. И кто, будучи всеведущим, при этом ни в коей мере не был всемогущ. Ответственный за свершения - без шанса в них участвовать открыто. Ему оставалась только мучительная и тёмная пустота ожидания.
Если Богиня Луттар услышит его, может быть, в этот раз он всё же не увидит, как тонет собака, и как ее смерть разлучает двух ястребов и развевает тучи над долиной. Не увидит зелёных волос женщины, что пришла купать эту собаку, не увидит своих рук в иле, не заметит высоко, у самого ока бури еще одну пару ястребов...
Утро застало провидца смотрящим в потолок. Глубокие тени под глазами красноречиво обозначали его успехи в испытании Затмения. В голове разочарованно стучало "увы". Всё та же тонущая собака, всё та же буря, которая теперь и вовсе не развеивается, и спускающиеся на поля ястребы. С небольшой разницей - где-то над горизонтом Мариэль увидел орла. Орёл был в новинку.
Но кому нужны дополнительные знаки, когда главный смысл картины так же неизбежен?
Улица, на которой жил Мариэль, осенью была алее крови и душистее вина. Подъезжая к ней, Сессор даже высунулся по пояс из окна кареты, чтобы вдохнуть запахи клёнов и падевого мёда, и заранее высмотреть крыльцо каменного дома за недалёкой оградой, увитой желтоватым хмелем.
Как только показался приветственный фитилёк прокопчённого фонаря возле дверей, Сессор хлопнул себя ладонью по бедру, обтянутому в кожаные бриджи, и карета послушно встала. Лошади очень натурально фыркнули, а соломенный извозчик человеческим голосом буркнул "Мы на месте".
На ходу доставая трубку и серебряный тройничок, маг откинул прядь длинных каштановых волос, и щёлкнул пальцами, чтобы поддать жару фонарю. Дважды стукнув железным кольцом двери, он подпёр плечом облупившийся от времени и воды косяк и стал ковыряться в трубке, начищая её.
Пока его нерасторопный приятель выползет, он наверняка успеет выкурить всё, что с собой взял. А день у мага выдался нервный, полный сверх обычного разными бытовыми заботами, полностью задействовавшие его как кормильца большой семьи. Теперь ему хотелось расслабиться, встретиться с другом и, может быть, даже выпить немного. Но сегодня был один из самых денежных боёв - он не мог это пропустить, не мог опоздать, даже если ему придётся ехать без своего медлительного поверенного.
Однако Мариэль удивил его, и дверь бесшумно отворилась через минуту.
– Оо, нет, я так и знал, - Мариэль закатил глаза, - Я с тобой никуда не еду!
– Да прекрати, зря я, что ли, полтора часа плясал с соломой и тряпками. Смотри, как настоящий!
– он устало махнул трубкой в сторону кареты.
Но Мариэля было сложно переспорить, он поджал тонкие губы и сщурил свои косоватые бледно-ледяные глаза, полуприкрыв их снежными ресницами.
– Сессор, ты мне друг, брат и товарищ, и поэтому я не хочу в тюрьму, даже если вместе.
– он достал из прихожей и протянул ему свою робу алого цвета, - Либо одеваешь это, либо я иду на общий выпускной, и никаких боёв без правил.
– Мари, я знаю, ты любишь огонёк, идём!
– он поиграл бровями и на его раскрытых ладонях закружились искорки, резво впрыгивая в зажатую между пальцев трубку, - И не одену я эту девчачью тряпку, даже не проси. Ко всему прочему, я достаточно сильный, чтобы противостоять разной дряни, чтобы более не нуждаться в благословлениях Верховной Жрицы, если ты для этого хочешь меня обрядить в робу, - с этими словами Сессор было непринуждённо затянулся, но Мариэль разозлился, схватил его за грудки, втягивая во дворик. От неожиданности трубка выпала из рук мага.
– Ты чего орёшь, будто про пироги на базаре?!
– злой шёпот заставил Сессора оглянуться по сторонам. Не хватало им попасться Страже у самого дома.
– Мариэль, ты прекрасно знаешь, что Кодексу Облачений сто лет в обед, я всё обучение ходил вот так, и они же просто боятся, хэй!
– маг раздражался, хотя старался сохранять неунывающий и немного наплевательский лад, убеждая приятеля.
– Вот именно, Сесс, боятся!
– рыкнул Мариэль ему прямо в лицо, - Именно поэтому с нас не снимали Ученический Затвор все обучение, хоть ты и при первой возможности его сломал! Вот именно поэтому и обязывают носить робы - потому что...