Чуть в стороне от них собралась небольшая группа людей. Гостинодворцы, купцы и несколько деревенских мужиков воодушевленно слушали "правдивый" рассказ дьякона Аверьяна о событиях произошедших ночью.

– Знающие люди сказывают, что сокровищ там было видимо - невидимо, - тощий дьякон Аверьян Синькин пересказывал писклявым голосом слухи гулявшие по Москве.
– Он поднял руки, и большими кругами стал показывать необъятную величину богатства. Синькин втянул грудь в подтверждении своих слов, поднял длинный нос, подбоченился и перекрестился.
– Вот, вам, свят! Так всё и было. Другие же шепчут, чито поганые везли цельный караван из Кукуя в Земляной город.
– Рассказчик в очередной раз помахал "крыльями", перекрестился и продолжил ещё убедительнее.
– Охранников они взяли - больше пяти дюжин. Причем половина - всадники.

– Их-х, песьи дети!
– стрелец в сером кафтане удивленно крякнул.
– В народе горе - жития нету. Каждую копеечку считаем. А у них, иродов золото мешками сыплется? Забодай их корова - небось, у самого царя наворовали?

– Ясно дело - немчины беспредел учудили, - купец в бордовом кафтане поддержал стрельца.
–  Разве по чести - столько возьмешь?

– А пошто они волокли злато в Земляной город?
– обратился к церковнику плешивый мужичок. Он был весь оборваный, в сермяжной рубахе, едва прикрывающей его наготу, в синих дерюжных портах, которые сползали и обнажили часть его ободранной спины.
– Нешто хотели раздать простолюдинам?

Перебивая секретный разговор, на соседней часовне зазвонили колокола. Собеседники степенно повернулись в сторону крестов, скинули шапки и возложили крестное знамение. После чего продолжили слушать правдивый рассказ дьякона.

– Тайное хранилище хотели создать - аспиды.
– Аверьян правдиво выдал главный секрет иноверцев.
– Цельный подземный городище выкопали. Одних только секретных комнат аж но пять штук приготовили.

– Батюшки светы!
– удивлению купца не было предела.
– Чур, меня! Избави бог от напасти! Когда же они успели - ироды?

– Надысь всё было, - дьякон пропищал в ответ. Он шумно отсморкнулся и вытер рукавом нос.
– Удумали хитрость заморскую. Работали быстро и по ночам. А злато-серебро в мешках по улицам тайно носили. Если, что - кто спросит - то нет ничего! Или кажут - навоз.

Все удивленно уставились на служителя церкви. Мужики зачесали затылки. Такой подлости от жителей Кукуя никто не ожидал.

– Про злодейство со стороны нехристей тати прознали, - Синькин повествовал, гордо подняв подбородок.
– Две недели на разбой лучших собирали. Ножи с топорами точили. Гонцов засылали, засаду готовили. Только немчишки смекалистые оказались. В последний момент караван разделили и поехали по разным улицам.

– Оть же, страсти какие!
– плешивый приподнялся с кучи.
– А наши-то, что?

– Ты, чаго мелешь?
– один из стрельцов грозно взглянул на юродивого.
– Типун, тебе на язык! Ты, кого нашими назвал? Разбойников, татей, душегубов?

– Ну, не охальников же, - плешивый съязвил в ответ.

– Эти наши! Тьфу, ты - тати-греховодники проклятые, - служитель церкви несколько раз наложил на себя крест.
– Брань устроили поганым спозаранку. А потом как начали иродов гонять по всему городу. Три раза за подмогой бегали. Четыре раза не тех хватали. Потом не там отпускали. Только под утро загнали проклятых в закуток. Хотели всех перебить сразу. Но хитрецы выставили поединщика - богатыря Фон Штольца. Со стороны варнаков вызвался Миха Кривой.

– У него самый большой нож за Москвой-рекой!
– плешивый мужик восхищаясь умением разбойника, снова влез в разговор.
– Судачат, что он им деревья рубит - как топором!

– Не помогло одноглазому его оружие, - дьякон тяжело вздохнул и снова несколько раз перекрестился.
– Не выдюжил окаянный в бою с супостатом. Немчина выхватил золотой меч и убил всех. Сперва Миху, потом остальных татей. Говорят, вчерась кровушки пролилось много. Вся Солянка и ближайшие улицы красные. До сих пор мертвецы валяются по всей Москве.

– Это, что получается, братцы?
– купец заволновался. Он радостно оглядел собеседников.
– Теперяча в городе разбойников нетути? Он довольно хлопнул в ладоши и стал их тереть друг об друга.
– И у поганых всё богатство пропало? Эка божья благодать!

– А с сокровищем как?
– мужик в потрепанном кафтане перебил купца.
– Куды оно подевалось?

– Сказывают, исчезло вместе с Фон Штольцем, - Аверьян красноречиво развел руки.

Во дворе церкви на несколько минут установилась тишина. Каждый из слушателей переживал полученные от дьякона известия по-своему.

– Да-а! Вон, оно как бывает! И нашим ничего и немчины остались без своего, - плешивый мужик подвел итог рассказа.

– А я за такое богоугодное дело... Николаю Чудотворцу свечку поставлю, - купец радовался хорошей новости. Его лицо светилось от счастья.
– Эх, нет! Даже несколько свечей...

Солнце поднималось над Москвой яркое, теплое, ласковое. Оно освещало десятки тысяч домов и домиков, теремов и хором, сотни церквей и монастырей. Дома теснились один подле другого только в Кремле и прилежащих улицах, а дальше, за городской стеной, они утопали в зелени садов и огородов. Многие хоромы были в две и три кровли, с острыми крышами и затейливыми флюгерками. То там, то здесь встречались каменные богатые палаты бояр или терема зажиточных купцов. В каких-нибудь двух верстах на зеленом холме прятался среди деревьев белый собор или храм. Чуть вдали виднелся краешек кремлевской стены. Ну, а за ней уже шумел торговый люд.