Что такое счастье. Избранное
вернуться

Асадов Эдуард Аркадьевич
Шрифт:

Девушка и лесовик (Сказка)

На старой осине в глуши лесной Жил леший, глазастый и волосатый. Для лешего был он еще молодой — Лет триста, не больше. Совсем незлой, Задумчивый, тихий и неженатый. Однажды у Черных болот в лощине Увидел он девушку над ручьем, Красивую, с полной грибной корзиной И в ярком платьице городском. Видать, заблудилась. Стоит и плачет. И леший вдруг словно затосковал… Ну как ее выручить? Вот задача! Он спрыгнул с сучка и, уже не прячась, Склонился пред девушкой и сказал: — Не плачь! Ты меня красотой смутила. Ты — радость! И я тебе помогу! — Девушка вздрогнула, отскочила, Но вслушалась в речи и вдруг решила: «Ладно. Успею еще. Убегу!» А тот протянул ей в косматых лапах Букет из фиалок и хризантем. И так был прекрасен их свежий запах, Что страх у девчонки пропал совсем… Свиданья у девушки в жизни были. Но если по-честному говорить, То, в общем, ей редко цветы дарили И радостей мало преподносили, Больше надеялись получить. А леший промолвил: — Таких обаятельных Глаз я нигде еще не встречал! — И дальше, смутив уже окончательно, Тихо ей руку поцеловал. Из мха и соломки он сплел ей шляпу. Был ласков, приветливо улыбался. И хоть и не руки имел, а лапы, Но даже «облапить» и не пытался. И, глядя восторженно и тревожно, Он вдруг на секунду наморщил нос И, сделав гирлянду из алых роз, Повесил ей на плечи осторожно. Донес ей грибы, через лес провожая, В трудных местах впереди идя, Каждую веточку отгибая, Каждую ямочку обходя. Прощаясь у вырубки обгоревшей, Он грустно потупился, пряча вздох. А та вдруг подумала: «Леший, леший, А вроде, пожалуй, не так и плох!» И, пряча смущенье в букет, красавица Вдруг тихо промолвила на ходу: — Мне лес этот, знаете, очень нравится, Наверно, я завтра опять приду! Мужчины, встревожьтесь! Ну кто ж не знает, Что женщина, с нежной своей душой, Сто тысяч грехов нам простит порой, Простит, может, даже ночной разбой! Но вот невнимания не прощает… Вернемся же к рыцарству в добрый час И к ласке, которую мы забыли, Чтоб милые наши порой от нас Не начали бегать к нечистой силе!

Лунный вечер

Закат хрустально-алый мост Над речкой воздвигает, И вверх в сопровождение звезд Луна, поднявшись в полный рост, Торжественно шагает. Ей все принадлежат сердца И замки на планете, А у тебя же ни дворца, И, кроме одного певца, Нет никого на свете. Но это, право, не беда, Взвей гордость, словно стяг, Один, он тоже иногда Уж не такой пустяк! Готов я верить и любить, О бедах не трубя. Одно не знаю: как мне быть? Какую песню сочинить, Достойную тебя? Твои слова, улыбки, взгляд Я в сердце собирал, И, встреться мы лет сто назад, Я так бы написал: Всегда поэзии полна, То холодна, то страстна, Ты — как полночная луна Таинственно-прекрасна! А впрочем, и средь наших дней Горит живая сила: И горделиво-светлой ей Ты, с строгой скромностью своей, Навряд ли б уступила. Ведь гордо-чистая луна Средь всех других планет Одной лишь стороной видна, Другой как словно нет. А та, другая, для кого, Где все темно и строго? Для неба или для того, Кто всех дороже. Для него — Сверхдруга или бога! Луна одна и ты — одна. И знаю я: твой взгляд, Твоя дневная сторона И звездно-тайная страна Лишь мне принадлежат! И так как в верности своей Ты, как луна, тверда, Живи ж средь песен и людей И ныне, и всегда! А если вечность обойдет Капризно стороною И бабка старая придет С железною клюкою, Ну что ж, не нам белеть, как снег! Мир вечен — как замечено. Как горы, как движенье рек. В моих стихах тебе навек Бессмертье обеспечено!

Пусть меня волшебником назначат

(Шутка)

Эх, девчата! Чтоб во всем удача, Чтоб была нетленною краса, Пусть меня волшебником назначат, И тогда наступят чудеса. Я начну с того, что на планете — Сразу ни обманов, ни тревог, Все цветы, какие есть на свете, Я, как Бог, сложу у ваших ног. Я вам всем, брюнетки и блондинки, Раскрою на кофточки зарю, Радугу разрежу на косынки, Небо на отрезы раздарю. С красотою будет все в порядке: Каждый профиль хоть в музей неси! Ну а чтоб какие недостатки Я оставил! Боже упаси! А для танцев и нарядов бальных В виде дополненья к красоте Я вручил бы каждой персонально По живой мерцающей звезде. Ну а чтобы не было примеров Ни тоски, ни одиноких слез, Я по сотне лучших кавалеров Каждой бы на выбор преподнес. Я волшебной утвердил бы властью Царство песен, света и стихов, Чтоб смеялась каждая от счастья В день от трех и до восьми часов. Эх, девчата! Чтоб во всем удача, Чтоб всегда звенели соловьи, Хлопочите, милые мои, Пусть меня волшебником назначат!

Письмо любимой

Мы в дальней разлуке. Сейчас между нами Узоры созвездий и посвист ветров, Дороги с бегущими вдаль поездами Да скучная цепь телеграфных столбов. Как будто бы чувствуя нашу разлуку, Раскидистый тополь, вздохнув горячо, К окну потянувшись, зеленую руку По-дружески мне положил на плечо. Душа хоть какой-нибудь весточки просит, Мы ждем, загораемся каждой строкой. Но вести не только в конвертах приносят, Они к нам сквозь стены проходят порой. Представь, что услышишь ты вести о том, Что был я обманут в пути подлецом, Что руку, как другу, врагу протянул, А он меня в спину с откоса толкнул… Все тело в ушибах, разбита губа… Что делать? Превратна порою судьба! И пусть тебе станет обидно, тревожно, Но верить ты можешь. Такое — возможно! А если вдруг весть, как метельная мгла, Ворвется и скажет словами глухими, Что смерть недопетую песнь прервала И черной каймой обвела мое имя. Веселые губы сомкнулись навек… Утрата, ее ни понять, ни измерить! Нелепо! И все-таки можешь поверить: Бессмертны лишь скалы, а я — человек! Но если услышишь, что вешней порой За новым, за призрачным счастьем в погоне Я сердце свое не тебе, а другой Взволнованно вдруг протянул на ладони, — Пусть слезы не брызнут, не дрогнут ресницы, Колючею стужей не стиснет беда! Не верь! Ведь такого не может случиться! Ты слышишь? Такому не быть никогда!

Аптека счастья

Сегодня — кибернетика повсюду. Вчерашняя фантастика — пустяк! А в будущем какое будет чудо? Конечно, точно утверждать не буду, Но в будущем, наверно, будет так: Исчезли все болезни человека. А значит, и лекарства ни к чему! А для духовных радостей ему Открыт особый магазин-аптека. Какая б ни была у вас потребность, Он в тот же миг откликнуться готов: — Скажите, есть у вас сегодня нежность? — Да, с добавленьем самых теплых слов! — А мне бы счастья, бьющего ключом! — Какого вам: на месяц? На года? — Нет, мне б хотелось счастья навсегда! — Такого нет. Но через месяц ждем! — А я для мужа верности прошу! — Мужская верность? Это, правда, сложно… Но ничего. Я думаю, возможно. Не огорчайтесь. Я вам подыщу. — А мне бы капель трепета в крови. Я — северянин, человек арктический. — А мне — флакон пылающей любви И полфлакона просто платонической! — Мне против лжи нельзя ли витамин? — Пожалуйста, и вкусен, и активен! — А есть для женщин «антиговорин»? — Есть. Но пока что малоэффективен… — А есть «антискандальная вакцина»? — Есть, в комплексе для мужа и жены: Жене — компресс с горчицей, а мужчине За час до ссоры — два укола в спину Или один в сидячью часть спины… — Мне «томный взгляд» для глаз любого цвета! — Пожалуйста. По капле перед сном. — А мне бы страсти… — Страсти — по рецептам! Страстей и ядов так не выдаем! — А мне вон в тех коробочках хотя бы, «Признание в любви»! Едва нашла! — Какое вам: со свадьбой иль без свадьбы? — Конечно же, признание со свадьбой. Без свадьбы хватит! Я уже брала!.. — А как, скажите, роды облегчить? — Вот порошки. И роды будут гладки. А вместо вас у мужа будут схватки. Вы будете рожать, а он — вопить. Пусть шутка раздувает паруса! Но в жизни нынче всюду чудеса! Как знать, а вдруг еще при нашем веке Откроются такие вот аптеки?!

Любовь, измена и колдун

В горах, на скале, о беспутствах мечтая, Сидела Измена худая и злая. А рядом под вишней сидела Любовь, Рассветное золото в косы вплетая. С утра, собирая плоды и коренья, Они отдыхали у горных озер И вечно вели нескончаемый спор — С улыбкой одна, а другая с презреньем. Одна говорила: — На свете нужны Верность, порядочность и чистота. Мы светлыми, добрыми быть должны: В этом и — красота! Другая кричала: — Пустые мечты! Да кто тебе скажет за это спасибо? Тут, право, от смеха порвут животы Даже безмозглые рыбы! Жить надо умело, хитро и с умом. Где — быть беззащитной, где — лезть напролом, А радость увидела — рви, не зевай! Бери! Разберемся потом. — А я не согласна бессовестно жить. Попробуй быть честной и честно любить! — Быть честной? Зеленая дичь! Чепуха! Да есть ли что выше, чем радость греха?! Однажды такой они подняли крик, Что в гневе проснулся косматый старик, Великий Колдун, раздражительный дед, Проспавший в пещере три тысячи лет. И рявкнул старик: — Это что за война?! Я вам покажу, как будить Колдуна! Так вот, чтобы кончить все ваши раздоры, Я сплавлю вас вместе на все времена! Схватил он Любовь колдовскою рукой, Схватил он Измену рукою другой И бросил в кувшин их, зеленый, как море, А следом туда же — и радость, и горе, И верность, и злость, доброту, и дурман, И чистую правду, и подлый обман. Едва он поставил кувшин на костер, Дым взвился над лесом, как черный шатер, Все выше и выше, до горных вершин, Старик с любопытством глядит на кувшин: Когда переплавится все, перемучится, Какая же там чертовщина получится? Кувшин остывает. Опыт готов. По дну пробежала трещина, Затем он распался на сотню кусков, И… появилась женщина…

«Не надо любви никогда стыдиться!..»

Не надо любви никогда стыдиться! Пусть будет в ней хворь иль невзгод безмерность. Седины иль юность, богатство иль бедность, Любовью нам надо всегда гордиться, Ибо она — редчайшая ценность! А если стыдиться, то только связи, — Что манит людей лишь минутной новью. Ведь в связи есть что-то порой от грязи, Иначе была бы она Любовью! Наверно, уж так создала Природа, Что связь и любовь, словно мрак и свет, Живут как два вечные антипода — И общего в них абсолютно нет!

9 декабря 1998 г.

Москва

«Как бы в жизни порой ни пришлось сердиться…»

Как бы в жизни порой ни пришлось сердиться — Но разрывом в любви никогда не грозите, Знайте твердо: дразнить Судьбу не годится: Вдруг разрыв тот и вправду у вас случится И вы сами угроз своих не простите!

23 февраля 1999 г.

Москва