— Ладно, ладно, — сказал председатель. — Если мы не избавимся от нее 10 марта, можно прекращать все наши дела уже сейчас. Будем действовать, как будто ничего не произошло. Главное, чтобы ничего не сорвалось. Обеспечить это — ваша задача, Матсон. Если от вас не поступит никаких сигналов, в назначенный день мы будем на месте. А теперь вернемся к нашему плану. Сначала — о расписании Кейн на этот день. Кейн (в комнате никто, кроме сенатора, не называл ее президентом) выезжает из Белого дома в 10 утра. Спустя три минуты она проезжает мимо здания ФБР, через пять минут — мимо памятника Миру на северо-западном углу Капитолийского холма. Через шесть минут она выходит из автомобиля у восточного входа в Капитолий. Как правило, она идет через служебный вход, но, как заверил нас сенатор, этот визит для нее — козырная карта, и она постарается разыграть ее. Чтобы пройти от машины и подняться по ступенькам Капитолия, ей потребуется сорок пять секунд. Суану этого времени будет вполне достаточно. Когда Кейн поедет мимо здания ФБР, я буду наблюдать с угла Пенсильвания-авеню. На экстренный случай там же будет находиться Тони с машиной, а если нам понадобится чуть больше времени, сенатор постарается задержать ее на ступенях Капитолия. Самая важная часть операции лежит на Суане — мы разработали ее до доли секунды. Поэтому слушайте внимательно. Я договорился, что Суан будет работать в бригаде строителей, реставрирующих фасад Капитолия. И, поверьте мне, договориться с этим профсоюзом взять на работу азиата было не так-то просто. Слово тебе, Суан.

Суан взглянул на него. Пока не обратились непосредственно к нему, он не проронил ни слова.

— Реконструкция восточной стороны Капитолия идет уже почти шесть месяцев. Кейн этого ждет не дождется. Она хочет, чтобы строительство закончили к моменту ее второй инаугурации. — Он усмехнулся. Глаза присутствующих были устремлены на маленького вьетнамца, все напряженно ловили каждое его слово. — В бригаде я уже больше четырех недель. Отвечаю за поставку всех материалов, которые приходят на стройплощадку, поэтому сижу в здании строительного управления. Оттуда легко следить за передвижениями людей на строительстве. Охрана — не из ФБР, не из Службы личной охраны или ЦРУ — они из Службы безопасности государственных учреждений. Почти все они гораздо старше обычных агентов, многие из них пришли туда работать, уйдя в отставку с одной из этих служб. Всего их шестнадцать человек; работают четверками в четыре смены. Я знаю, где они пьют, курят, играют в карты — все. Стройплощадка их не особенно интересует: она пока еще никуда не выходит и расположена напротив самой малолюдной части Капитолия. Максимум, что может выпасть на долю охранников, — мелкое воровство со стройплощадки. — Суан вдруг замолчал. — В центре площадки стоит американский подъемный кран — наверное, самый большой в мире: номер 11-3-10, специально сконструирован для установки новых блоков Капитолия. Максимальный размах стрелы — 322 фута. Это почти вдвое превышает норму, установленную для городских подъемных кранов. Никто не ожидает, что мы появимся с западной стороны и что у нас будет такой обзор. На самом верху находится маленькая закрытая площадка для общего ремонта шкивов — его пользуются лишь тогда, когда она стоит ровно и параллельно к земле. В результате площадка превращается в маленькую коробку: 4 фута в длину, 2 фута 3 дюйма в ширину и 1 фут 5 дюймов в высоту. Последние три дня я ночевал там. Оттуда мне видно все, но увидеть меня не могут даже с вертолета Белого дома.

Все изумленно молчали.

— Как вам удалось туда попасть? — спросил наконец сенатор.

— Взобрался как кошка, сенатор. Преимущество маленького роста. Залезаю туда после полуночи и спускаюсь в пять. Передо мной — весь Вашингтон, но меня никто не видит.

— А ступени Капитолия хорошо видны с такой маленькой площадки? — спросил председатель.

— На это нужно максимум четыре секунды, — ответил Суан. — Белый дом оттуда виден так, как ниоткуда. На прошлой неделе мне дважды представлялся случай убить Кейн. Во время ее официального визита сделать это будет несложно. Я не промахнусь…

— А как же другие рабочие? — перебил его сенатор. — Вдруг в четверг им понадобится кран.

На этот раз председатель улыбнулся:

— В ближайший четверг, друг мой, ожидается забастовка. Слишком низкая плата за сверхурочную работу. Ее как раз приурочат ко дню посещения Кейн Капитолия. Так что работать никто не будет. Одно можно сказать наверняка: на стройплощадке, где останутся только пожилые охранники, ни у кого не возникнет желания карабкаться в кабину на самой верхотуре, которую и так всем видно. С земли кажется, что там даже мышь не поместится, не говоря уже о человеке. — Председатель сделал паузу. — Завтра Суан улетает в Вену и вернется к нашей последней встрече в среду, чтобы доложить о результатах поездки. Кстати, Суан, ты раздобыл банку желтой краски?

— Да, взял со стройплощадки.

Председатель обвел взглядом стол — тишина.

— Отлично, кажется, мы неплохо подготовились. Спасибо, Суан.

— Мне это не нравится, — буркнул Матсон. — Что-то здесь не так. Уж слишком все просто и гладко.

— ФБР приучило вас к излишней подозрительности, Матсон. Но скоро вы поймете, что мы подготовлены лучше, чем они, потому что мы знаем, что произойдет, а они — нет. Не бойтесь, вам представится случай побывать на похоронах Кейн.

Тяжелый подбородок Матсона задвигался.

— В конце концов ее смерть нужна вам, — кисло сказал он.

— А вам платят, чтобы вы за этим наблюдали, — ответил председатель. — Ладно, окончательно обсудим план через пять дней. О месте встречи вам сообщат в среду утром. К тому времени Суан уже вернется из Австрии.

Председатель улыбнулся и снова закурил. Сенатор выскользнул из комнаты. Через пять минут ушел Матсон. Еще через пять минут — Тони. Еще через пять — Суан. А еще через пять минут председатель велел подавать обед.

Марк понял, что если не поест, дальше работать не сможет. Он вышел из библиотеки, чтобы где-нибудь перекусить. Лифт остановился, двери открылись. Картотека. В глаза бросилась надпись «Центр здоровья имени Харрисона». В работу включилось подсознание, и воображение сразу нарисовало ему привлекательный образ красивой смышленой девушки, с которой он познакомился накануне, идущей по коридору в черной юбке и красной блузке, постукивая каблучками по кафелю. По лицу Марка расползлась широкая улыбка. Удивительно, какое наслаждение он испытывал от мысли, что может позвонить ей и снова назначить день свидания. Как он ждал этого!

Наконец Марк набрел на закусочную и, жуя гамбургер, принялся вспоминать все, что она говорила, и как при этом выглядела. Он решил позвонить в центр Вудро Вильсона.

— К сожалению, доктор Декстер сегодня не дежурит, — сказала сестра. — Может быть, позвать доктора Дельгадо?

— Нет, благодарю вас, — ответил Марк. — Не стоит. — Он вытащил блокнот и набрал домашний номер Элизабет Декстер. К его радости, она взяла трубку.

— Привет, Элизабет, это Марк Эндрюс. Есть надежда, что сегодня мы пообедаем вместе?