— Спасибо, У.У. Уверен, что вы правы.

— Рад был помочь вам, сэр. Надеюсь, что это лишь гипотетическая комбинация.

— Да, У.У.

У.У. улыбнулся, как школьник, который единственный в классе может ответить на вопросы учителя. Мозг вышел из комнаты, чтобы вернуться к другим проблемам. Немного спустя директор вызвал другого своего помощника.

Мэттью Роджерс постучал, вошел в кабинет и стал ждать, когда ему предложат сесть. Он соблюдал субординацию. Как и У.У., ему никогда не стать директором, но без него любому директору пришлось бы туго.

— Итак, Мэтт? — сказал директор, указывая на кожаное кресло.

— Вчера вечером я прочитал последний отчет Эндрюса, директор, и убежден, что настало время информировать Службу личной охраны.

— Я намерен сделать это примерно через час, — ответил директор. — Не беспокойтесь. Вы уже решили, как развернете своих людей?

— Это зависит от того, где сосредоточен максимальный риск, сэр.

— Хорошо, Мэтт, давайте предположим, что эпицентр зоны максимального риска находится у Капитолия, в 10.06, прямо на ступенях — что тогда?

— Во-первых, в радиусе четверти мили я оцеплю район во всех направлениях. Закрою вход и выход из метро, остановлю весь транспорт — личный и общественный, допрошу всех тех, кто привлекался в прошлом за угрозы в адрес президента и кто значится в картотеке Службы личной охраны. С помощью столичной полиции обеспечу круговую охрану. В районе нужно сосредоточить как можно больше глаз и ушей. Для тщательного наблюдения можно будет получить от двух до четырех вертолетов с Андрусской военно-воздушной базы. В непосредственной близости от президента обеспечу четкую координацию агентов Службы личной охраны.

— Отлично, Мэтт. Сколько человек нужно для такой операции и сколько времени им понадобится для приведения в боевую готовность, если я объявлю о чрезвычайных мерах прямо сейчас?

Помощник директора взглянул на часы — начало восьмого. Он на мгновение задумался.

— На инструктаж и полную подготовку трехсот специальных агентов мне понадобится два часа.

— Хорошо, выполняйте, — решительно сказал директор. — Как только все будет готово, доложите мне, но окончательный инструктаж оставьте на самый последний момент. И еще, Мэтт: никаких вертолетов до 10.01. Нельзя допустить, чтобы просочилась хоть какая-нибудь информация. Наша единственная надежда — поймать преступника.

— Может быть, тогда просто отменить визит президента, сэр? Наше положение и так незавидное, кроме того, это не только ваша обязанность.

— Если мы самоустранимся сейчас, завтра нам придется начинать все сначала, — сказал директор, — а второй такой возможности может и не представиться.

— Да, сэр.

— Не подведите, Мэтт. Все наземные действия я всецело передаю вам в руки.

— Благодарю за доверие, сэр.

Роджерс вышел. Директор знал, что он выполнит свою работу квалифицированно, как и любой другой сотрудник правоохранительных органов в Америке.

— Миссис Макгрегор.

— Да, сэр?

— Соедините меня с начальником Службы личной охраны Белого дома.

— Слушаюсь, сэр.

Директор взглянул на часы: 7.10. Эндрюс должен появиться в 8.15. Зазвонил телефон.

— Мистер Найт на проводе, сэр.

— Стюарт, пожалуйста, перезвони мне по моему частному каналу и удостоверься, что тебя не подслушивают.

Х. Стюарт Найт знал Голта достаточно хорошо, чтобы понять, что это не просто перестраховка. Включив специальный телефонный шифратор, он немедленно перезвонил.

— Стюарт, мне нужно сейчас же тебя видеть. Обычное место, максимум через тридцать минут. Дело крайне важное.

Чертовски некстати, через два часа президент покидает Белый дом, подумал Стюарт Найт. Но с подобными просьбами Голт обращается два-три раза в год, и, значит, все прочие дела надо пустить побоку. Важнее просьб Голта были только просьбы президента и министра юстиции.

Спустя десять минут директор ФБР и начальник Службы личной охраны встретились на стоянке такси перед Юнион-Стейшн. Они сели в седьмое по счету такси в ряду, молча заняв места на заднем сиденье. За рулем автомобиля компании «Желтые такси Макса» сидел Эллиотт; он поехал вокруг Капитолия. Директор говорил, а начальник Службы личной охраны слушал.

Будильник разбудил Марка в 6.45. Он принял душ, побрился и стал думать о стенограммах, оставленных в сенате, пытаясь убедить себя, что все равно они не пролили бы света на вопрос: Декстер это или Харрисон? Он вознес немую благодарность сенатору Стивенсону за то, что тот, сам того не зная, снял подозрения с сенаторов Брукса, Бэрда и Торнтона. Как бы Марк был благодарен, если кто-нибудь снял бы подозрения с сенатора Декстера. Но он начал уже соглашаться с доводами директора — все указывало на Декстера. Доводы были очень убедительны и все же… Марк взглянул на часы — рановато поднялся. Он сел на краю кровати и почесал ногу: видимо, ночью укусил комар. Он снова стал размышлять, не упустил ли чего.