Слышу какой-то непонятный, посторонний звук. Голоса всё приближаются и становятся громче. Кевин! Это голос Кевина!! Подрываюсь с места и бегу до решётчатой двери.

– Кевин!!! – кричу я.

– Кэрл!!

У меня на глазах появляются слёзы. О, мой бедный Кевин. Его лицо всё в гематомах и ссадинах, наверное, полиция выбивала показания.

– Отпустите меня!! – кричит он, а затем расталкивает полицейских и бежит до моей камеры. Я дрожащими руками обхватываю его лицо. На глазах слёзы.

– Тише, детка, тише, всё будет хорошо. Мы выберемся отсюда, я обещаю тебе, всё будет хорошо. Мы будем с тобой вместе, - говорит он чуть ли сам не плача. Я целую его, целую так крепко, как будто на прощание. Как будто мы больше не увидимся и наши дороги не пересекутся. К Кевину подбегают полицейские и наносят ему удары дубинками.

– Нет!!! ЧТО ВЫ ДЕЛАЕТЕ!? НА НЁМ ЖЕ НЕТ ЖИВОГО МЕСТА!!!!

– Пошли, казанова, - говорят они ему. Он еле как поднимается и смотрит на меня. У меня истерика, я хочу выбраться и помочь ему, но эта клетка… эта дверь… они сильнее меня.

– Мы ещё встретимся, я тебе обещаю… - это последние его слова, которые доносятся до меня. Я начинаю метаться из угла в угол.

Как же так?! Нас заковали в наручники, отвели в эти камеры!! Изверги!!! Все они до одного изверги!!!

– Выпустите меня немедленно!! – кричу я. – Вы все твари!!! – срываю голос. – Чтоб вы все сдохли!!!

От безысходности я падаю на пол. Руками бью по грязному полу. Твари, они все точно твари!!

***

Не знаю сколько минут я просидела на холодном полу. Но я сидела со слезами на глазах и распухшими от боли руками. Молчу. В горле давно пересохло. Мне нечего сказать. Мне даже нечем себя утешить. Я просто ненавижу это чувство, ненавижу себя, ненавижу свою жизнь!! Всё опять сводится к нулю, моему чёртовому нулю!!!

К решётке кто-то подходит.

– Кэрл Вивайс, немедленно встать!

Я игнорирую этого человека.

– Я не понятно выразился?

Я опять молчу и смотрю в одну точку.

– Взять её! – приказывает человек кому-то и двое полицейских заходят в мою камеру. Поднимают меня как тряпку и прижимают лицом к стене.

– На выход.

Меня ведут по обширному коридору, прямо к кабинетам с белыми дверями. Твари, пытаются обмануть, закрасив очередной краской кровавое пятно на двери, которое не отмылось.

– Кэрл Вивайс прибыла, - отдаёт команду полицейский и меня толкают в кабинет.

Я опустила голову вниз , но за волосами мне хорошо видно с кем мне сегодня предстоит встретиться. Папочка и Нэлли. Как же я давно по ним «соскучилась».

Осматриваю их с ног до головы. Они оба постаревшие, исхудавшие, такое чувство, будто увидели в живую смерть.

– Присаживайся.

Я еле стою на ногах и падаю на стул.

– Мистер Вивайс, вы привезли все документы дочери, а также паспорт, свидетельство о рождение и медицинскую страховку?

– Всё в файле, - сухо отвечает папа.

– Господи, детка, что с тобой произошло? Сэр, почему она находилась у вас в таком виде?

– В каком была, в таком и доставили. Распишитесь на этом бланке, и… вот на этом, - он отдаёт отцу две бумажки.

– Скажите, что нам теперь делать?

– Возвращайтесь домой. Предварительно, мы дадим вам сопровождение, потому что с этого дня, ваша дочь находится под присмотром власти. Далее, по приезду в населённый пункт вашего города, я рекомендую усилить вам её безопасность и безопасность окружающим людям, а то есть обратится в полицейский участок с эти документом.

– А потом?

– Потом дождаться суда и проводить вашу доченьку в тюрьму, - смеётся следователь, - шучу. Вам нужно найти хорошего адвоката для вашей дочурки, потому что столько статей, сколько нарушила она, я не видел даже в кодексе USA.

– Хорошо, спасибо за помощь, - папа жмёт руку следователю и нас выпроваживают из кабинета. Какого чёрта они приехали за мной?! Если он меня так ненавидел, то мог бы вообще забыть про меня.

– Садись в машину, - говорит он мне и открывает дверцу.