Женщина не понимала, что такое с ней происходит; она замерла, прислушиваясь к каждому шороху. В ночи по-прежнему кто-то шагал, но женщина была рада, что не выдала себя, – судя по звуку, это было что-то массивное, а вовсе не её потерявшиеся крохи. «Мама, прости нас. Мы пошли на огни. Мы знали, что так делать нельзя. Но нам стало любопытно. Теперь нас не вернуть. А ты – беги, пока оно не услышало твой страх!» – «Вера?.. Где вы?» – прошептала женщина, загнанно оглядываясь по сторонам. «Мы – далеко. Там, куда уходят после смерти. Ты должна отпустить нас, мама. Иначе и болото не отпустит. Он не отпустит».

«О, господи! – Женщина ухватилась руками за голову. – Вера, нет! Слышите меня?! Не может быть, чтобы вам ничем нельзя было помочь! Я вас обязательно найду! Ну же, где вы?..»

Женщина умолкла, прислушалась. Шаги стихли. Такой тишины в лесу она отродясь не слыхивала. И в тот же миг прозвучал жуткий вой – как сонм расстроенных дудок!

Женщина отпрянула от звука, словно тот был материален, твёрд, стремителен. По всему телу рассыпались мурашки, кончики пальцев на руках и ногах покалывало, сердце нездорово вздрагивало в районе желудка. «Мама, беги! Оно слышит твой страх!» – «Нет! – Женщина затрясла головой, силясь восстановить размеренный ход мыслей. – Как же я брошу вас тут одних?.. Вы же совсем маленькие! Крохи мои...»

Боковым зрением женщина увидела меж стволов огни. Это были те самые огни – сомнений не было никаких! – и они медленно приближались. Вой стих, а по лесной подстилке вновь хлюпали исполинские шаги...

– Мне страшно, – Иринка глянула на сестру двумя полноводными Байкалами, что вот-вот выйдут из берегов; в зрачках девочки мерцали миниатюрные звёздочки от догорающего в ночи костра. – Я не хочу дальше слушать.

– Правда, Юрка, хватит уже заливать, не смешно, – Светка придвинулась к младшей сестрёнке и прижала ту к себе. – Ириш, это же просто страшилка. Это – не взаправду. Наш Юрик насочинял всё. Ведь так?

Юрка недобро проскрипел – совсем как раздосадованный кот. Подобрал из-под ног палку, принялся ворошить тлеющие угли.

– Сами ведь напросились. Сидели бы дома тогда, кукол наряжали...

– Щас! – Светка удостоверилась в том, что Иринка не собирается плакать, и накинулась на Юрку: – Сам ведь рад, что есть кого попугать!

– Очень надо, – Юрка раздвинул угли, склонился над костровищем, выкатил запечённый картофельный клубень. – Между прочим, я ничего и не насочинял. Это легенда такая.

– Ага, как же! – Светка демонстративно отмахнулась. – Знаем мы твои легенды. Если бы всё, из рассказанного тобой правдой было, – мы бы невесть где тогда жили, среди нежити внеземной!

Иринка дёрнула сестру за руку.

Светка тут же прикусила язык.

– Так а что дальше-то было? – подал голос сидевший рядом с девочками Егорка. – Куда попали те три девочки?

Юрка потыкал клубень палкой, о чём-то поразмыслил, потом вернул картофелину на место и принялся основательно собирать угли.

– А это, Ярик, теперь не дано знать. Цензоры со всех сторон насели.

Егорка-Ярик разочарованно выдохнул.

Светка фыркнула.

– Ой, молчал бы, плагиатор!

Юрка усмехнулся.

– Плагиатор – это тот, кто чужие истории пересказывает...

– Ну, я и говорю, что выдумал всё, – парировала Светка.

Юрка искоса глянул на девочку.

– Да хоть и так, ведь страшно же было.

Светка не преминула состроить рожицу.

– Сказочник, вот ты кто!

Юрка отмахнулся. Вернулся к стволу опрокинутого дерева, на котором сидели слушатели, огляделся.

– И где только этого Вадика носит!.. Костёр уже догорает, а он дров, элементарно, найти не может.

– Наверное, интересное что-нибудь повстречал, – улыбнулся Ярик.

– Ага, как же, – усмехнулся в ответ Юрка. – Наверняка очередного жуколета мучает, или муравейник потрошит – юный натуралист сыскался!

– Между прочим, у человека реальное хобби есть, – тут же прицепилась Светка. – Не то, что у некоторых...

Юрка вздохнул.

– Ох, и не повезёт тому человеку, кто тебя замуж возьмёт.

Светка аж вспыхнула в темноте.

– У тебя забыли спросить! Обормот.

Какое-то время сидели молча. Юрка сопел, оставшись непонятым и неоцененным по заслугам. Светка просто дулась. Ярик колупал босую пятку. Иринка изредка шмыгала носом, испытывая вину, – а чего, ведь с неё всё началось. Девочка вздохнула и, набравшись смелости, спросила:

– Юр, а те сестрёнки... Им ведь не было больно?

Светка опешила.

– Иришка, ты чего?! Он ведь тебя сейчас совсем запугает! Не заснёшь потом.