Зина рассказала, что когда ей удалось пробраться в занятый немцами город, она искала Фаину и не нашла ее.

— Мне очень хотелось найти ее и втянуть в наше дело, — пояснила Зина. — У ней было одно золотое качество: она умела молчать. А такие люди нам вот как нужны! Стала я выяснять, куда же девалась Фаина, и узнала, что ее вызвал к себе дядя, на которого она не надеялась. Он, видать, большая шишка в Средней Азии, так как в день эвакуации по его телеграмме за Фаиной приезжали на легковой машине.

— Вы говорите, — спросил молодой человек, — что Фаина имела замкнутый характер? Ну, а как она с парнями?

Зина фыркнула:

— Какие там парни! Она и с виду-то была так себе, да и молчунья. Одним словом, скучища смертная.

— Ну, а эту девушку вы когда-нибудь знали? — молодой человек подал Зине хорошо отпечатанную фотографию.

Зина увидела красивое лицо молодой женщины с прищуренными глазами и с иронической улыбкой на крашеных губах.

— Ой, какая красивая! — невольно вырвалось у Зины. — Нет, такую не знаю, — разочарованно сказала она, возвращая фотографию.

— А посмотрите как можно внимательнее, — настаивал молодой человек.

Зина снова взяла фотографию.

— Не знаю. Не было у нас такой. Не видела.

— Ни на кого она не похожа из ваших знакомых?

— Да вы что, товарищ! — рассердилась Зина. — Если по делу, то говорите, а пустяками мне заниматься некогда!

Тогда незнакомец спросил прямо:

— На Фаину эта красавица не похожа?

— На Фаину? — с изумлением переспросила Зина. — На Фаину? Нет, ни капельки. — И вдруг страшная догадка пронзила ее. — Так вы думаете?.. Какой ужас!

Нина была в городе, и в ее распоряжении несколько часов свободного времени. Решила зайти в Дом Советской Армии.

Там была торжественная встреча общественности с фронтовиками-земляками. Среди выступавших была и некая Джамиле Султанова, совсем еще юная узбечка, а над карманом гимнастерки на левой половине груди две наградные колодочки. «Какая интересная!» — подумала Нина и в перерыв приблизилась к ней. Султанова тоже обратила внимание на Нину. Они обе представляли некоторое исключение в этом собрании: одна летчица, другая только что с фронта, такая молоденькая, и уже с боевыми наградами.

Первой заговорила, обращаясь к Нине, Джамиле:

— Извините, — начала она, — мне хочется с вами познакомиться… — И засмеялась.

Пожимая Султановой руку, Нина назвала себя и добавила:

— Я от души рада познакомиться с фронтовиком. Сама я с начала войны стремлюсь на фронт, да вот только сейчас, кажется, удастся… Жду откомандирования…

— А я, — мягким певучим голосом заговорила Джамиле, — рада этому знакомству вдвойне: с летчиком и с девушкой, будущей моей подругой… Я всегда восхищалась людьми, которые летают, и только один раз мне довелось побеседовать с одним из них. Кажется, он тогда пришел с места вынужденной посадки. Видите, какая романтика!

— Это, наверное, произошло в прифронтовой полосе? — спросила Нина.

— Нет, это еще здесь. Не слыхали, в степи есть развалины старинной крепости Темир-Тепе?

Улыбка исчезла с лица Нины, и Джамиле вопросительно посмотрела на нее. Та спросила с нетерпением:

— Когда у вас состоялась эта встреча?

— В августе сорок первого, это я точно помню, так как через несколько дней уехала на фронт.

Джамиле увидела, как у ее собеседницы расширились глаза, а губы задрожали.

— В августе? — шепотом переспросила Нина. — Вы точно помните, что в августе сорок первого?

— Ну конечно! — воскликнула Джамиле. — Только почему вас это взволновало?

— Вы напомнили мне о деле, которое давно считали решенным и многие уже забыли. А вы — я в этом уверена! — имеете ключ к разгадке тайны Темир-Тепе.

— Какой тайны? — теперь изумилась Джамиле.

— Назвался ли вам авиатор, с которым вы беседовали? — не отвечая на вопрос, спросила Нина.

— Я помню, мы знакомились, но… — Джамиле потерла пальцами лоб. — Кажется, я не могу вспомнить…

— Может быть, хоть немного помните его внешность?

— Роста среднего, волосы… волосы, по-моему, светлые…

— Алексей Иванов? — подсказала Нина.

— Верно, Иванов! — обрадованно воскликнула Джамиле. — Он даже сказал мне, что работает в школе механиком и что школа находится в одном железнодорожном перегоне на север от нашего города.

— Ну, а дальше, дальше что? Да говорите же!

— Я отдала ему коня, сама села в одно седло со своим дедом, а Иванов в сопровождении джигитов поехал к самолету, где, как он говорил, оставался его летчик. Но, погодите, я расскажу вам все по порядку…