— О! — Глаза женщины распахнулись. — Просто сказка. Можно, я померяю розовое? — спросила она словно ребенок. — Хочу померить розовое!

— Конечно. — Я сняла его со стены. — Это двенадцатый размер.

— Оно прекрасно! — обрадовалась она, когда я вешала платье в примерочной, и задернула льняную занавеску. Я слышала, как женщина расстегивает «молнию» на юбке, затем до меня донеслось шуршание нижних юбок. — Оно такое… радостное, — раздался ее голос. — Обожаю юбки как у балерин — чувствую себя феей цветов. — Она выглянула из примерочной. — Не поможете застегнуть мне «молнию»? У меня не получается… Спасибо.

— Вы выглядите великолепно, — одобрила я. — Оно прекрасно сидит на вас.

— Да, действительно. — Женщина посмотрела на себя в зеркало. — Это как раз то, о чем я думала, — очаровательное, счастливое платье.

— Хотите что-то отпраздновать? — спросила я.

— Ну… — Она распушила тюль. — Я пыталась забеременеть. — Я вежливо кивнула, не зная, что сказать. — Но у меня ничего не получалось, поэтому через два с половиной года мы пошли на экстракорпоральное оплодотворение — ужас какой-то, — бросила она через плечо.

— Можете мне этого не рассказывать, — запротестовала я. — На самом деле…

Женщина отступила назад и оглядела свое отражение.

— Я мерила температуру десять раз в день, нюхала все эти химикаты и колола себя, пока мои бедра не стали напоминать подушечки для булавок. Я прошла через такое лечение пять раз, но все зря, а затем, две недели назад, пришло время шестого цикла, и это была завершающая попытка — муж сказал, что не готов к дальнейшим испытаниям. — Она сделала паузу и вздохнула. — Мы бросили кости в последний раз… — Она вышла из кабинки и посмотрела на себя в боковое зеркало. — А сегодня утром мы узнали результат. Мой гинеколог позвонил и сообщил, — она похлопала себя по животу, — что ничего не получилось.

— О, — пробормотала я. — Мне так жаль. — Конечно. Зачем бы ей покупать бальное платье, будь она беременна?

— Поэтому я сказалась на работе больной и хочу как-то развеселиться, — улыбнулась она своему отражению. — А это платье — прекрасное начало. Оно удивительное, — с воодушевлением повернулась она ко мне. — Разве можно печалиться в таком-то платье? Исключено, верно? — Ее глаза блеснули. — Совершенно исключено… — Женщина села на стул в примерочной, ее лицо исказила боль.

Я побежала к двери и перевернула табличку.

— Простите… — плакала она. — Я не должна была приходить. Я чувствую себя… больной.

— Это абсолютно понятно, — тихо произнесла я и дала ей салфетки.

Она подняла на меня глаза.

— Мне тридцать семь. — По ее щеке скатилась крупная слеза. — Женщины гораздо старше рожают детей, так почему у меня не может быть хотя бы одного ребенка? Хотя бы одного, — всхлипывала она. — Я слишком многого прошу?

Я задернула занавеску, чтобы она смогла переодеться.

Спустя пару минут женщина принесла платье к прилавку. Она успокоилась, но ее глаза были красными.

— Вы не должны покупать его, — сказала я.

— Но я хочу, — тихо возразила она. — И когда я почувствую уныние, то просто надену его. Или повешу на стену, как здесь, и буду любоваться, пока не приду в хорошее настроение.

— Надеюсь, оно окажет нужный эффект, но если вы передумаете, то просто принесите его обратно. Вы должны быть уверены, что оно вам необходимо.

— Я уверена, — настаивала она. — Но спасибо.

— Ну… — Я беспомощно улыбнулась. — Желаю вам всего самого лучшего. — И протянула ей ее «счастливое» платье в пакете.

Анни вернулась с прослушивания в одиннадцать.

— Режиссер был таким мерзким! — воскликнула она. — Попросил меня повернуться — словно я кусок мяса!

Я вспомнила отвратительного Кейта, заставившего свою девушку кружиться перед ним.

— Надеюсь, вы не стали этого делать.

— Конечно, нет — просто вышла! Надо бы пожаловаться на него в профсоюз, — сказала она, снимая жакет. — Но после такого приятно вновь оказаться в вашем магазине.

Чувствуя себя виновато-счастливой из-за того, что прослушивание Анни не удалось, я рассказала ей о девушке, купившей бальное платье.

— Бедный ребенок, — пробормотала она и спросила, нанося блеск на губы: — А вы хотите детей?

— Нет. Дети не входят в сферу моих интересов. — «За исключением ребенка моего отца», — кисло подумала я.

— А у вас есть бойфренд? — полюбопытствовала Анни, застегивая сумочку. — Хотя это, конечно, не мое дело.

— Нет, я одна — но мне предстоит свидание. — Я подумала о грядущем обеде с Майлзом. — Мой главный приоритет — работа. А как обстоят дела у вас?

— Я уже несколько месяцев встречаюсь с парнем по имени Тим, — поведала Анни. — Он художник, живет в Брайтоне. Но я по-прежнему сосредоточена на своей карьере и не хочу остепеняться, плюс к тому мне всего тридцать два — время еще есть. — Она пожала плечами. — И у вас тоже.