Шрифт:
Запыхавшись входит пастор Эммануэль Лютц. У него приветливое, почти детское выражение лица. Ему сорок лет, он худой, белокурый, носит золотые очки, темный костюм, в левой руке держит широкополую черную шляпу.
Пастор Лютц. Господин Швиттер!
Швиттер. Вон!
Пастор Лютц. Славьте Господа, ибо Он благ, ибо вовек милость Его.
Швиттер. Не нуждаюсь в подобных изречениях. Убирайтесь!
Пастор Лютц. Я пастор Эммануэль Лютц из прихода святого Иакова. Приехал к вам прямо из клиники.
Швиттер. В священнике не нуждаюсь. (Разводит огонь в печке.)
Пастор Лютц. Ваша супруга призвала меня к одру больного.
Швиттер. Это на нее похоже.
Пастор Лютц. Впрочем, я даже смутился. Вы всемирно известный писатель, а я обыкновенный пастор, никакого отношения к современной литературе не имею.
Швиттер. Есть тяга. (Шурует в печке.)
Пастор Лютц. Вам помочь?
Швиттер. Подавайте мне, пожалуйста, бумаги…
Пастор Лютц. С удовольствием. (Кладет шляпу на стол, берет из чемодана бумаги и передает их Швиттеру.) В больнице вы лежали без сознания, и я прочитал над вами девяностый псалом: «Господи! Ты нам прибежище в род и род».
Швиттер. Разгорается.
Пастор Лютц. «…Ты возвращаешь человека в тление и говоришь: возвратитесь сыны человеческие!» Жарко! (Вытирает пот.)
Швиттер. Хорошо горит.
В дверях показывается Августа.
Августа. Господин Швиттер…
Швиттер. Еще жив.
Августа. Да-да, господин Швиттер.
Швиттер. Жжем дальше.
Пастор Лютц(подавая бумаги). Пожалуйста.
Швиттер. Удивляюсь, как это вы меня раскопали.
Пастор Лютц. Через старшую медсестру. В бреду вы говорили, что хотите вернуться в свою прежнюю мастерскую. (Оторопев.) Господин Швиттер…
Швиттер. Что?
Пастор Лютц. Это же… это… Это же деньги, что мы…
Швиттер. Ну и что?
Пастор Лютц. Вот тысячная…
Швиттер. Верно.
Пастор Лютц. Целое состояние.
Швиттер. Полтора миллиона.
Пастор Лютц (в растерянности). Полтора…
Швиттер. Заработал писательством.
Пастор Лютц. Полтора миллиона. Но ваши наследники, господин Швиттер, ваши наследники…
Швиттер. Мне безразлично.
Пастор Лютц. Огромная сумма. Можно ведь накормить детей, обучить медсестер… а вы все сжигаете.
Швиттер. Догорело.
Пастор Лютц. Могу я взять хотя бы эту тысячную в фонд бесплатных больничных коек?..
Швиттер. Исключено.
Пастор Лютц. Или для магометанской миссии?..
Швиттер. Не может быть и речи. Я был бедняком, когда жил в этой мастерской, и бедняком желаю здесь умереть. (Продолжает жечь.)
Пастор Лютц. Умереть? Вы?
Швиттер. Когда мое состояние сгорит, я лягу и подохну.
Пастор Лютц. Но, господин Швиттер, вы не можете подохнуть. Ведь вы… уже умерли.
Швиттер. Умер? (Смотрит на пастора.)
Пастор Лютц. Когда я прочитал над вами девяностый псалом, вы приподнялись, а затем уснули навеки.
Молчание.
Это было трогательно.
Швиттер, запихивая в печку банкноты, орет во всю глотку.
Швиттер. Августа!
В дверях появляется Августа.
Швиттер. Коньяку! Бутылку! Бегом!
Августа. Слушаюсь, господин Швиттер. (Исчезает.)
Швиттер. Помогите мне надеть шубу.
Пастор помогает.
Умер!
Пастор Лютц. Господь прибрал вас.
Швиттер. Смешно. Я потерял сознание, а когда очнулся, то лежал один в палате. Подбородок был у меня подвязан.