— Закон предков. Боги требуют жертв. Мужчина — зерно, падает в землю и исчезает. Женщина — земля, родит и плодоносит, растит и заботится о всходах. Я давно уже должна выбрать мужа… только не могу отправить на смерть знакомого с детства… Поэтому я Обет Богине принесла. После меня Матриархом станет дочь сестры моей матери.

— Какой обет? Не выходить замуж? — не поняла я.

— Да. Обет девственности.

— А… незнакомых на алтаре нормально что ли резать? Как ты Аларда, бедолагу, хотела убить?… — возмутилась я.

— Думаешь, я в трансе священном сильно осознаю, что делаю? — горько усмехнулась она. — Я едва вижу, что вокруг… И да, чужих не жалко! — с вызовом добавила она.

— Ясно, — я не стала с ней спорить. И так нелегко ей приходится. Вырвали из привычной жизни, потащили куда-то, не спрашивая, хочет она идти или нет… Она, само собой, согласилась, но это долг, не желание.

Завернули мы за скалу и остановились, увидев кучу народа, прячущихся среди валунов недалеко от входа в пещеру. Широкий такой вход, подкопченные своды гарью покрыты, как в железнодорожном тоннеле. Народ вооруженный, копья выставили, рогатины, топоры, луки натянули в боевой готовности…

Увидели нас, загомонили, подбежали, верещат все разом, ничего не поймешь, только «чудище» повторяется да «скотина прожорливая».

— Тише, добрые люди, один кто-то пусть говорит! — рявкнул Киаран своим лучшим благородным тоном.

Народ, крестьяне или пастухи, кто их разберёт, простолюдье, одним словом, сразу заткнулись, вытолкали вперёд мужика постарше да поприличнее. Тот хотел было назад нырнуть, но не пустили. Тогда он содрал с головы шапку в виде плотного колпака, как местные носят, и заблеял:

— Милостивые господа, рыцари благородные, не прогневайтесь… — это он парням, девчонок никто в расчет не берёт. — Не гневайтесь, говорю, пожалейте нас, сирых…

— Что у вас тут такое? — оборвал его Киаран. — Толком объясни!

— Чудище тута, страсть какое ужасное, в пещере-то засело, мы его выковырять не можем, а внутрь, сталбыть, боимся…

— Чудище? — хмыкнул Аодан. — На что оно похоже, ваше чудище?

— Так мы и не знаем, толком не видели… Только огроменное — крылья, зубы, хвост… Кто говорит, дракон, кто мантихор, кто демон… Фомор его разберёт, но страаашный!..

— А чего вы на него воевать полезли? — спросил Бренн. — Пусть бы сидело себе в пещере…

— Так овец жрёт! Тырит, падла, и жрёт, а что не пожрал, тех распугал!.. Добрые господа! Помогите! Вы же храбрые рыцари, что вам стоит чудище изничтожить?..

— Угу. Сами трясутся, так добрые рыцари пусть за них пашут, подвиги совершают, им положено.

— А уж мы вас отблагодарим, уж поверьте! — продолжал уговаривать мужик, нервно терзая в руках свою шапку. — Я тутошний староста, обещаю, наградим щедро!

Киаран оглянулся на остальных парней, пожал плечами.

— Ну что, завалим это крыло-зубо-хвостое чудище? Хоть посмотрим, что это…

— А то как же! — скинул с плеча свой топор Аодан. — Страх как охота на чудище-то глянуть!

— Девчонки, коней держите, — скомандовал нам Киаран.

— Ага, щас! — обиделась я. — Как что интересное, так девочки не при делах. Я с вами!

— Аннис, ну что ты везде нос свой суёшь, не надоело еще? — поморщился Киаран. — Сперва убьём, потом посмотрите.

Парни сунулись было к пещере с оружием наготове, но оттуда вдруг полыхнул мощный язык пламени.

— Уходите! Убирайтесссь отсссюда, а то… А то сссъем! — услышали мы ломкий испуганный голосок.

— Какое же это чудище, если разговаривает? — ахнул Бренн.

— Он еще и ругается! — вякнул мужик-предводитель. — Слова какие-то незнакомые говорит! Как есть — чудище!

— Вот что, крестьяне, а ну-ка отваливайте вы отсюда, — скомандовал Киаран. — А то вдруг выскочит, а мы не справимся… Ведь съест же, мы в броне, нас пока выковыряешь, а вы вон какие аппетитные, овцами от вас несёт…

— Храбрых борцов с похитителем овец как ветром сдуло. Попрятались за камнями, одни шапки торчат.

— Лиа, ты что чуешь? — тихонько спросил Киаран.

— Та покрутила носом, хихикая.

— Маленький там кто-то. Живой, тёплый, на нежить не похоже.

— Держитесь сзади, — Киаран отважно вошел внутрь и перехватил следующую огненную волну, остановил ее, заставил опасть и вовсе погаснуть. «Чудище» испуганно ойкнуло из темноты. Парни следом, а мы — ну, я, Лелька, Ила и Яра, тишком сзади, надо же, даже никто не боится почти.