Жаклин кивнула и бросила взгляд на убитую собаку. Из её приоткрытой пасти струилась пена.

– Она была укушена кем-то из мертвецов, – тихо сказала девушка. – Они не доели её по неизвестной причине, и она… Она тоже стала подобием ходячих мертвецов.

Джеймс сел на асфальт и закатал штанину. Раны от зубов и когтей были глубокие и сильно кровоточили.

– Я тоже стану одним из них? – спросил Маслоу, осторожно обрабатывая укусы.

– Не знаю. Наверное, в тебе теперь есть этот вирус… Он либо убьёт тебя, либо сделает из тебя ходячего уже после твоей естественной смерти…

Путники всё же решили двигаться дальше. Когда они почти добрались до метро, Логан вдруг заприметил человека у стены книжного магазина. Он лежал на земле.

– Это Уильям! – внезапно понял Хендерсон и побежал к парню.

Внешне Уильям выглядел хорошо: ни царапин, ни ссадин, ни синяков. Логан сел рядом с ним на колени и положил руку на плечо парня. Уильям дышал.

– Как он? – спросил возникший рядом Кендалл.

– Не знаю. Наверное, спит. А может, он просто без сознания…

Шмидт потряс Уильяма за плечо, и парень медленно открыл глаза.

– Слава богу, – выдохнул Хендерсон и улыбнулся. – С тобой всё хорошо?

– Да, я в порядке, – закивал Уильям и сел. – Я… я убежал от этих жирдяев и просто выбился из сил. Я заснул…

– Ничего страшного, я рад, что мы тебя нашли.

– Я рад, что вы нашли меня раньше, чем они.

Кендалл и Логан помогли ему встать.

– Сейчас мы спустимся в метро, – начал Хендерсон, когда они трое шли к остальным, – и по путям доберёмся к аэропорту. Жаклин так сказала.

Уильям пару раз кивнул.

– С возвращением, – тепло улыбнулась Жаклин, увидев парня, будто это не она говорила те слова о неизбежности смерти одного для спасения других. – Всё в порядке?

– На твоём месте я бы с ней не говорил, – шепнул Уильяму Логан.

Жаклин услышала это, но постаралась сделать вид, что пропустила реплику Логана мимо ушей.

– Так, раз все в сборе, – будничным тоном начала Макмайер, – можем спускаться под землю.

– Нет, не можем, – тихо произнёс Джеймс.

– Что? Что опять случилось?

– Я не могу идти. – Маслоу зажмурился и сел на асфальт. – Нога зверски болит.

Он размотал окровавленный бинт. Рана кровоточила с новой силой.

– Чёрт. – Жаклин подняла глаза к небу. – Уже через час начнёт темнеть, а из-за тебя мы снова не успеваем!

– Теперь ещё я виноват? Отлично! Можете оставить меня здесь, я не против. Пусть меня лучше сожрут, эта альтернатива теперь не кажется мне плохой.

Джеймс достал из рюкзака спирт и бинт и принялся обрабатывать рану, иногда постанывая и шипя от боли. Жаклин вздохнула и, опустившись перед ним на колени, стала помогать парню. Маслоу поднял на неё глаза. Что бы Жаклин ни говорила, какой бы хладнокровной ни казалась, он знал, что она способна к понимаю, человечности и состраданию.

Когда нога Джеймса была вновь забинтована (бинта не хватило, и поэтому пришлось замотать ногу парня его же курткой), путники двинулись к метро. Однако Маслоу было по-прежнему тяжело идти, и верные друзья Логан и Карлос помогли ему, поддерживая с обеих сторон.

Группа оказалась под землёй только тогда, когда уже совсем стемнело.

– Одиннадцать, – произнесла Жаклин, посмотрев на время. – Думаю, самое время разбить наш лагерь и поужинать.

– А что, если вдруг поезд поедет? – боязливо спросила Сандра, доставая из чьего-то рюкзака ветки, приготовленные специально для костра.

– Не поедет. Сейчас транспорт не ходит, нам нечего бояться.

Через полчаса все уже расположились вокруг огня, только лишь Элизабет уже спала, отвернувшись к бетонной стене. Девушка лежала прямо на рельсах.

Спустя час скромной трапезы и разговоров путники решили ложиться спать. Они все легли вдоль железной дороги, и только Элизабет лежала отдельно от остальных.

Кендалл проснулся из-за непонятного шума. Он открыл глаза и прислушался. Как будто где-то гремит гром.

Шмидт повернулся на левый бок и снова закрыл глаза. Но через мгновенье он резко сел и посмотрел назад. Яркий свет тут же ослепил его – прямо сюда на большой скорости, оглушительно ревя, двигался поезд.

Кендалл понял, что состав ехал по второму пути, а значит прямо к спящей Элизабет.

– Нет! – Шмидт попытался встать на ноги, но тщетно: кто-то спал прямо на его коленях. – Элизабет! О боже, проснись! Проснись, Элизабет!!!

Девушка открыла глаза и посмотрела перед собой. Оглушительный гудок поезда разбудил сразу всех; от стен тоннеля эхом отразился испуганный крик Элизабет.

Всё произошло слишком быстро. Отчаянный крик и последовавший за ним отвратительный хруст заставил всю группу замереть от страха. Казалось, сердца всей группы в тот момент стучали в унисон. Кровь алого цвета осталась на земле, стенах, лобовом стекле поезда и людях, что лежали рядом с Элизабет. Когда ревущий гул поезда стих, путники испуганно переглянулись. Сандра тихо заплакала.