скрылся в траве за ними. Оттуда ему было видно и Вейлин с Асурей и дом.

Вейлин спросила у Асурей:

– Что там, Асурей? Что-нибудь видно?

– Руку.

Асурей вытащила из кармана кисть. Она нарисовала круг на стене дома рядом с тем,

что вызывал подозрения. И на стене появилось круглое зеркало. И в зеркале отражалось

то, что происходит в доме.

– Впервые вижу такой инструмент.

– Этот инструмент не так давно сделала Святая Солнца.

– Глава знает?

– Думаю, да. Мора ведь наблюдает за этим Священным инструментом.

– Не верю, что Глава в этом замешана.

– Главная роль Храма Всех небес - взаимное наблюдение за Святыми. Я только

играю эту роль.

Между ними повисло напряжение. Вейлин сдалась первой и перевела взгляд на

зеркало. Там было видно Ганнера.

– Если можно так делать, почему бы не следить из комнаты?

– У этой техники есть свои ограничения. Так не выйдет.

Пока они говорили, Кьема-мышка смотрел на зеркало. Ганнер сидел на стуле и чего-

то ждал.

А в доме появился новый посетитель. Гость пришел с противоположной стороны от

той, где стояли Вейлин и Асурей. Женщина была в одеянии монашки и капюшоне на

голове. Она сняла капюшон, остановившись перед Ганнером. Как и ожидалось, это была

Мора.

– Как Шениера? - раздался из зеркала голос Ганнера. Священный инструмент

Асурей, похоже, мог передавать и звук.

Шениера была дочерью Моры, ей было всего три года.

– Девочка уже спит, - Мора села рядом с Ганнером и выдохнула.

– Устала?
– сказал из зеркала Ганнер.

– Думаю, да. Она весь день играла в прятки в доме.

– Нет, не Шениера. Ты.

– А что я?
– Мора горько усмехнулась. Она прижалась щекой к плечу Ганнера. Было

удивительно видеть их двоих такими мирными.

– Я удивлена. Они кажутся не такой и плохой парой, - сказала громко Асурей.

– Точно. Но мы обычно и не можем такое видеть, - отметила Вейлин и задержала

дыхание, чтобы слышать разговор из зеркала.

– Почему нужно было встречаться в этом доме? Почему не в нашей комнате?

– О чем ты? Здесь нет служанок. Монашки не врываются посреди ночи. Где еще

можно так поговорить?

– Можно было запереться...

– И как ты это объяснишь? И если пойдут слухи?

– Верно.

Ганнер вздохнул. Мора вдруг погладила ладонью шею Ганнера.

– Ганнер, ты так стараешься поддержать... А я больше не могу...

Мора всхлипнула и уткнулась лицом в грудь Ганнера. Кьема-мышка не ожидал от

нее такого слабого голоса, такого поведения. Он считал ее уверенной и сильной.

– Хмм, - Асурей заинтересованно смотрела на зеркало.

– Нормально, что мы это смотрим?
– спросила Вейлин, Асурей не ответила.

– Я не могу руководить Храмом. Этого слишком много... Как я могу...?

– Мора, не говори так. Ты хорошо справляешься...

– Это все твоя поддержка... Без нее я бы уже сдалась, Ганнер.

Ганнер обхватил плечи Моры и погладил ладонью.

– Ганнер, я люблю тебя...

Вейлин схватила Асурей за воротник и потащила от зеркала.

– Идем. Такое смотреть нельзя.

Асурей с холодным видом стряхнула руку Вейлин.

– Не глупи... Нас никто не видит, а они могут вот-вот перейти к нужной теме.

Вейлин с неохотой вернулась к зеркалу.

А Мора в зеркале начала жаловаться Ганнеру.

– Леура-доно так не расклеивалась.

– Леура-доно?

– Да. Я так не могу. Почему я не такая? Какая же я глупая, глупая, глупая...

– Это не так.

– А вот и нет. Я глупая. Мне далеко до Вейлин, которая умудряется руководить всем

и все успевать вовремя!

Мора несильно стучала кулаком по Ганнеру, а тот безмолвно слушал.

– И Чамо такая глупая! И родители ее не лучше! Как ее можно чему-то научить?

Ролония! Ленель! Это все бесполезная затея!

Мора продолжала жаловаться на монашек, которые не работали, на торговцев,

которые отказывались платить, слабых наемников. Темы возмущений резко менялись.

Она не трогала только Ганнера и их дочь.

Выговорившись, Мора заплакала.

– Разве такая команда может одолеть Маджина? Что мне делать? Так победы не