– Что вы с ним сделали?!

– Я…?

– Да, вы! Как только я отпустила его к вам, он тут же свалился. Что вы ему такого сделали, что его сердце..?

– Ничего! — сурово перебил Илья Николаевич. — У него врожденный порок сердца, давший осложнение из-за сильного стресса. Что здесь непонятного?

– Он уезжал от меня вполне нормальным!

– От тебя!?

– Да! Он отвез меня домой. Мы посидели за чашкой чая и лишь потом он поехал к вам и все с ним было нормально! Я не знаю, что случилось ночью, но он успокоился и был стабильным. Вы… Только не говорите, что вы опять его били!?

Илья молча фыркнул в трубку, не зная, что и сказать на все это.

– Вы чудовище, — простонала Наташа и, бросив телефон, стала собираться.

Илья положил телефон и, скривившись от усталости, посмотрел на Максимуса. Молодой хирург грустно улыбнулся.

– А что я должен был сказать? — спросил Илья измученно. — Может, стоило сказать правду?

– Это решать не нам, а Сэту, и вы это знаете, — спокойно ответил врач.

– Да, — шепнул Илья. — Как скоро он сможет вернуться домой?

– Если все будет спокойно, то завтра утром я его уже отпущу, но ночь он проведет здесь. Хотя, как я уже говорил, он вполне стабилен, а Диву выведут полностью уже через час.

– Максимус, а это не может вызвать..?

– Не волнуйтесь насчет зависимости, — спокойно сообщил Максимус. — То что было тогда не имеет отношение к этому случаю. Он же два года ничего не принимал, до Морфина перед дуэлью. Все будет в порядке, да и Дива впервые в его крови.

– Это хорошо…

– К тому же, сами знаете, что он категорически против наркотиков.

– Знаю, просто боюсь, что ему будет плохо, как тогда.

– Все будет хорошо. Это обычный приступ, как обычно.

Илья смотрел мимо Максимуса и задумчиво молчал.

– Вы хотели о чем-то поговорить?

– Думаю вставить Лиру.

– Не стоит, — шепнул Максимус. — Сэт будет только переживать, если с ней что-то случиться, поэтому…

– Я куплю ей квартиру и пусть живет…

– Не знаю… я же не советчик.

– Зато ты друг Сэта!

– Ну, да, — согласился растерянно врач, будто только теперь это заметил. — Может лучше с ним и поговорить?

– Да, пошли, а то думаю Наташа скоро приедет, а на ходу ничего толком не придумаешь.

Они покинули кабинет Максимуса и отправились в палату к Сэту.

Молодой маг лежал в постели с закрытыми глазами. Он был бледен и измучен, но как принято было говорить врачами, стабилен.

– Ты как? — спросил Илья, присаживаясь на край кровати.

– Выживу, — прошептал Сэт, прошептал Сэт. — А пока отвратительно.

– Больно? — уточнил Максимус.

– Ну, да, но не настолько, что бы беспокоиться, потерплю…

Илья взял Сэта за руку, касаясь этих ледяных пальцев, он заговорил:

– Звонила Наташа, и я опять с ней…

– Дайте угадаю: она обвинила во всем вас?

– Да, думает, что твой приступ вызвали мои побои.

Сэт закатил глаза.

– Я пытался объяснить…

– Но она не послушала. Это на нее очень похоже, но… буду что-то думать…

Сэт закрыл глаза и отвернулся, убирая руку под одеяло.

– Вы встречаетесь?

– Уже да, хотя после сегодняшнего…

– Ей не обязательно знать, — уверенно сказал Илья.

– Дилемма, — заговорил Максимус, садясь, на свой, уже привычный, стул у кровати. — Ты не можешь решить. С одной стороны ты не хочешь ей говорить, потому что боишься, что она не поймет и воспримет, как измену и на этом ваши отношения закончатся, но с другой стороны ты не можешь не признаться, ведь это будет предательством и если когда-нибудь она узнает, шансов уже не будет.

Илья раздраженно посмотрел на Максимуса, но молодой врач спокойно продолжал:

– Ты всегда сомневаешься, но зачем? Кто сказал, что она узнает? Я буду молчать. Илья Николаевич тоже. Нику не нужно портить тебе жизнь. Норбер до сих пор ничего не знает, а Лира так перепугалась, что будет молчать о случившемся до конца жизни. Наташа может узнать только от тебя.

– Но ведь, — начал Сэт.

– Я знаю, что ты хочешь что бы все было правильно, но в том, что произошло нет твоей вины, а значит и совесть тебя не станет мучить.

– Сэт, у вас и так все сложно, а твое откровение только все усложнит, — поддержал Илья. — Вы только начали понимать друг друга, не порти все сейчас. Ваши отношения не готовы к таким сложностям.

– Знаю, — согласился Сэт, — но как ей объяснить приступ?

Повисло молчание, а потом Максимус несмело предложил:

– Не объясняй, просто скажи, что не хочешь это обсуждать.