Двухметровые бегающие птицы с огромными клювами после "пауков" казались относительно лёгким противником. Борьба с ними стоила всего трёх жизней - четверти состава. Да и те погибли по большей части из-за первоначальной несогласованности действий двух отрядов.

– К делу, Будро. У нас мало времени. А ты мне многое должен рассказать.

– Не так-то много, - Ченс присел на подвернувшийся валун, сбросил заплечную сумку и расправил спину.
– Наши колонисты на Марсе нашли следы давно исчезнувшей цивилизации, руины очень древнего города...

– И ничего нашим не сказали, гадёныши.

– Ваши тоже до последнего скрывали, что обнаружили станцию на этом астероиде.

– Но сказали же.

– Потому что наши сами узнали о марсианском происхождении астероида и припёрли к стенке, напомнив о резолюции, посвящённой космическим...

– Так что с марсианами?

Будро посмотрел на русского и с трудом сдержал усмешку при виде лица, измазанного запёкшейся уже кровью "пауков" и своей собственной, по которому ниспадали относительно чистые следы струек пота, будто от слёз. Впрочем, у него самого физиономия наверняка была не лучше.

– Пока найдено очень мало источников информации, да и те обрывочные. Марсианская письменность невероятно замысловатая, как мне сказали, намного сложнее японской. Там мало иероглифов, большинство используется для двух-трёх слов, которые тоже имеют разный смысл в зависимости от ситуации.

– Давай короче, - Иван был ещё дальше от лингвистики, чем американец.

– В общем, они по клочкам собрали немного информации, пропустили через компьютеры... У марсиан с давних пор было какое-то важное хранилище, сначала на самой планете, потом вынесенное в космос, на третий спутник. Ещё неясно, почему он сорвался с орбиты Марса и так далеко ушёл от него. Но здесь хранится что-то сверхценное.

– И вход в хранилище - та пещера, которую мы видели?

– Она, скорее всего. А весь этот мир - суперсложный замок к воротам внутри неё. Попасть туда можно, только пройдя через три полигона с нарастающей сложностью. И каждый раз они в разных комбинациях.

– Как это?
– нахмурился Драго.

– Пространство внутри астероида поделено на три шестигранника. Каждая грань - отдельный мир со своей природой и своими монстрами. То есть всего здесь восемнадцать очень разных миров.

– А как они не пересекаются, не валятся друг на друга?

– Этого толком не понимают даже учёные, - махнул Брудо, - куда уж мне.

– Ладно, но на фига восемнадцать разных миров, если мы проходим всего три?

– Все три шестигранника подвижны и перед каждым посещением выстраиваются нижними гранями в разные комбинации, разделённые каньонами. Всего их может быть двести шестнадцать.

– Да на кой чёрт?

– Чтобы максимально усложнить задачу, - чуть снисходительно поведал Ченс.
– Этот путь смогут пройти только очень хорошо подготовленные люди. Профессионалы, посвятившие этому всю жизнь.

– Дурь какая-то, - хмыкнул Иван.
– Тут с простым автоматом... А, ну да: оружие можно взять только холодное. Ты из марсианских хроник знал, что ворота откроются лишь тем, кто снаряжен во всё марсианское?

– Нет. На месте догадался. Неспроста же на станции двенадцать подготовленных комплектов. Вот и появилась мысль, что ворота запрограммированы так, чтобы открываться только перед теми, кто с этой амуницией. Вы ведь пробовали взорвать их? Там заметны следы чего-то такого.

– Вот именно, что еле заметны, - пробурчал русский.
– А такой заряд заложили...

– Всё продумано идеально, - кивнул Ченс.
– Есть только один путь к цели и он невероятно сложный. Посторонние не пройдут его. Предательство пресекается несколькими уровнями защиты и необходимостью действовать группой. Видимо, они сумели ещё как-то просчитать, сколько требуется минимум лю... марсиан, чтобы пройти маршрут невредимыми и добраться до цели.

– Вот именно что марсиан, а не людей. Они поздоровее нас будут.

Через дырку в кирасе, отведённую под руку из второй, малой марсианской пары, он почесал взопревший бок.

– Наши учёные считают, что разница небольшая.

– Ваши учёные насчитали так, что мы с тобой вдвоём тут сидим, а впереди ещё третий полигон. Самый трудный, как я понимаю.

– Проблемы у нас не из-за учёных, - возразил Будро, но идти по второму кругу не стал.

– Так что там за херня в конце пути? На станции мы не нашли никакой информации, все носители пропали.