— На что ты намекаешь?

— На то!

— Это неправда!

— Клянусь! Сначала я подумал, что он сердится за что-то, но потом понял…

— Что? Что ты понял? — дергала она его за рукав.

— Видишь ли, моя профессия заключается в том, чтобы наблюдать за людьми и понимать их чувства с полувзгляда, с полуслова.

— Ну и что?

— А то, что его чувства я могу интерпретировать как… большую печаль? Грусть? Тоску? Или даже любовь?

— И что мне теперь делать?

— Представления не имею. На твоем месте я бы не стал делать первый шаг к примирению. Но, с другой стороны, ты можешь потерять его навсегда, если не сделаешь этого.

— Вот потому-то я и попросила тебя помочь.

— Я помогу. Только мне нужно время, чтобы сообразить, как получше это устроить.

Юля не была уверена, что в любовных делах ей следует рассчитывать на помощь Феликса. Да ладно, во всяком случае, у него большой опыт игры в сериалах, а там всегда находятся мало-мальски верные решения. Остается надеяться, что ей не придется изображать самоубийство или притворяться беременной…

— Пока я тут размышляю, можешь скоротать время, посмотрев мое видео. Правда, хорошая идея?

— Можно? — В дверь заглянула Анжелика.

Марк поднял глаза от чистого листа бумаги, на который он пялился добрых два часа. Первый раз в жизни у него не было идей для «ерунды». Его мысли блуждали вокруг Юльчика.

— Заходи, дружочек! Рад видеть тебя!

Она прикрыла дверь. Марк задумчиво скользнул взглядом по ее черной кожаной мини-юбке и ногам, которые начинались от ушей.

Все-таки он молодец: нашел замечательных девушек для шоу! Каждая хороша по-своему: Лариса с ее роскошными гладкими волосами, Соня с потрясающей фигурой, Анжелика с ее длинными ногами, а Юльчик… Стоп! Другой такой нет, она единственная, никакого сравнения с этими красотками!

Визитерша присела на кончик стула, положив ногу на ногу.

— Я хотела кое в чем признаться. Лео не бывший друг.

— Благодарю за честность, но это уже не важно. Да я и сам догадался.

Она кивнула:

— Вы с Юлей оба такие умные. Она тоже это знала, с самого начала.

Его физиономия помрачнела. Простое упоминание ее имени причинило боль.

— Она тебе сообщила, что уволилась?

— Да. — Анжелика опять кивнула и с интересом осмотрелась. Стол Юли был пуст, над ним висел рисунок. Раньше его не было.

— Она вчера была такой хорошенькой, правда?

— Да, но совсем другой!

Он затруднился бы сказать, в чем причина: в пестрой ли шелковой юбке, в романтической ли блузке с кружевами или просто в этих прядях, прелестно обрамлявших милое лицо. Казалось, она была не столь хрупкой, как раньше. А еще он отлично помнил, как неприлично уставился на ее рот, не в силах отвести от него глаз.

— У тебя новая помада? — спросил Марк — лишь бы не молчать.

— Да, это Юлька мне подарила. Теперь она и сама собирается красить губы.

— Ей этого совсем не нужно! — буркнул он.

— Могу себе представить!

— Что ты хочешь этим сказать?

— Только то, что тебе все равно, как она выглядит.

— Это правда.

— Тебе это до лампочки, потому что ты ее любишь.

— Что-о?! Ты отдаешь себе отчет в том, что несешь?!

— Что вы натворили?! Позор! Ты любишь ее, она любит тебя, но она увольняется и теперь вся в черной меланхолии, а ты торчишь тут один и кидаешься на людей.

— Секундочку! С чего ты взяла, что я ее якобы люблю? — Он был ошарашен.

— И еще ей сказала об этом. Ты любишь ее.

— Но почему ты так решила?

Анжелика прыснула и тут же прикрыла рот ладонью.

— Ой, уж мне-то лапшу на уши не надо вешать. Я просто знаю.

Почему же он сам этого не знает?

— Откуда?!

— Потому что ты чуть с ума не сошел от ревности, когда она в первый раз вытащила зеленую карту. Когда мы ели мороженое, ты разрешил ей стащить у тебя все вишни. Это верный знак. Ты смотришь ей вслед, когда она выходит из комнаты. Ты попался на уловку с пробным поцелуем.

— Ты знаешь и об этом? — Он смутился и спросил себя, знает ли его гостья о том, куда завел их этот пробный поцелуй.

— Моя идея. Но признайся, что ты не попался бы на эту удочку, если бы сам не пожелал узнать, каково это — целовать ее.

В глубине души он отдал должное премудрой Анжелике. Им в самом деле руководило желание узнать, какова его Юльчик на вкус. О последствиях он не подумал. «А последствия были ужасны. Она ушла. И это причиняло боль. Неужели это любовь?»

— Неужели это любовь? — вырвалось у Марка.