Этого не может быть, Сэм обнаружил эту книгу за годы до их знакомства. Софи вернулась к первой странице и пробежала пальцами по посвящению.

— Ты знаешь, кто эти люди?

Сэм уселся рядом с ней и шокированный вытаращился на книгу.

— Нет, не знаю. — Он колебался, прежде чем спросить: — Это я был Мэттью?

— Откуда мне об этом знать?

— Именно ты видела книгу, видела, как сидишь у этого мужчины на коленях.

— Этим мужчиной был ты, но не знаю, был ли он Мэттью, — пояснила Софи. — Я не знаю… Может, и был.

— То есть ты хочешь сказать, что с тобой никогда не случалось такого, пока ты не встретила меня?

— Клянусь. — Книга, которая долгое время витала в ее воображении, теперь лежала в ее дрожащих руках. Почему это случилось? Или она просто сходит с ума? — Так что, ты прочитал эту книгу? Больше одного раза?

— Да.

Она посмотрела на него с любопытством:

— Ты буддист и просто не хочешь, чтобы об этом кто-нибудь узнал?

— Дело не в чьем-то знании. И нет, я не буддист. Просто мне всегда нравилась подобная литература, и это вовсе не что-то... Хм... Модное.

— Мне кажется, ты делился чем-то похожим.

— Нечем тут делиться.

— Сейчас объясню, что имею ввиду. С первого дня нашего знакомства я заметила это, не знаю, как описать… Отражение спокойствия в тебе, что ли. Чувство, которое я не могу потрогать, но которое мне тоже хотелось бы ощущать. — Она еще раз пролистала страницы книги с заметками на полях, скорее всего, оставленными Сэмом, затем закрыла и крепко сжала ее. — Я думаю, именно поэтому мне хотелось быть тобой.

— О-о-о-о. Это, наверное, самая приятная вещь, которую ты мне говорила.

— Я не шучу. — Она смотрела на него в ожидании ответа на свое признание.

Он нахмурился:

— Я не мудрец, Софи, если, конечно, ты подразумеваешь это.

— Я знаю, что ты не мудрец, но что-то мудрое в тебе все-таки есть, — заключила она, кивнув головой.

— Я не был похож на мудреца, когда разговаривал с Джейком в коридоре. Я был кем угодно, только не мудрецом.

— Мне показалось, ты отлично с ним справился. Лично мне хотелось выбить из него все дерьмо, — призналась она.

— О, поверь мне, я тоже этого хотел. Но тюрьма мне не по вкусу. Тем более… — Он положил «Дхаммападу» на прикроватный стол. — У того человека, которым ты восхищаешься, не должно быть таких импульсов.

— И все же… — Она коснулась его лица, когда он забрался обратно в постель. — В общем, ты очень и очень спокойный. Бесконечно толерантный и добрый.

— Ладно, хватит обо мне. — Он почесал плечо — Мудрец МО уже использовал всю свою магию, чтобы запудрить тебе мозги, так что ему пора переходить на новый уровень и искать новую жертву.

— Я серьезно, Сэм. Хочу узнать об этом побольше.

— Например?

— Например, эта книга оказала сильное влияние на твои мысли? На тебя самого? Естественно, я не принимаю во внимание то, что она, по-видимому, принадлежала тебе в прошлой жизни. — Последнее предложение прозвучало мягко, как будто все это было обычным делом.

— Да не принимай это во внимание, — ответил он с улыбкой — Поскольку мы не собираемся спать, я думаю, для такого разговора просто необходим кофе. Будешь?

Она пошла за ним на кухню, с нетерпением ожидая, что же он скажет. Наконец-то она получит вожделенный эликсир, который он держал при себе. Что-то особенное заставляло его быть уравновешенным и спокойным, в то время как у нее внутри бушевал ураган, опрокидывавший лодки. Но не маленькие лодочки, а большущие пиратские корабли. Это изнуряет.

— Что ты знаешь о буддизме? — спросил Сэм, закинув жменю зерен в фильтр.

— Очень мало. — Софи немного подумала — Хотя, ничего. Я ничего не знаю о буддизме, кроме того, что Далай Лама буддист.

— Я не пытаюсь быть снисходительным, но будет сложно объяснить идею книги человеку, который ее не читал.

Софи улыбнулась.

Он включил кофеварку и прислонился к столу, когда машинка стала молоть зерна и шуметь.

— Ладно, — начал Сэм, затем почесал подбородок, обдумывая, с чего бы начать. — Как я уже сказал, я читал ее, когда учился в колледже, но в то время она не оказала на меня большого влияния. Несколько лет спустя у мамы начались проблемы со здоровьем из-за курения. Хронический бронхит, высокое давление. Сейчас неважно, насколько далеко это зашло, как бы плохо ей ни было, она продолжала курить. И, как я уже говорил тебе ранее, я всегда злился на нее. Я не понимал ее. Ведь я не просто говорил с ней об этом, я читал ей лекции, и тогда мы начинали ругаться, потому что она терпеть не могла, когда я указывал ей, что делать. Я просто дошел до ручки, но держал все в себе, каждый раз, когда ей становилось хуже, я жутко злился на нее, потому что, на мой взгляд, она легко могла избавиться от вредной привычки и перестать курить.